Фаэтон: Планета аномалий. Дилогия
Шрифт:
Наклонная мифриловая броня, делает своё дело, снаряд рикошетит, но и нам немного достаётся кинетической энергии. В общем, почти всё нормально, если не считать лёгкого оглушения от удара. Но именно лёгкого. Всё-таки на мне шлем с наушниками. Ещё и застёгнутый под подбородком.
А вот Анька катается по полу и, держась за разбитую голову, подвывает на одной ноте. Она же модная, шлем одела, а застегнуть не судьба. Вот и приложилась головой в момент удара, шлемофон приказал воевать без него и улетел в сторону. А наша девица дурного поведения, вывалившись из кресла, шмякнулась башкой
Ну правильно, ремни то для трусов. Нафига их фиксировать? Нет, вот идёт оно всё лесом. А браться за воспитание Аньки надо. Сама убьётся, ладно, так ведь и остальных погубит.
— Бобри, «мелкий» без поля остался! — докладываю более разбирающемуся в местных реалиях гному.
— Отлично, — слышится ответ в наушниках. — Давай сбивай с этого упыря здорового. Ща поближе подберусь.
— Отставить, — резко командую, — держи дистанцию. Ай, мля!
А это прямо перед нашим носом взорвался фугасный снаряд крупного калибра, и БТР слегка подкинуло вверх. Ох, не лишиться бы передних колёс!
— Бобри, упырь здесь ты. Уворачивайся! Олег, следи за врагом, докладывай, где он. Гномяра, что за фигня у противника на колёсах?
— Не вижу, — гном отвлекается на боковой экран. — Да, что там?
— Какие-то конусы, раньше их не было!
— Ясно, — Бобри резко выкручивает руль в сторону и нас кидает влево. Очередной заряд ложится далеко в стороне. — Зонты, он так колёса полем закрывает. От осколков милое дело.
— А почему у нас таких нет? — возмущается Олег.
— Денег стоят, — поясняет гном. И тут же выдаёт тупую фразочку: — Тунгус не бей в колёса. Мы их себе снимем.
Бах. Довольно удачно засаживаю бронебойный точно под прямым углом. Думаю, такой удар куда лучше съедает поле, чем рикошетный.
— Бобёр, выдыхай, — грозно рычу. — Обалдел, что ли? Если выживем нам валить надо по-быстрому. Пока дружки этих не появились.
— Я ещё не затягивался, — огрызается гном, которому я всё-таки успел уже рассказать анекдот, про накурившегося бобра. — Мы потеряли колесо, нам по любому надо снять про запас, а у этого упыря, такие же.
Вот чему бы хорошему у меня научился? Так нет же, упырями вот вражин называет. Хотя почему бы инет? Влепляю очередную бронебойку в грузовик, который маячит на расстоянии метров трёхсот. Поле всё так же держит удар. Так, а если снова фагасом? Ну а что? Удар по полю снарядом всё равно останется, пусть они меньше бронебойки, но взрыв-то, наверняка, тоже пользу принесёт. Бах. О! Вот это дело! Кажется, сработало. Иначе чего машина так странно дёрнулась, походу водила пуганулся. А вот вам ещё фагасиком да по кабине. У вас там конечно металл, а не голое стекло. Но ведь это же взрыв, неужто, не тряхнёт?
— Тунгус, ты что творишь? — чуть не плачет Бобри, после того как кабину просто разворотило. — Трофей губишь!
— Я тебе сдохнуть не даю, — огрызаюсь.
— Тунгус, бронебойкой бей! Там же в кузове наверняка много вкусного! — воет Олег, пытаясь воззвать к моей жадности.
— Тьфу на вас, с боку заходи. Дай мне девяносто градусов, командую гному.
Так что следующий снаряд влупил бронебойный — в кузов, точно под башню. Надеюсь, попаду в стрелка. А учитывая, что после выстрела и обхода машины противника с другой стороны, ствол за нами не вращался, мне это удалось. Идём на сближение.
— Бобри, встань так, чтоб между «мелким» и нами был грузовик.
— Зачем?
— Чтоб тебе в зад не влепили пулю, — огрызаюсь. — Сейчас очухаются и начнут вылезать. Скинете меня возле большого, а сами к «малышу» и аккуратно там. Ствол наведите и ждите, пока я здесь разберусь.
— Ты что нас совсем за детей держишь? — огрызается Олег. — Думаешь, с какой-то машинкой не справимся?
— Там люди с оружием! — начинаю злиться.
— Не боись, мы тоже не пальцем деланные, — смеется Бобри.
Соскочив с кресла, подбираюсь к переставшей уже скулить Аньке:
— Ты как? Сколько пальцев? — показываю один. Указательный.
Но эта заноза убрав правую руку ото лба продемонстрировала мне тоже один, но средний. Хотите, верьте, хотите, нет, но это прямо универсальный галактический жест. Он у них тоже есть. Особо не знаю, что он конкретно значит. Но чувствую, что меня послали. Иначе логика пропадает, ибо Анька зло буркнула:
— Пока не тряс, было лучше.
Думаю, жить будет. Раз силы есть зубки показывать. Наш танк тормозит возле грузовика и, откидывая в сторону тяжелый люк, обещаю этим двум горячим парням, и мотающей башкой, стоя на коленях, Аньке:
— Учтите, если вас в результате самодеятельности прикончат, можете домой не возвращаться, — и с чувством выполненного долга выскочил, сжимая в руках «Берту».
Не оставлять же винтовку с этими балбесами. Да, штурмовать грузовики больше подошло бы оружие покороче, но с другой стороны, не настолько она и длинная — метр двадцать всего.
Хотя… действительно, возьму-ка я в руки пистолет. Вполне себе такая машинка. Семь миллиметров не девять, но тоже неплохо. Проводив взглядом рванувший с места БТР, направляюсь к кабине. Тут как не крути, а это единственная возможность проникнуть внутрь.
Сомневаюсь, что удастся открыть боковые двери на будке. По крайней мере, ручка свободно ходила туда сюда не выполняя своих функция. А вот из кабины доступ быть должен… По крайней мере именно так подсказал Бобри. Да и логично это.
Вот ранят водилу в бою и как его заменить? Остановиться и пересесть? Сомневаюсь. Так что, запрыгнув на подножку и перебравшись на капот, заглядываю в развороченную дыру на месте лобовухи.
Точно, это по любому переделанный грузовик, вон и остатки стекла, которые были под зашитой. И никаких экранов. И все очень грязно… Кровища и два трупа. А в задней части кабины дверка в салон.
Вытянув через дыру труп водилы, забрался внутрь, винтовку пришлось оставить на капоте. Не уверен, что не придется быстро выскакивать. Вот открою дверь, а оттуда граната…
Хм… Может тогда приоткрыть и самому туда зашвырнуть? Да еще не исключено, что могут начать пальбу, не думаю что в такой махине всего три члена экипажа. Хотя, стоп? Ну-ка, ну-ка…
Переворачиваю труп стрелка. Твою дивизию, не зря мне изуродованный труп водилы показался знакомым. Точно. Это же те самые парни, с которыми мы подрались из-за Анькиной несдержанности.