Ф. М. Достоевский. Новые материалы и исследования
Шрифт:
Правительство ясно сознает грозящую опасность и продолжает готовиться к решающей битве. Вырабатываются чрезвычайные меры, подбирается тайный агент для засылки в лондонский дом Герцена [63] , идет повседневная и упорная слежка за Чернышевским, которого правительство не без основания признает наиболее опасным для себя [64] , в первые же дни пожаров, по инициативе Головнина, издается особое распоряжение, ограничивающее защиту студенчества от нападок за беспорядки [65] .
63
Лит. наследство. — Т. 67. — 1959. — С. 685-697.
64
Процесс Н. Г. Чернышевского. — С. 24.
Любопытно сравнить с тем, что В. С. Аксакова 14 ноября 1861 г. писала о Чернышевском М. Г. Карташевской: "Иван получил замечательное письмо от одного мальчика, кадета из дальних губерний, замечательное по своему откровенному изложению profession de foi, которая есть общая всем не только университетам, всем казенным заведениям на всем пространстве России, всем офицерам,
65
Псс Герцена. — Т. XV. — С. 224-225.
Сохранилось письмо Головнина к Валуеву. 17 мая 1862 г., "pour vous seul" ("только для вас" (франц.)), в котором Головнин сообщал: "…Следуя системе постепенного введения большей и большей строгости к цензуре, я дошел до того момента, когда должны начаться чувствительные взыскания, т. е. увольнение цензоров и прекращения журналов. Благоволите обратить внимание на циркуляры мои № 7 и 8, которые получите на этой неделе. Они будут разосланы и сделаются известны цензорам и редакциям в течение 10 дней. С того времени благоволите приказать вашим наблюдателям обращать внимание не только на частные случаи упущений, но на общее направление, какое примут главные журналы и газеты, дабы за общее вредное направление подвергнуть запрещению. Очень буду вам благодарен и более и более понимаю, что без вашего содействия один я не мог бы ничего сделать" (ЦГИАЛ. — Ф. 908. — Карт. 61. — Л. 30).
Нам пока не известны подробности о роли Головнина в деле запрещения статей "Времени" о пожарах, но сохранившаяся чрезвычайно любопытная докладная записка его царю 8 августа 1862 г., являющаяся, по-видимому, откликом на запрещение "Дня", а, может быть, связанная со статьей А. Бенни в № 203 "Северной пчелы" (направленной против катковской "Заметки для издателя "Колокола""), бросает яркий свет на скрытую тогда от многих действительную роль Головнина в те годы. Головнин писал: "Считаю долгом всеподданнейше представить вашему императорскому величеству описание любопытного случая, бывшего на днях в Пруссии, где на основании существующего закона посажен в тюрьму редактор одной газеты за то, что отказался объявить имя автора напечатанной статьи" (ГПБ. — Ф. Головнина. — № 100. — Л. 228). На докладной записке Головнина красуется в своем роде не менее характерная резолюция царя: "Хорошо бы подобный закон ввести и у нас".
Недаром К. Д. Кавелин 13/25 июля 1862 г. писал Н. А. Милютину о Головнине: "<Егор> Ков<алевский> меня предостерегал, говоря, что ему доверять нельзя, что он хитрит, плутует и пр." (ЦГИАЛ. — Ф. 869. — Оп. 1. — Ед. хр. 1147. — Л. 117 об.).
Если осенью 1861 г. Е. А. Штакеншнейдер могла в своем дневнике записать, что "правительство явно теряло голову, спотыкалось, ловило воздух, думая схватить заговор" [66] , то теперь поступки правительства приобретают более твердый характер, оно уже не спотыкается, а прямо идет к намеченной цели: подавить революционное движение.
В этой раскаленной атмосфере громовым ударом для правительства явилась распространенная 14 мая в Петербурге прокламация "Молодая Россия", в которой впервые в русской печати появилось слово "республика" и народ призывался к цареубийству.
66
Штакеншнейдер Е. А. Дневник и записки. — М.-Л., 1934. — С. 306.
Два дня спустя начались петербургские пожары. Правая пресса и значительная часть либеральных публицистов связали эти два события: прокламацию и пожары. Возможно, они были правы, но только в чем была связь? Толкнула ли эта прокламация на поджоги левые элементы, или правительство, подстегнутое такой прокламацией и, не видя другого выхода, само решилось на них?
Посмотрим, как решали эти вопросы газеты тех дней? Только "Северная пчела" и "St. Peterburger Zeitung" сразу, 30 мая, писали "о корпорации, из среды которой, по народной молве, происходят поджоги" и "из уст в уста передается таинственный страшный слух" [67] . Другие газеты к этому приходят постепенно.
67
Лесков // Северная пчела. — 1862. — № 143. — 30 мая.
St.-Peterburger Zeitung. — 1862. — № 114. — 30 мая.
Так "Русский инвалид" в номерах от 25 и 30 мая, хотя и говорит о городских слухах в отношении поджогов, но о политическом характере их нет ни слова, и только в номере от 31 мая, в статье, перепечатанной из "СПб. полицейских ведомостей", сообщение о слухах принимает более конкретную форму:
"Толки ходят сбивчивые, одни говорят, что виною пожаров множество скопившихся сюда людей без дела и рассчитывающих жить грабежами, другие же, что у поджигателей главная цель производить беспорядок и довести жителей столицы до крайности…"
Даже в полных самых фантастических слухов о петербургских пожарах "Письмах Петербургского старожила" и "К редактору газеты", печатавшихся в " Нашем времени" с 30 мая по 15 июня, в первом номере ничего нет о политических поджогах и лишь 5 июня впервые сообщается о том, что "целый город" толкует о "правильно организованной, многочисленной шайке поджигателей, имеющей связь с последнею гнусною прокламациею…", а в номере от 9 июня, что "во всех сословиях обвиняют в поджогах политических деятелей — уверенность в том общая!" [68]
68
Письмо Петербургского старожила // Наше время. — 1862. — № 118. — 5 июня.
К редактору газеты // Наше время. — 1862. — № 112. Наше время. — 1862. — 9 июня.
Что касается исследователей, то они подходили к этому вопросу по-разному.
Б. П. Козьмин писал:
"Слухи о студентах-поджигателях проникли в печать" [69] .
Источник слухов, правда, здесь не указан; неизвестно, подразумеваются ли тут городские массы или, по выражению "Искры", "читающие"?
М. М. Клевенский уже точно фиксировал источник:
"Среди обывателей с самого начала пожары приписывались поджогам. Больше всего винили в поджигательстве студентов-революционеров. Эти слухи проникли и в печать" [70] .
69
Козьмин Б. П. П. Г. Заичневский и "Молодая Россия". — С. 108.
70
Лит. наследство. — Т. 41-42. — 1941. — С. 450.
М. К. Лемке держался противоположного мнения:
"Правительство обезумело первое, за ним — масса общества, за ними — городская народная масса, в которую уже были брошены провокаторские указания на молодежь студенческую…" [71]
Тут вопрос разрешен четко и ясно: слухи шли сверху в массы, а не обратно.
Так же считал М. Н. Покровский, говоря об "общественном мнении", приписавшем немедленно поджоги студентам:
"Есть все основания думать, что такое убеждение было созданием не одной только человеческой глупости, но что природе тут помогло искусство" [72] .
71
Герцен. Псс. — Т. XV. — С. 331-332.
72
Покровский М. Н. Русская история с древнейших времен. — Т. IV. — 1934. — С. 137.
Странно, что Лемке в примечании к заметке Герцена "Зарево", говоря о прокламации "Молодая Россия", сам себе противореча, писал:
"Она вышла накануне пожаров — левая интеллигенция виновата в них! "Студенты — вот поджигатели!!" — кричала масса, а за нею и часть печати".
Так ли это? Не вернее ли повернуть фразу и сказать: "Кричала часть печати, а за нею и масса?" [73] .
Конечно, и до появления газетных статей с обвинениями город был полон самых разнообразных слухов о поджигателях; винили и студентов, и поляков, и офицеров, и помещиков, и др. Иначе и быть не могло во время такой паники. Но до появления газетных статей эти обвинения не носили политического характера. Пантелеев, повторяя слова "Северной пчелы", № 157, отмечал, что "в высших классах почти единогласно пожары связывают с последней прокламацией" [74] . Баллод подчеркивал, что толки о студентах и революционерах-поджигателях велись "с ведома царской полиции" [75] .
73
Герцен. Псс. — Т. XV. — С. 223.
74
Пантелеев Л. Ф. Воспоминания. — С. 280.
75
Валескалн П. И. Революционный демократ Петр Давыдович Баллод. — С. 57.
Известно огромное число откликов на пожары (подробнее см. о них в статье С. А. Рейсера "Петербургские пожары 1862 года"); ниже мы публикуем ряд еще не известных откликов, почти все они полны обвинений против "западных пропагандистов" и студентов, но стоит всмотреться в даты этих писем, дневников и воспоминаний, как станет очевидно, что все они, за редчайшим исключением, писаны после появления обвинений в печати. Единственный, кто уже 24 мая упомянул о связи пожаров с прокламацией, был А. В. Никитенко, но его запись ("Толкуют о поджогах. Некоторые полагают, что это имеет связь с известными прокламациями…" [76] ) никак нельзя отнести к толкам городских масс. Не следует также забывать, что Никитенко как редактор "Северной почты" был близок к Министерству внутренних дел, дневник его за май и июнь пестрит записями о встречах с помощником министра и министром [77] . Вспомним также о дружеских отношениях Никитенко с А. К. Гедерштерном, видным сотрудником III Отделения [78] .
76
Никитенко А. В. Дневник. — Т. II. — Л., 1955. — С. 274.
77
Следует отметить, что в редактируемой Никитенко "Северной почте" не появилось ни одной заметки, в которой был бы хоть намек на виновность левых элементов в поджогах. В №№ 115, 116 и 121 от 30 и 31 мая и 6 июня печатались лишь краткие сообщения о пожарах и распоряжения; в № 134 от 21 июня была перепечатана статья из "Journal de St.-Petersbourg" от 18-19 июня, № 136, в которой иностранные читатели предостерегались от "преувеличенных заключений". — 3 июня Никитенко записал в дневнике: "Утром у товарища министра <…> Просил и его доставить кое-какие факты пожара: иначе мы не можем ничего напечатать. Обещал" (Т. II. — С. 277). Не было ли согласие министра на просьбу Никитенко освободить его от звания главного редактора связано с тем, что он настаивал на получении фактов про пожары и, не получая таковых, воздерживался от освещения их в желательном для министерства духе?
78
Лит. наследство. — Т. 67. — С. 688, 696-697.
Проследим дальше его дневник. 30 мая он записывает:
"Рассказам, слухам, толкам нет конца".
31-го — уже после появления в печати определенных обвинений — Никитенко приходит к выводу, что "несомненно, кажется, что пожары в связи с последними прокламациями".
И лишь 4 июня появилась запись:
"Народ толкует, что поджигают студенты, офицеры и помещики" [79] .
Ставился вопрос о связи пожаров с прокламацией и в двух запрещенных цензурой статьях журнала братьев Достоевских "Время", которые мы публикуем ниже.
79
Никитенко А. В. Дневник. — Т. II. — С. 276, 278.