Факап
Шрифт:
Кстати про память. Я тут уже рассказывал про "Селену-9". Так вот, у них в коллективе был ридер. Никитой его все звали. Хотя на самом деле он был Никитос Теодоракис. Не то чтобы очень сильный ридер, поле считки где-то полкилометра максимум. Зато очень тонко чувствовал чужое раздражение. Его Пошибякин пригласил именно из-за этого. Потому что математика может сбить с мысли какая-нибудь бытовая мелочь. Стена в коридоре не того цвета, например. Или мыло пахнет противно. При этом люди они, как правило, замкнутые, интравертные, разговаривать на такие темы с посторонними не будут. Да и со своими тоже. С ментоскопом к ним лезть нельзя. Остаётся чтение мыслей напрямую. Пошибякин санкционировал. Он эту проблему по себе знал. Ну и мне работать было проще. И как комконовцу, и как врачу. Помню, у одного гения сустав на ноге распух, а он никому ничего не говорил. Потому что не считал возможным беспокоить окружающих. Ну вот так мозги у человека устроены. Поэтому узнал про опухший сустав я от Никиты. А потом мы с ним на пару подкарауливали момент, когда наш гений отвлечётся от теневых дзета-операторов, чтобы сводить его к медкамеру. И оставили его там на восемь часов. Потому что его посетила гениальная идея и ему нужно было подумать, чтобы никто не мешал. Подумал и придумал одну очень интересную штуку. Заодно и полную диагностику прошёл, и подлечили кое-что. В общем, удачно получилось.
Были, правда, и проблемы. Никита привык к тому, что он чужие мысли читает. А со мной это номер не проходит, потому что я комконовец и у меня в затылке — одна маленькая штучка. Которая и у тебя есть, Лена. Потому что мысли комконовцев, членов Мирового Совета и прочих носителей секретной информации — священны и неприкосновенны. Но для Никиты это была непривычная ситуация. Как он сам говорил: "я тебя воспринимаю как героя сериала". В смысле — картинка есть, звук есть, но и только. С другой стороны, он ценил то, что я его не опасался. Мы с ним, например, могли посидеть и выпить по-человечески. Так-то с ним никто не пил: стремались.
Вот тоже, кстати, забавный такой момент. Когда эту самую телепатию только открыли — практически сразу после Полудня, кстати — то все думали: ну что-то, а прблема взаимопонимания решена. Оказалось — нет. Потому что никакой телепат не поймёт мыслей математика, если он сам не математик и не работает в той же области. Или, скажем — чувства влюблённого, если сам никогда не влюблялся. Или вот с негуманоидами. Абалкин мне как-то про голованов рассказывал. Про собачек своих любимых. Они все телепаты. И человеческие мысли прекрасно ловят. Но не все. А только те, которые связаны с физиологическими потребностями, агрессией, самоутверждением и подчинением. Всякий там гуманизм они вообще не понимают. Потому что у них самих этого вообще нет. Есть что-то своё, связанное со стайными делами. А в людях они этого не чувствуют — и потому, дескать, считают нас слабой расой. Ну, псы — они псы и есть, чего там.
Так я не об этом, я о Никитосе. Он был вторым знакомым мне человеком, который не фукамизирован. Точнее, так — сыворотку УНБЛАФ ему ввели, но гипоталамус не облучили. Из-за совершенно дурацкого факапа. Ребёнок родился на отдалённой станции, нуль-Т не было, медицинская аппаратура была старенькая, и как раз за сутки до рождения ребёнка излучатель забарахлил. Врач на себя ответственность брать отказался. По-хорошему, ребёнка надо было бы эвакуировать на Землю. Но мама ребёнка отдавать не хотела, а деритринитацию переносила плохо. Так что решила подождать. И дождалась: на третьей неделе выяснилось, что ребёнок не может заснуть, пока мама бодрствует. Первая же проверка ментальной активности показала "ридерское мерцание" лимбической системы. В те времена думали, что фукамизация может повредить ридерским способностям. Сейчас точно известно, что это чушь. Но тогда в это верили. Поэтому Никитос и остался нерасторможенным.
И вот я к чему веду. Специалист он был хороший. Но были у него странности. Даже чисто внешние. Например, волосатость. У него на руках шерсть, настоящая. И на груди. Не то чтобы меня это волновало, но смешно же. Он говорил — это от гормонов. Как-то они у него не так выделялись. И вёл себя иногда странно. Особенно по отношению к женщинам. Не буду развивать тему, во всём остальном он был человек неплохой, я и хуже видел. Но как-то всё это выглядело... ладно, и вправду не буду. Я-то про память. Про неё и речь.
Ситуация была такая. При знакомстве я ему дал контакт срочного вызова на свой браслет. Ну просто сказал номер. Пятнадцать цифр. Сказал и сказал. Прошло две недели. Иду я в столовую. Смотрю, он несётся по коридору, весь в мыле. И мне кричит — срочно в пятнадцатую, там один юный гений собрался в космос без скафандра. Ну мы бежим, гения берём тёпленького в шлюзовой, тащим в медотсек. Выясняется, что он собирался покончить с собой, так как не мог справиться с каким-то уравнением. Я его увёл, стресс снял таблеточкой, поговорили. Всё, в общем, обошлось. Ну а потом я пошёл к Никите скандалить — почему он мне не позвонил сразу.
И выяснилось. Что он забыл мой номер! Пятнадцать цифр забыл! А переспросить, видите ли, постеснялся. Решил, что в случае чего у кого-нибудь спросит или из чужой головы вытащит. Он так всегда делал. Но тут не сработало.
Я сначала решил, что у человека какие-то напряги с головой. Спросил, почему не пробовал лечиться. И тут он мне объяснил, что у него с головой как раз всё нормально. Обычная человеческая голова. Какая задумана природой. Это нам всем из-за фукамизации вспоминать стало проще.
Потом я с Левиным на эту тему говорил. Он подтвердил — да, действительно проще. Хотя, конечно, тоже у всех по-разному. Это как бы такой бонус, который получили сразу все. Но бонус-то не абсолютный. А так у всех память разная. Кто-то лучше имена запоминает, кто-то даты, у кого-то вообще память фотографическая, а кому-то тяжело свой день рождения в голове удержать, зато любую мелодию насвистит на раз-два. Но в целом — да, бонус.
Вот я лично лучше всего запоминаю истории. Ну чтобы с сюжетом и каким-то смыслом. Тут я всё помню отлично. При этом важно, что для меня историей считается. Например, любой груз или вещь на складе — это история. Иногда такая, что хоть стой, хоть падай. И если в эту историю входит, например, инвентарный номер, так я его в жизнь не забуду.
Кстати и вспомнил сразу историю про память. И про аналитиков.
Был такой случай, чуть не кончившийся серьёзным факапом. Когда Комов в очередной раз штурмовал Слепое Пятно, ему понадобилась одна штука. Нет, не запороговики, это позже было, на третьи сутки. Одно специальное изделие. Небольшое. И даже не очень секретное. То есть очень секретное, но, как бы это сказать, не само по себе. А по другим причинам. Хотя и довольно увесистым.
Пёс, теперь увяз ещё и в этой теме. Ладно, пусть будет и это.
Вот ты, Лена, с секретностью не работаешь. Её для тебя просто не существует. Не, ну, наверное, есть какие-то вещи, к которым ты не допущена. Хотя мне такое и вообразить себе сложно. Но это уже на уровне "а вот об этом только Горбовский знает". А систему секретности, снизу доверху, ты даже и не представляешь. Потому что незачем. А я с ней постоянно работаю. Для меня любая вещь и любой факт, помимо всего прочего, снабжён вот этим ярлычком. И с терминологией секретчиков я знаком, потому что контактирую с ними регулярно. А что делать? Такова се ля ви и не нам её ченч, как выражается Славин в таких случаях.