Фактор жизни
Шрифт:
А схватка внизу становилась все жарче.
– ОСТАНОВИТЕСЬ, СЕЙЧАС ЖЕ!
Дворец усилил голос Тома в тысячи раз.
Все на миг застыли, все две тысячи человек; даже арахнабаги остановились, цепляясь педипальпами за покрытые металлическими пластинами стены. Тем временем Том вновь воззвал к богу, силу которого узнали Карин и Ро. И на огромных дисплеях появились изображения.
На одних: окровавленные тела рядами громоздятся возле украшенных скульптурами стен, а тем временем войска в малиново-изумрудной форме
На других: везде трупы членов «Лудус Витэ». Среди остальных узнаваемо лицо Вилкарзье. Восстановленные в правах лорды руководят расчисткой стен, реставрируются в своем прежнем блеске залы торжеств, а на нижних стратах скользят по туннелям тележки, собирая тела детей, чтобы сбросить их в кислотные водовороты.
На третьих: лорды и представители «Лудус Витэ» встречаются лицом к лицу за овальным кварцевым столом. Ряды триконок приносят новости – число жертв огромно, но война идет на убыль.
Голографические дисплеи были невероятно больших размеров, они лепились друг к другу целой связкой, и если уж это не убедит всех, то, значит, вообще не существует силы, которая сможет убедить их.
– ДЕЛАЙТЕ СВОЙ ВЫБОР: У ВАС ТРИ ВОЗМОЖНОСТИ!
Левит-диски были единственным местом, с которого можно было управлять системой голографических дисплеев, и Тому было видно, что остальные судьи приняли это во внимание. Первыми отреагировали Вилкарзье и Сентинел.
– ВСЕ ЭТО – ВИРТУАЛЬНЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ БУДУЩЕГО!
Арланна метнулась мимо Тома к золотистой панели управления, ударила по кнопке, и их левит-диск ушел в сторону, а диск Вилкарзье, как пуля, промчался мимо. Лицо виконта побелело от ярости.
– ВЫБЕРИТЕ ЧТО-ТО ОДНО!
Том снял голосовой контакт, но оставил изображения на дисплеях.
Теперь это был их выбор. Для тех, кто взял на себя труд смотреть, голограммы давали возможность понять, что Том, по крайней мере, был искренен.
Луч гразера прошил воздух, и сейчас все зависело от того, как распорядится судьба, и он закричал:
– Арланна, ты обязана мне помочь! Она снова резко развернула левит-диск. Вокруг сверкали серебром другие диски. Арланна пустила диск по дугообразной траектории вниз, затем вверх и с размаху врезалась в диск Вилкарзье. Ее и Тома отбросило на ограждение.
А потом из всех семи дверных проемов вылетели левитоциклы, разлетелись в разные концы зала. Их водители были перепоясаны малиново-изумрудными портупеями. Они стреляли в проносящиеся стрелой арахнабаги.
Вилкарзье рухнул посреди своего левит-диска: то ли был оглушен, то ли мертв. Среди владельцев других пяти дисков лучше всех владела ситуацией Эльва – ее оружие было направлено на Сентинела, но было ясно, что она готова выстрелить в любого, кто шевельнется.
«Я всегда мог положиться на тебя», – подумал Том.
– Двигай ближе
Страдальческий стон вырвался у Арланны из груди, но она движением руки направила левит-диск туда, куда просил Том.
«Причина того, что она хотела смерти Сильваны, – понял вдруг Том, – во мне».
Всему могло быть немало объяснений, но единственное, в чем Том был уверен: Арланна так удивилась, увидев его, потому что считала Однорукого умершим. Поверила в дезинформацию, распространенную собственной организацией.
Сильвана перебралась на борт левит-диска. Напряженность между нею и Арланной ощущалась почти физически…
Повсюду со свистом, на бешеной скорости носились левитоциклы и арахнабаги.
– Арланна! – Тому приходилось кричать, чтобы заглушить треск оружия. – Кто может приказать охране покинуть пост?
– Любой из нас.
– Кого они послушаются?
Было слишком поздно.
Хаотическая масса из левитоциклов и арахнабагов отошла для Тома на задний план – он увидел, что крест начал пульсировать.
– Ты считаешь… меня… глупцом? – Вилкарзье с трудом протянул руку и указал на одну из голограмм.
Какой-то лорд пронзительно кричит во время допроса, а Вилкарзье бесстрастно наблюдает за его мучениями…
Это будущее совпадало с его собственным представлением; поэтому он счел его единственно возможным для себя будущим. На изображении он был жив.
– Не будь идиотом, Алексей!
Пространство вокруг креста наливалось энергией. Сооружение было предназначено для казни, и кто-то должен был быть казнен.
– Пригнись! – Том силой заставил Сильвану наклониться.
Прутья начали расползаться.
Форма креста еще сохранялась, но это уже были только геометрические очертания: каждый прут, наполненный энергией, теперь жил своей собственной жизнью.
А потом распятие взорвалось.
Десять тысяч железных прутов пронеслись по воздуху, с одинаковой легкостью разрывая на части тела людей и корпусы арахнабагов и левитоциклов.
Том видел краем глаза, как прут вонзился в сонную артерию Вилкарзье, как фонтаном брызнула алая кровь. Потом Том толкнул Сильвану и Арланну на пол, бросился на них сверху, подгреб под себя, не обращая внимания на их придушенный писк. Все трое оказались на краю диска.
Диск тут же накренился, и это спасло их от страшной участи под железным дождем. Прутья рассекали воздух совсем рядом, но только один пронзил левую ногу Тома.
В лице чжунгуо жэнь не было ни кровинки.
– Где Чжао-цзи? – спросил Том. Или подумал, что спросил.
Кабина пилота была открыта; юноша все еще смотрел вниз.
– Вы знаете Сю Луна? – спросил он шепотом. Том то приходил в себя, то проваливался в беспамятство. Жаркий огонь сжигал его бедро.