Ёжики в тумане
Шрифт:
Андрей с Харакири и ещё несколько десятков желающих подзаработать дружно кивнули: уяснили, добрая госпожа!
Через пятнадцать минут вся массовка переместилась на площадь возле Дома культуры. В основном контингент состоял из бойких бабушек и дедушек, на Андрея и Харакири они косились с неприязнью, мол, выискались тут молодые бездельники, кандидат Быков О. П наша корова и мы её доим!
Андрею на их косые взгляды было плевать, его давно перестало волновать, кто и как о нём думает. Месяцы жутких запоев вытравили всяческое умение смущаться, но привили способность, когда нужно включать пофигизм. Бабульки с дедульками глядят с неодобрением? Видели бы они его месяцев восемь назад, когда он в заблёванном свитере и обоссанных трениках плёлся за самогонкой. Или когда визжал, пялясь на ползущего
По сигналу одного из организаторов толпа встала покучнее: видео оператор снимал мероприятие с таких ракурсов, чтобы у зрителей агитационного видеоролика создалось впечатление масштабности митинга. По сути, вся эта массовка и затевалась ради видео и фотосессии.
– Как думаешь, этот Быков хороший человек?
Харакири задала этот вопрос с грустью. Андрей озадаченно посмотрел на транспарант в своих руках. Физиономия кандидата в депутаты напоминала морду хряка, но глаза были честнейшие – глядишь в них и веришь: вот он спаситель человечества, мессия! Проголосуешь за него – и жизнь настанет замечательная, размер пенсий взлетит до небес, квартплата будет копеечной, экология улучшится, а представители американского госдепа начнут благоговейно падать ниц при слове «Россия». Ну и пускай ряха Быкова на транспаранте не помещается, главное – зеркало души. Тот, кто делал этот фотошоп, своё дело знал.
– Если честно, мне плевать, – отозвался Андрей. – А тебе не всё равно, какой он человек?
– Вдруг это Быков негодяй, а мы тут стоим и поддерживаем его.
– Лично я никого не поддерживаю, – Андрей встревоженно уставился на Харакири. – Да что с тобой? С каких пор тебя всё это волнует?
– С недавних, – был мрачный ответ.
Харакири поджала губы и потупила взгляд. Андрей рассудил, что с ней явно что-то не так. А может, всему виной сентябрьское солнце, желтизна листвы, ощущение близости унылых дождливых дней? Осенняя сиюминутная блажь. Такое случается.
Внезапно ему стало не по себе, и дело было не в мыслях о Харакири. Что-то иное. Чувство, словно земля вот-вот разверзнется. Он побледнел, сердце заколотилось, а взгляд, будто магнитом притянуло к стоящему на краю площади высокому тощему человеку в белом плаще.
Вот кто вызвал в душе смятение!
Мужчина смотрел не на толпу – Андрей был в этом уверен, – он пялился на него! Его глаза навыкате целились как пистолеты, метко. Но отчего так сердце колотилось, и почему невыносимо хотелось бросить чёртов транспарант, осенить себя крёстным знамением и бежать, бежать? Ну, смотрит этот тип, подумаешь какое дело; ну высокий он очень, голова – туго обтянутый кожей череп. И что тут такого? Тип странный? Это не повод для беспокойства. А вот глаза… Неожиданно Андрей вспомнил огромного белого таракана. У той твари были такие же глаза!
– Эй, на что ты так уставился? Будто призрака увидел.
Андрей часто заморгал, посмотрел на Харакири.
– Что?
– С тобой всё нормально? Бледный ты какой-то.
Он покосился в сторону, где стоял мужчина в плаще, но того уже не было. Исчез! Исчез, ну и слава Богу. Андрей облегчённо выдохнул и изобразил на лице улыбку.
– Всё нормально, Харакири.
Когда митинг закончился, они получили гонорар и отправились на другое мероприятие – на митинг против кандидата в депутаты Быкова О. П. Андрей быстро выкинул из головы образ того странного типа, внушил себе, что глаза, как у чудовища из пьяного бреда, ему почудились, и выкинул. В конце концов, ничего ужасного ведь не произошло. Осадок неприятный остался, но это пустяк.
К двум часам митинг закончился. Андрей и Харакири зашли в кафе, взяли чай, бутерброды и эклеры. Андрей обратил внимание, что подруга за последний час произнесла от силы пару фраз. Она была непривычно задумчивой и грустной.
– Что с тобой? – участливо поинтересовался он, помешивая ложечкой чай. – Ты сама не своя.
Харакири вздохнула, откусила кусочек от эклера и уставилась в окно, за которым по проспекту мчались автомобили.
– Устала я, – ответила она после долгой паузы. – И усталость какая-то непонятная. Старческая что ли… Недавно смотрела передачу про спортсменов инвалидов, и я этим людям завидовала. Они стремятся к чему-то, борются. Без рук, без ног, в колясках инвалидных, а жизни в них в сотни раз больше, чем во мне. От них сияние исходит. Не думай, Андрей, у меня и в мыслях нет жалеть себя. Я на себя злюсь. Сама ведь когда-то забралась в какие-то дебри, из которых теперь никак выбраться не могу. Да я и не пытаюсь. Мне всего двадцать три, а я уже не в состоянии вспомнить фамилии своих одноклассников, лица учителей. Раньше мечтала побывать в Тибете, только об этом и думала… теперь не мечтаю и не думаю. Я чувствую себя старой, Андрей. И такое ощущение, что мне недолго осталось.
– Это ты брось! – он накрыл ладонью её ладонь. – Всё у тебя будет хорошо, только не готовь и не ешь больше свои плюшки.
– Дело не в плюшках, Андрей, – она всё ещё глядела в окно. – Не только в них. Неделю назад я сознание потеряла. Заныло что-то в голове, и я грохнулась на пол. А вчера это повторилось.
Андрей ошарашенно откинулся на спинку стула.
– Тебе к врачу нужно!
– Не хочу никаких врачей.
– Ну и дура! – вспылил он.
Харакири улыбнулась.
– Пускай всё идёт своим чередом. Меня не пугает, что в моей башке опухоль, ну, или какая-нибудь другая хрень. Меня пугает, что я никто, пустое место. Ничего не изменится, если меня не станет, абсолютно ничего. Знаешь, есть ведь люди-океаны, люди-моря, реки, озёра, лужи, плевки… А я – человек-пустота. Но я не хочу, не хочу больше быть такой. Вот сегодня мы с тобой ходили на митинг в поддержку Быкова О. П… Что нам мешало навести о нём справки, узнать, кто он такой? В интернете ведь любую информацию найти можно. Но нет, вместо этого мы за гроши попёрлись слепо его поддерживать. А если бы задумались, навели бы о нём справки, может, мы уже не были бы пустыми местами? Может, в пустоте этой какой-нибудь островок возник бы? Я уж не знаю, сколько мне осталось, но одно знаю точно – время у меня ещё есть. Не хочу уходить ни кем, не желаю больше быть двадцатитрёхлетней старухой, которой и вспомнить-то нечего… Не хочу больше завидовать спортсменам инвалидам. Время ещё есть.
Андрей был озадачен. Озвученные Харакири мысли и ему часто приходили в голову – да вот хотя бы нынешним утром. Но они всего лишь являлись фоном к скуке и редко побуждали к порыву что-то в жизни изменить. А если и побуждали, то порывы эти были ленивыми и при ближайшем рассмотрении даже комичными. Но сейчас Андрея больше волновало здоровье Харакири, ему не хотелось верить, что у неё в голове опухоль. Да и с чего бы в это верить? Девчонка жрала плюшки, напичканные какой-то химией, и стоило ли удивляться, что она теряет сознание? У кайфа, как правило, бывают плохие последствия. Нет, Харакири явно накручивала себя и впереди её ждала долгая жизнь. А то, что она хочет измениться – флаг ей в руки. Андрей такой шаг мог только приветствовать. У него даже было сильное желание помочь ей в этом. В качестве помощи он выбрал шантаж:
– Если ты не прекратишь жрать химию, я уйду в запой. Клянусь, Харакири. А ты знаешь, из очередного запоя я уже не вернусь. Это ультиматум. Не желаешь быть пустым местом? Так сделай доброе дело и не убивай меня.
Она рассмеялась.
– Вот это заявочка! И знаешь, Андрей, что мне кажется… только что, один человек-никто стал кем-то.
– Это ты обо мне?
– Охренительная проницательность.
Теперь уж и Андрей рассмеялся. От данной Харакири клятвы он не собирался отказываться ни при каких обстоятельствах. Если до этого у него не было интереса ни к чему, то теперь появился. Да и в конце концов он не настолько ценил свою жизнь – жизнь подруги ему была важней. А белый таракан? Да пошёл он к дьяволу!
Андрей пододвинул блюдце со своим эклером к Харакири.
– Кушай, я не хочу.
– Чудненько.
– А я себе, пожалуй, ещё чай возьму.
Он полез в карман за деньгами, и вместе с купюрами вытащил белую карточку.
– Что это? – удивилась Харакири.
– Понятия не имею.
Андрей положил карточку на стол, гадая, откуда она взялась в его кармане. На ней чёрными буквами было написано:
Каждый вечер в 20:00 особый просмотр мультфильма «Ёжик в тумане». Кинотеатр «Звёздочка».