Фаина Раневская. Как сказано!
Шрифт:
Читаю Даррела, у меня его душа, а ум курицы… Даррел писатель изумительный, а его любовь к зверью делает его самым мне близким сегодня в злом мире.
Находясь на гастролях, группа артистов, среди которых была и Раневская, от нечего делать отправилась днем в зоопарк. В одной из клеток увидели оленя, на голове которого вместо двух рогов выросло целых четыре.
— Какое
— Я думаю, что это просто вдовец, имевший неосторожность снова жениться, — предположила Фаина Георгиевна.
— Берите пример с меня, — сказала как-то Раневской, одна солистка Большого театра. — Я недавно застраховала свой голос на очень крупную сумму.
— Ну, и что же вы купили на эти деньги?
Раневской делают операцию под наркозом. Врач просит ее считать до десяти. От волнения она начинает считать невпопад:
— Один, два, пять, семь…
— Будьте повнимательнее, пожалуйста, — просит врач.
— Поймите, как мне трудно, — начинает оправдываться актриса. — Моего суфлера ведь нет рядом.
Мои любимые мужчины-Христос, Чаплин, Герцен, доктор Швейнер, найдутся еще-лень вспоминать.
У меня есть два Бога: Пушкин, Толстой… А главный?! О нем боюсь думать.
А может быть поехать в Прибалтику?! А если я там умру?! Что я буду делать?
Все мы немного лошади.
Я вас ненавижу. Куда бы я ни пришла, все оглядываются и говорят: «Смотри, это Муля, не нервируй меня, идёт».
Спустя много лет даже Леонид Ильич Брежнев, вручая актрисе Орден Ленина, не удержался, чтобы не сказать:
— Муля, не нервируй меня!
Фаина Георгиевна не растерялась и озадачила его в ответ:
— Леонид Ильич, так ко мне обращаются или мальчишки, или хулиганы!
Ну что, в самом деле, Чаплин, Чаплин… Какой раз хочу посмотреть, во что одета его жена, а она опять в своем беременном платье! Поездка прошла совершенно впустую.
О своей комнате без окон на Старопименовском переулке Раневская говорила: Живу, как Диоген, — говорила она, — днем с огнем.
Врачи удивлялись ее легким:
— Чем же вы дышите?
— Пушкиным, — отвечала она.
Старая харя не стала моей трагедией — в 22 года я уже гримировалась старухой и привыкла, и полюбила старух моих в ролях. А недавно написала моей сверстнице: «Старухи, я люблю вас, будьте бдительны!»
Медсестра, лечившая Раневскую рассказала, как однажды Фаина Георгиевна принесла на анализ мочу в термосе. Сестра удивилась, почему именно в термосе, надо было в баночке. На что великая актриса возмущенно пробасила: Ох, ни х***а себе! А кто вчера сказал: неси прямо с утра, теплую?!
Раневская не любила зиму. Она говорила:
— Я ненавижу зиму, как Гитлера!
В 60-е годы в Москве установили памятник. Карлу Марксу.
— Фаина Георгиевна, вы видели памятник Марксу? — спросил кто-то у Раневской.
— Вы имеете в виду этот холодильник с бородой, что поставили напротив Большого театра? — уточнила Раневская.
В переполненном автобусе, развозившем артистов, после спектакля, раздался неприличный звук. Раневская наклонилась к уху соседа и шепотом, но так чтобы все слышали, выдала:
— Чувствуете, голубчик? У кого-то открылось второе дыхание!
В театре им. Моссовета с огромным успехом шел спектакль «Дальше — тишина». Главную роль играла уже пожилая "Раневская. Как-то после спектакля к ней подошел зритель и спросил:
— Простите за нескромный вопрос, а сколько вам лет?
— В субботу будет 115, — тут же ответила актриса.
Поклонник обмер от восторга и сказал:
— В такие годы и так играть!
Во время гастрольной поездки в Одессу Раневская пользовалась огромной популярностью и любовью зрителей. АМестные газеты выразились таким образом: «Одесса делает Раневской апофеоз!» Однажды актриса прогуливалась по городу, а за ней долго следовала толстая гражданка, то обгоняя, то заходя сбоку, то отставая, пока наконец не решилась заговорить.