Фабрика одиноких носков
Шрифт:
Шевельнулись кусты, и на тропинку вышел обсуждаемый женщинами персонаж.
— А вы не думайте, Анна, — не останавливаясь, сказал он. — Чем меньше вы будете это делать, тем лучше для окружающих.
— Что вы хотите этим сказать?! — обиделась Харитонова.
— Хочу сказать, что если вы хотите выжить, то не думайте, а делайте то, что я говорю. И все останутся целы.
Федя быстро пошёл вперед, за ним бросилась вприпрыжку Лера. Догнала, обернулась к Анне и показала язык.
— Чёртова юбка! — тихо прорычала Харитонова,
Втроём они вышли на небольшую лесную поляну и Федя остановился. Анна упала без сил, а Лера присела на траву, тяжело дыша.
— Что хотите делайте, а я больше идти не могу, — едва ворочая языком от усталости, проговорила Харитонова.
— Пока не пойдём, — сказал Федя, прислушиваясь к лесу. Потом подошёл к небольшому пригорку на краю поляны, и скинул с него охапку хвороста.
Показался небольшой деревянный люк.
— Прошу в берлогу, барышни, — он открыл дверку и сделал приглашающий жест в темную дыру.
Анна с Лерой опасливо туда посмотрели.
— Эээ, а там медведя нет? — поежилась, будто от холода Валерия.
— Залезайте. Нет там никого, — насмешливо ответил Федя.
Первой на карачки встала Лера.
— Там, справа, будет фонарик, — напутствовал Федя, заинтересованно глядя на её оттопыренный зад.
Когда Валерия залезла в «нору» и включила фонарик, Федя выжидающе взглянул на Анну.
— Ваша очередь, сударыня.
Харитонова замотала головой.
— Я не полезу.
— Как хотите, — он пожал плечами. — Ночью холодно и страшно.
Федя шустро юркнул внутрь и протянул руку, чтобы закрыть дверку. Тут Анна присела и ухватилась за его ладонь, как за спасительную соломинку.
— Я с вами!
— Залезайте уже.
Она протиснулась в нору не без труда, под насмешливым взглядом Леры.
Подземелье было просторным и, на удивление, оборудованным. Достаточно высокий потолок, чтобы стоять в рост, бревенчатые стены, печка в углу и даже, уборная за занавеской с душевым поддоном. Правда, деревянная кровать всего одна. Землянка освещалась неяркой лампой с неоновыми светильниками.
— А тут ничего, — одобрила Харитонова жилище. — Мы тут спрячемся?
— Нет, — ответил Федя, проследив за Лерой, ушедшей за занавеску. — Барышня, там, в углу бочка. В ней вода, — потом подошёл к стене и вынул из скрытой ниши консервы и галеты. — Отдохнём, поедим, а завтра поутру выйдем. Надеюсь, что к вечеру доберёмся до столицы. Вот там я вас и спрячу.
Он присел на скамейку у стены и прикрыл глаза, глубоко вдохнув. Выдохнул и сказал Анне:
— Присядьте на кровать. Сейчас Лерка закончит свои дела, и будет ваша очередь.
Матрас на кровати был соломенный, жесткий, но Харитонову усталость подкосила. Она прилегла, вытянув затекшие ноги, и под звуки плеска воды за занавеской задремала.
— Федя,
— На ветру высохнешь, — ответил тот, не открывая глаза. — Толкни следователя — пусть заходит в санузел. Потом будем одежду ей подбирать.
— Мне голышом по землянке ходить? Я бельё постирала.
— Лер, — сморщился Федя. — Не до твоих прелестей. Накройся чем-нибудь.
— Чем?
— Да хоть бронежилетом вместо юбки! Отстань!
Фыркнув, Валерия последовала совету. Нацепила мокрую футболку и натянула на бедра бронежилет. Грязные брюки одевать не хотелось на голое тело. Толкнула в плечо Харитонову.
Очнувшаяся от дрёмы Анна, хлопнула ресницами, увидев столь необычный туалет, но в санузел поплелась. Долго плескалась водой, потом заплакала, сидя на табуретке в санузле. Беззвучно, поглядывая на задернутую занавеску и на красные пятна потёртостей на бедрах и груди. Пятна сильно болели, словно от ожога.
— Лер, — послышался голос Феди. — Взгляни на следователя — она не уснула?
— Нет, — сквозь слёзы ответила Анна.
— Понятно, — после секундной паузы сказал он. — Лерка, передай ей вот эту баночку. Пусть намажет тонким слоем и полчаса посидит. Нечего верёвки на заднице носить… Что за мода такая?
— Много вы понимаете, — ответила Анна.
— Да ну вас! — Федя так и не открывал глаза. — Я всё понимаю, только зачем на службу так наряжаться?
Харитонова взяла переданную Лерой баночку с мазью, и, втягивая воздух сквозь стиснутые зубы, принялась обрабатывать потертости. И боль вскоре утихла, даже покраснения сошли.
— И в чём я теперь буду?..
Она хотела сказать «ходить», как Лера передала ей пакет с бельём. Шорты пришлись впору, а вот майка тяжесть груди не выдерживала.
— Если выживу, отрежу сиськи нахрен! — прошептала Анна, выходя из-за занавески.
Федя открыл один глаз.
— Ну вот, стали похожи на человека, который сможет быстро и долго двигаться.
— Вы всем женщинам так говорите? — уперла руки в бока Харитонова. Она не стеснялась своего тела нисколько.
— Нет. Только вам и Лерке. Но ей простительно — она ещё ребёнок. Жизни не видела.
Федя встал со скамейки, окинул взглядом свой «женский отряд».
— Теперь, барышни, будете меня во всём слушаться. Мы итак много времени потеряли из за ваших женских закидонов…
— А, я виновата? — ехидно заметила Анна.
— Вы. Если бы не ваша выходка, мы бы вечером были на том берегу реки, а теперь придётся ждать до утра. И караулить землянку.
— И почему до утра? — не унималась следователь.
— Потому что все дороги перекрыли, и вокруг фабрики будут стягивать кольцо. И переправляться на ту сторону реки придется вплавь. Потому что всплеск от вёсел будет слышен на большом расстоянии. Вот смотрите.