Факультет Элиты. ЭльФак
Шрифт:
— Да пошел ты, дядя, — негромко произнес мотоциклист, с шумом захлопывая изуродованную переднюю дверь. Но она лишь ударила по протянутой вперед руке Влада и по инерции снова открылась. Здоровяк взвыл в агонии, но скоро затих, позабыв обо всем на свете. Его расширенные от шока и боли темные глаза, слезящиеся от дыма, широко раскрылись и застыли от ужаса, в них отражалось хорошенькое лицо молодого мотоциклиста.
— Святая Мадонна! Кто же ты?! Или… что ты… такое?!
Но парень лишь ухмыльнулся, быстро оттащил господина Блэкстоуна на безопасное расстояние, надел свой черный шлем и принялся обратно взбираться по камням наверх к брошенному
Лужа 13. Война объявлена
На широком плоском экране петляла бесконечной серой лентой новенькая асфальтовая дорога — главное и самое бойкое шоссе города. На нем, легко лавируя среди автомобилей, мчался с бешеной скоростью парень на черном мотоцикле. За ним тянулась вереница преследующих его полицейских машин с громкими воющими сиренами и красно-синими мигалками.
Но им было далеко до мотоциклиста, как крикливым тяжелым воронам до лёгкого стрижа. Байкер, почти смеясь, объезжал их кордоны — то по крышам самих же машин, то вокруг — по тротуарам, бордюрам и даже стенам и перилам. За погоней, задержав дыхание, пристально наблюдал весь город. Ее транслировали в прямом эфире почти по всем федеральным каналам, репортёры вели съемку сразу из нескольких точек, и даже с вертолета.
— Итак, к преследованию нарушителя присоединилась ещё одна пара полицейских машин. При поимке ему грозит не только пожизненное лишение прав и транспортного средства, но и громадный штраф. А если отпечатки шин его мотоцикла совпадут с отпечатками резины возле перевернутого автомобиля господина Блэкстоуна, то байкеру светит тюремное заключение! — доносился из динамиков эмоциональный голос молодой женщины-репортера. Огромный плоский телевизор висел в главном холле Академии и занимал почти половину стены. Сейчас он был включен на полную громкость и настроен на главный федеральный канал. — Смотрите, что он вытворяет! Проехал прямо по забору, а затем спрыгнул с высоты в два этажа! Снова вылетел на встречную полосу и столкнулся с тяжелым… нет же, ему снова повезло! А вот грузовик по инерции протаранил машину… две… о, ужас!
Да, действительно, на главной дороге города сейчас царил жуткий хаос — скрипели тормоза, ревели моторы, автомобили бились и переворачивались. Водители сигналили, ругались, кричали, разворачивая свои машины и старались вовремя убраться с пути этого неизвестного сумасшедшего….
— Это призрачный гонщик! — кричал кто-то из группы студентов, что толпились в холле перед телевизором. — Он продал душу дьяволу!
— Это демон, который спустился на Землю, чтобы наказать смертных! — добавил еще кто-то.
— Какой же он, наверное, симпатичный под шлемом, — прокурлыкал мелодичный девичий голос. Пара ее модных длинноногих подружек понимающе захихикали.
Я вздрогнула и обернулась, сканируя глазами холл в поисках Стейси, но увы, комментарии отпускала какая-то большеглазая брюнетка. Странно, и куда же могла пропасть эта «кофейная блондинка»?
— Хотел бы я, чтобы этот сумасшедший прокатился на семестровой гонке за мой Факультет, — тихо произнес знакомый голос у моего плеча. Я не резко, но быстро обернулась и увидела кудрявую шевелюру Сэмми — того самого малого, что предложил мне переодеться в парня и сыграть за сборную факультета в баскетбол.
— Семестровой гонке? — переспросила я, наклоняясь ближе к пушистой, словно
— Еще как! Дай пятерню, Тони! — протянул мне свою худощавую ладонь Сэмми. Он всегда знал, как и с кем обращаться. Дальше он глубоко вздохнул и продолжил быстрым уверенным тоном, словно уже повторял все сказанное раз пятьдесят. — Участвовать может каждый — купи байк, научись круто кататься, закрой лицо повязкой и приезжай в последнее полнолуние весны на старт. Сходка под главным мостом города.
Я нахмурилась и кивнула, словно слышала эти слова впервые. Но на самом деле они уже звучали несколько раз и из разных уст.
— Хорошо, Сэмми, кто последний раз выиграл и сколько?
В ответ рыжий одуванчик лишь пожал плечами:
— Все деньги забирает тот, кто приедет первым. Он имеет права не открывать лица, лишь показать цвет банданы на шее, чтобы все видели, какой Факультет пришел первым. Но, Тони, просто помни — из пятидесяти четырех байкеров в прошлый раз до финиша дошли только девять… Тринадцать больше никогда не встанут, семеро уже никогда не увидят этот свет. Все ставки выиграл Факультет Управленцев. Победитель так и не открыл лица. Думаю, его доли хватило с лихвой, чтобы оплатить все шесть лет учебы в Академии. Поговаривают, что это был сам Фараон.
У меня больше не осталось вопросов — мне не на что покупать байк, некогда учиться ездить, да и хотелось бы еще хоть немного пожить.
— Господин Блэкстоун чувствует себя хорошо, он совершенно не пострадал, отделавшись лишь сильным испугом, — продолжала быстро и громко декламировать с экрана телевизора уже другая женщина-репортер. На экране замелькали кадры перевернутой дымящейся машины, обугленной и искореженной от взрыва. — Что же случилось сегодня на главной дороге, ведущей в Академию? На месте аварии видны черные отпечатки шин, где автомобиль самого богатого и влиятельного человека в городе неожиданно сошел с трассы, перевернулся и загорелся. Сам господин Блэкстоун каким-то чудом смог выбраться из пылающего салона…
Константин, неподвижно стоящий в самом центре холла перед широким телевизором, подошел почти вплотную к экрану. Его бледное лицо блестело от капель холодного пота, болотно-зеленые глаза, не мигая, пристально смотрели прямо на отца… нет, немного дальше.
— Однако личному водителю господина Блэкстоуна повезло гораздо меньше, — продолжала серьезным тоном и слегка притихшим голосом репортер. На ее месте замелькали кадры машин скорой помощи, носилки, прикрытые белой простыней, под которой скрывалось чье-то большое тело. Из-под белой ткани торчала лишь рука в порванном обгорелом пиджаке. Большие окровавленные пальцы были расслаблены, едва удерживая дорогой золотой браслет со стразами. — Это будет огромная потеря…
— Влад…, — тихо прошептал Константин, грубо откидывая назад вьющуюся каштановую челку. — Вот блин… но, как обычно, крепкое гоблинское зелье поставит его на ноги. Фу! От вони этого пойла и мертвый встанет!
Он резко обернулся — на его лице застыло выражение сильного шока, крайнего удивления и некоторого облегчения. Сама собой гудящая толпа студентов, которые громко обсуждали между собой происходящее, замолчала и расступилась, освобождая дорогу Фараону. Никто не хотел оказаться сейчас на пути этого самоуверенного наглеца… да еще с таким выражением лица, будто он только что разжевал свежий лимон.