Fair Play
Шрифт:
Вот почему меня не мутило от его языка? И душ принять не хотелось, даже наоборот. Если бы не Коннор, который чуть ли не силой увез меня в то утро к себе, я бы весь день, наверное, лелеяла запах Майка на своем теле.
Ох, черт, Мел, ну что у тебя с головой? Ты должна беспокоиться об очередной презентации, искать аргументы, прокручивать в голове подходящие слова, а не мечтать еще раз понюхать или потрогать Майка Сторма. К черту его!
Решив игнорировать навязчивый зуд между ног, вызванный дурацкими мыслями, я снова и снова проговаривала про себя все, что завтра должен будет услышать Коннор. Фрэнк был равнодушен к моему проекту и полностью полагался на мнения Мака, который в свою очередь уперся, как баран. Ошибки буйного
Но я не сдамся. Я докажу Коннору, себе и всем на свете, что могу быть не просто избалованной дочкой Уилла Спаркса. Мой проект — не блажь и не каприз, а весьма стоящее ноу-хау, которое за короткое время окупит себя. На этой оптимистичной ноте сознание, наконец, заволокло дымкой, и я заснула.
Я поехала к Коннору с самого утра. Фрэнк и Мак были в Керрингтоне на тренировке, и общее собрание намечалось ближе к файв'о'клок. Оливия еще парилась на своей временной работе, которая постепенно превращалась в постоянную. Мне было чертовски неловко, потому что по приезду я наобещала ей по-быстрому все решить с начальным капиталом, уверенная, что соскучившийся и разомлевший от счастья Мак тут же отвалит мне нужную сумму денег. Но сначала Коннор наотрез отказал, даже пришлось закатить концерт на вечеринке. Знаю, это очень «по-взрослому», но меня бесило, когда он вот так просто, ничего не зная, говорил: «Нет».
Я остыла и согласилась, что должна, как следует, презентовать ему свой проект. Меня сразу разозлило, что он не пригласил на мое чертово выступление своих советников. Даже Фрэнка не было. Но я отчаянно и красочно расписывала ему концепцию, а потом Лив четко обрисовала прогнозы на прибыль, возможные пути отступления и смены общего контента в случае, если самые худшие прогнозы сбудутся.
Никогда бы я не втянула в авантюру лучшую подругу, если бы хоть на миг усомнилась в результате. Да и Ливи, хоть и выглядит бесшабашной, помешанной на шмотках пикси, но ее степень бакалавра по экономике — весьма внушительный аргумент. Подружка оценила мою идею со всех сторон, просчитала все возможные дебиты, кредиты и прочую финансово-маркетинговую муть. Тем дерьмовее стало на душе, когда Коннор заявил: «У вас мало опыта. Не потянете». Этот гондон заявил, что мне нужно набить руку и поработать на сторонние издания, прежде чем открывать собственное. Оливии он вообще посоветовал не вестись на мои глупости.
В тот день мне очень хотелось убить Коннора МакКинзи. Я с удовольствием напомнила, что он тоже не имел ни малейшего опыта управлением клубом и финансами, когда огласили завещание отца, и Мак попал под раздачу. Конечно, он уверил меня, что был вынужден смириться с таким положением дел, хоть и до жути боялся ответственности, что был не один, а с Фрэнком и отличной командой финансистов-аналитиков. Я совершила подвиг и, вздернув нос, уверила этого святошу, что мы с Лив будем матереть в нелегком труде и обрастать опытом.
Я училась на своих ошибках, училась сдерживать эмоции, училась давить на слабые места. Я сама связалась с Эриком Джонсом, редактором спортивного раздела Таймс (а на меньшее я не согласна). И вот как раз он был впечатлен. Мы договорились, что я сделаю обзор первой игры МЮ, и он не разочаровал моего новоиспеченного начальника. Не скрою, что я сама начала оставлять намеки на флирт в нашей переписке, о чем позже пришлось пожалеть. Хотя, скорее всего, жалел Эрик, который не впечатлил меня, как мужчина. Но мне с лихвой хватило потных ладоней, которые словно невзначай накрывали то мою руку, то талию. Слава богу, что он не полез целоваться с языком, как Дональдсон. Я придерживалась все той же легкости в переписке и ссылалась на занятость, когда он приглашал меня повторить. И вообще, нужно завязывать с этими бестолковыми свиданиями, тусовками и гулянками. Хватит шарахаться по клубам и мужикам назло Коннору и Майку. Первый это как всегда вывернет против меня же самой, а второй попросту не узнает.
— Мел, — Эмма по-королевски спускалась по лестнице в гостиную, посреди которой стояла я, не находя в себе отваги присесть. — Вот это наряд, детка.
— Ага, — я провела рукой по бедру, обтянутому строгой серой юбкой-карандаш. Именно из-за нее я не могла, как обычно, завалиться на диван, скинув туфли, которые уже начали медленно меня убивать. — Стараюсь соответствовать случаю.
Одно время Эмма жутко меня раздражала. По большей части потому, что я была гормонально нестабильным, по уши влюбленным в ее мужа подростком. Зависть, перемешанная с ревностью, разбавленная беспомощностью — не самый классный коктейль, когда тебе тринадцать. Я предпочитала мучиться, но жить с ними, потому что просто не могла находиться вдали от базы, клуба, футбола, в конце концов. Слава богу, что именно тогда мы сдружились с Лив. Она за компанию таскалась после уроков со мной на базу. Мы пускали слюни по футболистам, делая уроки и обсуждая последние сплетни шоу-бизнеса. Обе млели, когда Кони возил нас после тренировки поесть мороженого или дряни из Макдональдса. Тогда он был фаворитом, как ни крути. Хоть и счастливо женатым, хоть и молодым папочкой.
Эмма понравилась мне позже, когда появилась острая необходимость сменить гардероб. Она получала какой-то неземной кайф, мотаясь со мной по магазинам. Сейчас-то я понимаю, что только я могла отвлечь ее от забот молодой мамы. Эмма никогда не оставляла Алана с няней без острой необходимости. Все свое время она посвящала малышу, отринув прочие заботы, привычки, прежний образ жизни. Но все же дух бывшей модели, завсегдатай гламурных тусовок, любительницы глобального шопинга никуда не делся. Он был загнан в потаенные уголки сознания, где ждал своего часа. А час пробил, когда у меня выросла грудь.
Мы вместе ограбили магазин нижнего белья, заодно накупили симпатичных вещичек, в которых уже никто не мог принять меня за мальчика, ну и за ужином после таких эпических трудов поговорили по душам. Именно в тот день я почувствовала, что парни начали смотреть на меня по-другому. В тот день я поняла, что Коннор для меня староват, и ему стоит отвести роль занудного старшего брата, а Эмме — веселой старшей сестры.
Вот и сегодня я приехала пораньше, чтобы разнюхать обстановку и нажаловаться на гондона-Дональдсона. Эмма только глаза закатывала, пока я рассказывала о языкастом Крузе. Она разделяла мнение Коннора, что мне пора завязывать с непонятными гулянками. Я, в общем, тоже была согласна, но не собиралась так просто им уступать. В конце концов, как поймешь, что парень не тот, пока не сходишь с ним на свиданье? Хотя со Стормом как-то все было понятно без идиотских ужинов и провожаний до дома. Тьфу, чего он опять ко мне прицепился?
Эмма знала о моем несчастном случае на ковре. Именно из-за нее я согласилась тогда поехать с Коннором. Мне нужен был совет старшей подруги, которая знала толк в сексе. Как-то я застукала их с Маком ночью на кухне. С тех пор я никогда не спускалась за водой после десяти вечера, даже при острых приступах жажды. Не то чтобы я извращенка какая, но мне удалось оценить определенный уровень страсти в их отношениях. Несколько лет в браке, ребенок, а им приспичило на кухне… Что тут скажешь — молодцы!
Но от Эммы было мало толка касательно моей проблемы. После того как она вышла из шокового состояния, то не смогла ничего толком мне объяснить. Почему все так произошло? Почему я его не остановила? Почему мне хотелось, чтобы он продолжал, хотя было дьвольски больно? Эмма только руками разводила, начиная заново причитать, что я совершенно нелогичное существо.
Трудно им со мной. Понимаю. Но и меня понять нужно. Я вообще сама с собой провожу двадцать четыре часа в сутки. Представьте, каково мне.