Эйвери: тройной отбор
Шрифт:
Мы долго и горячо прощались с матушкой, скупо – с отцом. Он никогда не был особо ласковым и, кажется, в тайне даже расстраивался, что я тоже родилась девочкой. Боги не послали ему сыновей, а какой мужчина об этом не мечтает? Мы с Лаэртом хотели четверых детей. Двух девочек и двух мальчиков. Или как судьба пошлет. Не думала, что судьба пошлет… Вот это вот все. А точнее: довольно скромную карету, запряженную четверкой лошадей. Внутри имелся небольшой столик и лампа. Сиденье регулировалось, даже раскладывалось в кровать, значит ехать долго. Спросить в любом случае некого. Гвардейцы ехали поодаль, а эйсфери оседлал свою черную кобылицу и ускакал в другом направлении.
В пути мы провели
Оказалось, что родителям выписали довольно нескромную сумму. Как к этому относиться – даже не знаю. С одной стороны, деньги не помешают и, коль скоро у меня нет выхода, родители пустят их в дело. С другой стороны, у нас довольно большое поместье, немало земли, коровы, куры, гуси, свиньи. В штате и повар, и скотник, и несколько садовников… У родителей есть все, что необходимо для жизни и даже больше. Дочери все пристроены, а старость обеспечена. Тем не менее, им заплатили «благодарность», как выразился эйсфери Эмирек. С этим они, конечно, поспешили, и я посоветовала матушке деньги не тратить. Осмотрюсь на отборе. Возможно, получится найти лазейку и все же его покинуть. Только эта мысль не позволяла окончательно отчаяться и смотреть вперед с надеждой.
В столице я прежде не была, но издалека поняла, что мы приближаемся к месту. Узкие шпили королевского дворца вспарывали шелк лазурного неба, настолько чистого и бескрайнего, что я невольно залюбовалась! Ни в родных краях, ни в местах, которые мы проезжали и где останавливались, я не встречала такой насыщенности и глубины цвета.
Город обнимало плотное кольцо белокаменных стен. Карету с королевскими знаменами пропустили без пошлины и досмотра. Мы даже не притормозили, проезжая мимо стражников, которые с интересом вглядывались в окошко. Неужели так любопытно на меня посмотреть?
Как оказалось – любопытно. Я жадно разглядывала город, не думая закрывать шторки, а горожане не менее жадно разглядывали меня. Оказывается, новость об отборе давно разлетелась по столице и на каждом столбе с объявлениями висели…
– Быть того не может! – прошептала, проезжая мимо собственного портрета. Откуда они его взяли? Как так быстро размножили? Почему меня не спросили?
Чем ближе к королевскому дворцу – тем гуще толпа. Вслед за каретой бежали с визгом ребятишки и увязалось несколько собак. По краям от мощеной дороги толпились люди, кто в одежде побогаче, кто в совсем бедных нарядах. Вне зависимости от достатка и положения, все желали поглядеть на возможную будущую королеву.
От этой мысли мне стало не по себе. За время путешествия я, как и прорицал Эмирек, успела сделать все: поплакать, посетовать на судьбу, разозлиться на всех эйсфери разом, затем простить их, ведь не они виноваты, что природа сделала меня совместимой, да и не конкретно принц Ренальд заключил мирный договор на таких условиях. Раз уж никто не виноват в сложившейся ситуации, я стисну зубы и попробую найти выход. Он всегда есть.
Карета остановилась возле центрального входа. По правде говоря, я не знаю, центральный ли он, но судя по обилию народа, по числу ступенек и количеству украшений – должен быть именно таким. Бордово-золотая дорожка начиналась от самой кареты и вела к широким золоченым дверям, возле которых меня дожидались какие-то люди.
Начальник королевских гвардейцев, которого за время пути я успела про себя окрестить Вороном, подал мне руку и помог выбраться из кареты.
Тело задеревенело и плохо шевелилось. Незадолго до прибытия Ворон соизволил сделать остановку на полчаса. Я последний раз побродила по полю, собирала первые весенние цветы… Словно прощаясь с прошлой жизнью.
Мужчина сжал мою ладонь и довольно грубо потянул к лестнице. Краем глаза заметила, как мимо оцепления из гвардейцев мелькнула детская фигурка, поэтому медлила. Уже у самых ступенек малыш заступил мне дорогу и проплакал:
– Ифа, подайте монетку, пожалуйста!
– Кшить! – прикрикнул начальник гвардейцев. – Пшел отсюда!
Мужчина замахнулся для удара, но я закрыла собой малыша и вскрикнула:
– Стойте!
Внезапно наступившая тишина едва не оглушила. Такой контраст между гулом и молчанием пугает. Лицо мужчины исказилось от гнева. Я в присутствии толпы крикнула на представителя власти и помешала ему!
Помешала в чем? Ударить ребенка? Я все сделала правильно!
Не дожидаясь реакции, ведь гвардеец с ней не определился, я развернулась к перепуганному малышу и присела на корточки. Узнаю эту форму…
– Из какого ты приюта?
– Святой Афроний, – малыш шмыгнул носом и покосился на гвардейца, гневно сопевшего за моей спиной.
– Как тебя зовут? – поинтересовалась, отвязывая от пояса кошель. Эмирек сказал не брать с собой деньги, поэтому они мне без надобности. Там не много, конечно, но всем ребятам приюта хватит на сытный ужин и какую-то одежду по мелочи.
– Амер.
– Держи, Амер. Здесь много монеток, поэтому спрячь их хорошенько, чтобы никто не отобрал, – а дальше я прошептала малышу на ухо, если кто услышит, чему я его учу – скандал разразится знатный. – Настоятелю не показывай. Позови ребят и направляйся сразу в столовую, покушайте сытно горячую еду и мясо. Берите с собой самых голодных и слабых, им нужна пища как никому другому. На оставшиеся деньги купите теплые носки и обувь, у кого их нет. Ноги всегда следует держать в тепле и сухости.
Малыш сжал мешочек с монетками и засиял от радости. Увы, я не понаслышке знаю, как тяжело живется детям в приютах. Как их считают нахлебниками, лишними ртами, обузами, заставляют всеми правдами и неправдами оправдывать свое существование, отрабатывать корку хлеба. Надеюсь, я смогу это изменить. Расти Амер в семье, сейчас бы думал о лошадках и рогатках, а не монетках…
Я выпрямилась и, не обращая внимания на взволнованный рокот толпы, убедилась, что Амер ловко юркнул между людьми и убежал далеко. Обернувшись, он рассмотрел меня, задорно помахал рукой и побежал дальше. Позже к нему присоединилось еще четверо ребят и они, подобно дружным воробьям, принялись щебетать.
– Вы что себе позволяете? – процедил Ворон, больно хватая меня под локоть. – Да еще в присутствии толпы? Желаете поднять свой рейтинг? Так запомните хорошенько – такими дешевыми выходками все, чего вы добьетесь – вылета во второй тур. А там отбор идет по иным правилам.
Второй тур… отбор в жены сенатора. Я стиснула зубы, понятливо кивнула и вырвала свою руку.
– Не забывайте, что перед вами возможная будущая королева Таврии. А у меня очень хорошая память.
Если они думали, что девушка из глубинки беззубая, то ошиблись. У меня есть характер и, когда необходимо, я не побоюсь его проявить. Подхватив подол, я с гордо поднятой головой поднялась по ступенькам. Малыш появился из ниоткуда, и я не могла прогнать его. Да, получилось так, словно я играю на публику, но какое мне дело до того, как это выглядит, если сегодня Арем и его друзья лягут спать сытыми и довольными?