Фабрика офицеров
Шрифт:
В течение этих двух часов фенрихи могли немного передохнуть, так как чувствовали, что за ними никто не следит. Согласно распорядку дня в эти часы проводилась уборка помещений, чистка оружия, всевозможного рода работы, спевка сводного хора, урок закона божьего; последнее мероприятие проводилось довольно редко, и только для добровольцев, когда даже самые верующие были сильно уставшими.
Правда, в течение этих двух часов иногда можно было увидеть и некоторых офицеров. По крайней мере, фенрихи в любой момент могли ожидать их появления. Учебными отделениями в это время, как правило, руководили командиры из фенрихов.
В тот день возможность появления офицеров в подразделении была сведена до минимума, поскольку генерал-майор Модерзон собирал их перед ужином на совещание, на которое обычно уходило немало времени. Во всяком случае начало совещания было назначено на семнадцать часов тридцать минут, а ужин для офицеров обычно накрывался в казино в девятнадцать часов пятнадцать минут, однако ужин мог начаться и в двадцать один час, и даже позднее, если бы генерал захотел этого и своевременно не распустил офицеров.
— Надеюсь, сегодня это будет длиться не слишком долго, — нервно заметил капитан Федерс. — У меня совсем нет времени: мне нужно срочно попасть на виллу Розенхюгель, пока там не случилось большого несчастья.
Крафт по голосу капитана понял, что тот чем-то чрезвычайно обеспокоен.
— Неужели дело так серьезно, Федерс? — спросил Крафт.
— Возможно, Крафт! Я должен уехать отсюда. А если говорильня, затеянная господином генералом, затянется, то я просто встану и выйду из зала, так как мне теперь уже все равно.
— Ну, я посмотрю, как ты это сделаешь, — заметил Крафт.
Проговорив это, обер-лейтенант вышел в коридор из большого зала казино, где собралась большая часть офицеров. Там он и дождался генерала, который появился через несколько минут в сопровождении своего адъютанта.
Обер-лейтенант отдал честь и, посмотрев в холодные, настороженные глаза Модерзона, сказал:
— Я прошу вашего разрешения, господин генерал, покинуть зал совещания до его окончания вместе с капитаном Федерсом в связи с хорошо известным вам делом.
Адъютант генерала Бирингер, шедший позади своего начальника, энергично закачал головой и закатил глаза, показывая всем своим видом невозможность подобного, как-никак ему такого никогда ранее видеть не приходилось, чтобы обер-лейтенант на глазах всех офицеров остановил генерала!
Генерал Модерзон несколько мгновений изучал Крафта своими серыми холодными глазами, а затем сказал:
— У вас неопрятная прическа, господин обер-лейтенант. — Вымолвив эти слова, генерал как ни в чем не бывало проследовал в зал в сопровождении адъютанта, пройдя мимо застывшего по стойке «смирно» обер-лейтенанта, которому ничего не оставалось, как последовать вслед за ними.
Генерал молча выслушал рапорт старшего по должности офицера, а им был начальник первого курса. Затем он кивком головы дал знак, означавший, что офицеры могут сесть на свои места. После этого Модерзон подошел к столу, стоявшему посередине, опустился на стул и молча ждал до тех пор, пока в зале не установилась полная тишина.
— Господин обер-лейтенант Бирингер, прошу вас, начинайте, — произнес он после долгой паузы.
Сорок пар глаз уставились на адъютанта, громко возвестившего:
— Тема нашего сегодняшнего занятия: пожар в казарме. В третий раз.
— Черт знает что придумали, — тихо шепнул капитан Федерс на ухо Крафту. — Старик старается держаться в форме. Что-то он придумал на сегодняшний день?
Капитан подошел к доске, стоявшей позади, и развернул большую схему, которая, судя по всему, была специально изготовлена для данного случая. На огромном листе ватмана была вычерчена схема казармы в масштабе 1:100. Контуры всех зданий были вычерчены черной тушью, а в центре — множество красных кружков, волнистых и прямых линий, обозначающих очаги пожара, и притом в опасной стадии.
Капитан Федерс бросил на схему беглый взгляд и сразу же все понял; возможно, он был единственным офицером, который сообразил это.
— Господа, — начал Федерс деловым тоном, сразу же взяв верх над нервозным беспокойством, — да это же настоящий хаос. Нечто подобное можно встретить довольно редко. Над решением такого ребуса поломает голову девять десятых офицеров.
И вдруг от радости капитана Федерса, разгадавшего загадку этого тактического шедевра, не осталось и следа.
— Если генерал пожелает разыграть этот вариант до конца, то нам не освободиться отсюда и до полуночи. Проклятие! — мрачно сказал капитан Крафту.
«Проклятие! — думали и другие офицеры. — Черт бы побрал нашего генерала!»
А генерал, слегка сузив глаза, рассматривал офицеров. Ни один мускул не дрогнул на его лице.
Адъютант генерала тем временем, как обычно на подобных занятиях, зачитал список участвующих в игре. И, как всегда, никто не был забыт, все офицеры без исключения были заняты в предстоящих «скачках». Даже оба начальника курсов и те были задействованы: один — в роли бургомистра, а другой — коменданта железнодорожной станции, что уже само по себе свидетельствовало о том размахе, который должна была принять эта игра.
Поэтому не вызвало особого удивления даже то, что один из офицеров был назначен по плану игры начальником военной школы номер пять. И этот жребий, который сначала был воспринят как особая честь, пал на капитана Ратсхельма, который с гордостью поднялся со своего места, услышав собственную фамилию.
— Я всегда считал Ратсхельма «канделябром», — проговорил Федерс. — Однако того, что ему сейчас предстоит сделать, я бы ему никогда не пожелал.
А спустя четыре минуты предсказание Федерса уже оправдалось. Стоило только Ратсхельму отдать свое первое распоряжение: «Блокировать всю казарму!» — как господин генерал тотчас же вмешался. А спустя две минуты Ратсхельм был повержен, ибо генерал Модерзон объявил ему, что блокирование казармы в создавшейся ситуации подобно самоубийству.