Ездовой гном. Сила

Уткин Михаил

На миг ей показалось, что и с Регулом «взмахи ресничек» не сработают, но он отвел тяжелый взгляд и буркнул:

– Да, и правда... молодая гномка. Откуда тебе знать. Приказ, это приказ. Даже если у стражника сгибается хоть один палец то и тогда о-он...
– последнее слово Регул произнес громко и обвел жестом громыхающих рядом солдат, предлагая продолжить. И они хором откликнулись, рявкнув видимо известную всем истину:

 - ...должен доползти до места выполнения!

Регул же, вновь гаркнул, утвердительно вскинув кулак:

– Будь оно

хоть за синими горам!

Солдаты дружно ответили, так же вскинув сжатые перчатки в небо:

– Да за дремучими лесами!

Вышло внушительно, на голоса стражей оборачивались местные, во взглядах читалось одобрение. Два мужчины за столиком на плоской крыше дома, что попивали чаек одобрительно вскинули кулаки. А девушка, что открыла дверь на улицу и брезгливо приподняла подол платья выцеливая туфелькой место чтобы наступить почище, при виде браво орущих охранников, забыла о грязи под ногами, сорвала шляпку и начала ею размахивать, словно ловя мух.

Лена озадаченно пробормотала:

– Ну хоть в воздух не бросила шляпу, как этот... чепчик.

Видимо эта воинская «рыкалка» была каким-то словесным оформлением бафа на скорость или ловкость, потому что дыхание у воинов выровнялось, хоть дорога к замку пошла еще круче. Глаза же у все засияли одухотворенно и истово. Девушка подивилась на их синхронное топанье и задала внезапно возникший вопрос:

– А... на руке или ноге должен быть палец то?

Регул сбился с шага, посмотрел недовольно и потянул ладонь к затылку для стимуляции соображения. Но тут тот самый лучник Парса, что целился в пещере выпалил в ритм бега, как речевку:

– В уставе. Сказано палец!

Значит. Не важно какой.

 Хоть тот. Что... Вот здесь!

Он на бегу цапнул себя ниже пояса, сжал и видимо для вящей убедительности потряс, демонстрируя где же это «здесь» находится. Солдаты грянули дружным хохотом, а Кассиди от этой грубой шутки ощутила как залилась краской. Но упрямо продолжала бежать рядом.

Парса набрал побольше воздуха и, судя по смеющимся глазам, собрался продолжить тему объяснений, но от удара Регула в бок, хекнул, сдувшись. А тот грозно сверкнул глазами и прорычал:

– Отставить разговорчики!

Лена почувствовала благодарность к этому местному, а тот сказал с нотками извинения:

– В пещерах магия цветков-переговорников не действует, поэтому мы даже не знаем, когда был отдан приказ. Он прилетел лишь, когда мы вышли. Может час прошел, может все десять и уже не надо ничего. Каких-нибудь гоблинов отбили, от гарпий отстрелялись, а парад прошел. Оштрафуют за неявку, только и делов.

А Парса поправил лук за плечами, ехидно добавил вращая глазами:

– Ага, оштрафуют... Но могут и голову отрубить, если решат значит... отрубить!

Кассиди перевела взгляд на Регула, ожидая что он снова одернет шутника, но тот повел плечами, словно кольчуга вдруг начала жать и ответил приглушенно:

– Ну могут и отрубить. Параграф двадцатый, пункт второй. Хотя не помню чтобы когда-нибудь его исполняли. Устав то давно писался. Когда то видно и рубили для острастки. Сейчас то нет... вроде бы. Хотя пункт есть.

Девушка с чувством сказала:

– Что за бред! Никаких рубок и никаких штрафов. Я расскажу барону в чем дело! Вы не виноваты!

На физиономиях солдат появилась задумчивость. Но вот говорливый Парса открыл рот что-то еще изречь, но все еще негодующая от нелепых правил этого мира девушка оборвала его жестом:

– Да помню я, помню! Пока у охранника есть хоть один палец, он настоящий мужчина!

Лучник поперхнулся фразой, и физиономия налилась краской, а стража вокруг вновь грянула хохотом, посматривая на гномку уже одобрительно.

+ 5 репутации со стражей города Лозадель

+ 15 репутации с лучником Парсой

Дорога тем временем пошла крутыми изгибами, а впереди замаячили уже знакомые Кассиди центральные ворота замка, в которые они уже входили вместе с Горном.

На этот раз баллисты на открытых площадках, скрывались за горой мешков, выложенных на манер баррикады. Лишь из узких проемов грозно смотрели остриями огромные заряженные копья. Дюжий воин, облаченный в панцирь, вместо привычной кольчуги стражника, с усилием ворочал черпаком в огромном дымящем котле. Костер, горящий под ним облизывал его черные бока пламенем и в воздухе разливались тяжелые запахи смолы и серы.

Девушка ощутила, как затрепетало сердце и болезненно заныло под ложечкой. Предательский страх ослабил ноги, что налились ватной слабостью. Но она стиснула зубы и кулаки и пробормотала, ободряя себя:

– Отступать некуда. Кроме меня никто...

Глава 31

Так борясь с собой и пытаясь выбросить из головы лишние мысли, девушка добралась до замка. Стражники тоже видимо заметили все изменения на стенах, но помалкивали, только физиономии стали еще угрюмее. Сверху увидели и видимо узнали, поскольку несколько слуг, судя по обычной тканной одежде, оттащили в сторону ежи из заостренных кольев, что препятствовали возможности внезапно ворваться в открытые ворота.

Ну а четверо охранников с алебардами, что высматривали из-под руки кто там набегает снизу, разом стукнули древками оружия, возле сапог. Своих признали, а на Кассиди не обратили внимания. По крайней мере вопросов не возникло.

Во дворе на девушку сразу обрушился шум, лязганье и гомон, отрезанные до этого высокими стенами. Казалось на небольшой площади перед донжоном вдруг открылась оживленная ярмарка. Однако на веселую торговую суету эта человеческая круговерть совсем не походила.

Люди с мешками на потных блестящих плечах, выныривали из распахнутых дверей, припертых кирпичами и, словно муравьи, взбегали по внутренним лестницам на стены. Возвращались обратно еще быстрее, ловко уворачиваясь на бегу от груженых.