Фабио Капелло. Босс
Шрифт:
Голландские звезды понимали, что имеют дело с победителем, хотя Капелло как тренер в большом футболе был еще не слишком опытен. Барези объяснял: «В свое время Капелло тоже был великим игроком, поэтому он знал, как себя вести с чемпионами. Я помню, как однажды ван Бастен сказал Сакки: «Почему вы обращаетесь со мной, как с остальными? Я не такой, как остальные». Капелло он никогда бы не сказал ничего подобного».
«Прессинг» Сакки подразумевал, что игроки «Милана» должны оказывать максимальное давление на соперников на всей площади поля, чтобы вернуть себе мяч. В сочетании с движением без мяча, которое было необходимо, когда он находился у «Милана», получались 90 минут изматывающих усилий, часто – больше, чем 90 минут.
Сначала игровая манера Капелло воспринималась просто как забава по сравнению с футболом Сакки. «При Капелло было меньше прессинга, – объяснял Барези. –
Однако ирония заключалась в том, что футбольный стиль Сакки повсеместно приветствовался как чистый образец спортивного искусства и зрелищности, а команды Капелло подвергались критике за практикуемую ими философию, по которой победа оказывалась предпочтительнее самой игры в футбол, а результат – важнее ее красоты.
Слушающий Барези человек начинал понимать, что никакой красоты футбола не бывает без тяжелой работы, и эстетически приятное зрелище, которое выдавала команда Сакки, создавалось через пот и слезы ее игроков. И хотя оборонительный стиль Капелло не требовал бесконечной неистовой погони, каждый игрок имел свои четкие обязанности в момент, когда «Милан» оказывался без мяча. Как и Сакки, Капелло имел склонность к тяжелой работе, и его футболисты везде и всегда должны были действовать в лучших интересах команды. Эгоизм и леность не могли терпеться ни при каких обстоятельствах.
Паоло Мальдини объяснял, что жизнь при тренере Капелло никогда не воспринималась как праздник. Похоже, он был слегка не согласен с Барези: «Капелло был очень строгим и твердым человеком, но он усовершенствовал механизм Сакки и обеспечил скачок в качестве игры. Капелло сделал из меня мужчину».
Если игровой прессинг стал менее изнурять игроков, как выматывал их при Сакки, все мелочи позиционной расстановки для Капелло оставались очень важными, возможно, важнее, чем для Арриго. Капелло не пугал успех Сакки, хотя Рууд Гуллит, голландская суперзвезда, понимал, как просто человек меньшего масштаба мог бы затеряться в тени своего великого предшественника: «Конечно, Капелло чувствовал это давление. Но он располагал хорошими, опытными игроками, и все, что ему нужно было сделать, – указать им нужное направление. Это он делал хорошо. Он точно знал, где на поле есть проблема, возможно, совсем незначительная, он оценивал ее и с ней справлялся.
Он учился и у нас тоже, но обращался он с нами правильно, он был с нами строг, он всегда держал нас в форме, так что мы не расслаблялись. Он желал, чтобы мы сохраняли свои позиции во всех смыслах. Он был очень умен тактически, при нем наша оборона была сильна, сильнее, чем при Сакки».
Позиционная дисциплина была главным залогом успеха, однако солидная основа, возведенная в задней линии, позволяла находить место для творческой импровизации в атаке. Иметь поле для самовыражения с мячом было очень важно при таком жестком режиме. Благодаря ему в атаках команды появлялась изобретательность, которая с каждой игрой становилась все ярче. В игре «Милана» Капелло не было ничего унылого, и Франк Райкард был сильно удивлен, когда узнал, что на его бывшего тренера навешен ярлык «скучный». «Не понимаю, откуда могла родиться такая мысль», – сказал он.
Джо Джордан, грозный шотландский нападающий, который вернулся в то время в клуб, чтобы изучать новые технологии тренерской работы, нашел, что Капелло – какой угодно, но только не скучный. Он говорил: «Я никогда не забуду, как наблюдал за работой Капелло с лучшими футболистами, которых когда-либо знала игра: Франко Барези, Паоло Мальдини, Руудом Гуллитом, Марком ван Бастеном, Франком Райкардом. Он внушал такое уважение».
Как-то раз босс Капелло, Сильвио Берлускони, дал ему незамысловатый совет: «Постарайся улыбаться немного почаще». Фабио понял, что ему нужно ответить: «Я улыбаюсь тогда, когда отдыхаю, занимаясь своими личными делами, но когда я на работе, мне не нужно выдавливать из себя ничего, кроме результата».
Чтобы достигнуть этого результата, Капелло сохранил схему Сакки – 4-4-2, лишь введя в команду двадцатилетнего полузащитника Деметрио Альбертини вместо Карло Анчелотти, который двигался дальше, чтобы потом стать очередным великим тренером клуба. Капелло продолжал доверять Даниеле Массаро, футболисту «Милана», который в предыдущие пять лет успел поиграть на самых разных позициях. Существует мнение, что это именно Капелло, повинуясь внезапному гениальному озарению, превратил посредственного полузащитника Массаро в нападающего. Это – неправда. Прежде всего Массаро не был посредственностью. Он был достаточно хорош для того, чтобы Энцо Беарзот включил его в победный состав сборной Италии образца Чемпионата мира-1982, хотя там он и не сыграл. Что же касается изменения амплуа Массаро, то игрок говорил мне: «За превращение меня в нападающего я должен быть благодарным Арриго Сакки. Капелло просто продолжал верить в мою успешность на этой позиции, и ему я благодарен за это тоже». При Капелло Массаро прекрасно взаимодействовал с ван Бастеном, при любой возможности удовлетворяя его аппетиты передачами, так что к концу сезона 1991 – 92 годов плодовитый голландец отправил в сетку ворот соперников 25 мячей, несмотря на всю знаменитую оборону команд серии А. Такой результативности никто не мог достигнуть еще 26 лет. Команда Капелло забила 74 гола, сыграв всего 34 матча, и 21 гол, который забили ей, был вполне разумной ценой, которую команда готова была заплатить. Команды-соперники начали опасаться, что сколько бы они ни забили «Милану» голов, он все равно забьет больше. Неудивительно, что когда сезон приближался к завершению, парни Капелло не потерпели ни одного поражения.
Однажды, играя на Сардинии, после первого тайма «Милан» уступал «Кальяри» один мяч. Когда после перерыва команды вышли на поле, ван Бастен бросил быстрый взгляд в сторону тренерской скамьи и увидел, что Капелло показывает три поднятых пальца. Ван Бастен немедленно оформил хет-трик, и «Милан» выиграл со счетом 3:1. Если верить этой истории, то получалось, будто Капелло сказал своему голландцу, что тому недостаточно сравнять счет, что от него ждут три гола во второй половине игры. Когда я спросил об этом случае Капелло, он отрицал, что мог говорить ван Бастену подобные вещи. Действительно, не похоже, что Капелло мог быть настолько самонадеянным. История показывает, насколько уверенно чувствовала себя в то время сама команда. А еще тот вечер на Сардинии говорит нам о том, что ван Бастен при Капелло был более чем успешным игроком, по крайней мере до тех пор, пока его форма позволяла ему играть, а достижения игрока самым положительным образом влияли и на карьеру его тренера.
Однако аура непобедимости могла быть разрушена в финальном матче, в котором «Милан» проигрывал со счетом 2:1 клубу «Фоджа», имевшему надежды на Кубок УЕФА. Капелло не выглядел обеспокоенным ни единой секунды. Он просто приказал своей команде ускориться, и «Милан» победил с удивительным результатом – 8:2. Ван Бастен в тот день забил лишь дважды, но на поле он сделал гораздо больше этих забитых мячей. Исторический сезон в Серии А закончился на идеально высокой ноте. Поскольку на своем пути к скудетто они не проиграли ни единого матча, первый «Милан» Капелло называют теперь Invicibili («Непобедимыми»). Даже много лет спустя Барези вспоминает: «Мы были солидной командой, но в нашей игре было настоящее качество, и это делало нас счастливыми. Нам никогда не надоедало побеждать, мы просто хотели повторять это вновь и вновь. Быть капитаном непобедимой команды было настоящей радостью». Незабываемое высказывание принадлежит Марку ван Бастену, величайшей звезде этой блестящей команды: «В футболе не существует совершенства, но в этом сезоне мы подошли к нему вплотную».
Глава 9 Близок локоток, да не укусишь
Фабио Капелло прекрасно находил общий язык с Марко ван Бастеном и Франком Райкардом, но его отношения с третьим миланским голландцем, Руудом Гуллитом, начали портиться. Как мы видели, в самом начале тренерских дней Капелло Гуллит, как и его товарищи по команде, поддерживал своего тренера. А потом он стал одной из первых жертв управленческой политики, известной как «ротация».
Благодаря своим успехам «Милан» не испытывал затруднений в привлечении талантливых игроков, желавших присоединиться к стороне, одерживающей победы. В дополнении к голландскому трио у команды теперь был выбор, состоящий из таких футболистов, как Деян Савичевич, Звонимир Бобан и Жан-Пьер Папен. Итальянский вингер, Джанлуиджи Лентини, который обошелся Берлускони в рекордную для всего мирового рынка сумму в 13 миллионов фунтов, думал, что ему гарантировано место в стартовом составе. Летом 1992 года Берлускони потратил на команду в общей сложности 34 миллиона фунтов. Естественно, не было никакой возможности выпускать на поле всех приобретенных игроков одновременно, и не в последнюю очередь потому, что УЕФА разрешал командам выставлять на матч не более трех иностранцев. И неизбежно в команде возникало брожение, когда амбиции ее игроков игнорировались.