Факультет Элиты. ЭльФак
Шрифт:
— Костик, ты не хочешь понести свои цветики? — тихо прошептала я сквозь зубы, снова вцепившись в локоть моего ухажера и стараясь не отставать от него ни на шаг на своих каблуках, которые, кажется, стали еще выше и неудобнее. — Зачем ты вообще мне их купил? Я бы и так на ужин приперлась!
Коста сбавил шаг и серьезно уставился на меня, словно впервые заметил.
— Зачем вообще дарят красивым девушкам цветы? — ответил он вопросом на мой вопрос, от удивления ловко поднимая идеальную правую бровь. Следующее предложение он произнес, не дыша и внимательно рассматривая меня своими бутылочно-зелеными глазами, словно
Реакция на моем лице была бурной и красочной, так что Косте пришлось сбавить обороты, дав придуманное заранее объяснение его глупому поступку.
–…мне нужно было спасать твою репутацию! Видишь ли, мой отец позвонил именно в тот момент, когда ты страстно целовала меня на вечеринке в шкафу. В его классическом старомодном понимании такое разгульное поведение совершенно неприемлемое для леди из высшего общества. После такого я был просто обязан сказать, что ты — моя девушка! Мы по уши влюблены друг в друга и…
— Ну вот что за хрень, а?! — вырвалось из моих дрожащих от негодования губ.
–… тебе придется подыграть сегодня за столом! Легкие поцелуи, спонтанные объятья! — закончил он, забирая у меня из рук ультрамариновый букет и добавил с наигранным сожалением. — Да и мне тоже!
Я неподвижно стояла и безмолвно проклинала свою судьбу за то, что опять нечаянно очутилась в статусе девушки своего злейшего врага — положении, о котором мечтала любая девчонка нашего города. Кажется, сегодня будет самый глупый и долгий вечер в моей жизни…
— Какой твой любимый цвет? — сухо спросил Коста, желая перевести тему. Его самолюбие только что получило смертельную рану — избалованный женским вниманием красивый мальчик думал, что от его предложения я буду прыгать на своих каблуках от радости до потолка, утирая слезы счастья.
— Чего? Мой цвет? Я люблю все краски радуги! — бросила я невзначай, больше думая о том, зачем на моей талии появилась настойчивая рука Косты, чем о своем ответе.
Он кивнул и, криво улыбаясь, протянул свой громадный букет роз молодому официанту в малиновом фраке и перчатках, что по чистой случайности оказался стоящим к нам ближе всех.
— Подари их самой красивой девушке в зале! Скажи, что от неизвестного поклонника! — быстро проговорил он, краем глаза наблюдая за моей безразличной реакцией. Парень-то уж очень хотел заметить на моем лице хоть один признак ревности. Но вместо этого я стояла со скучающим видом. И потому он разочарованно добавил растерянному официанту. — А для меня достань такой же букет, но из радужных роз! Давай! Я слышал, что они тоже существуют в природе!
Официант в ступоре уставился на Косту, беспомощно хлопая своими длинными темными ресницами. Затем он обреченно опустил кудрявую голову. Что же еще он мог ответить избалованному сыну владельца ресторана? Конечно же …
— Будет сделано, сэр!
При всем при том, что мне было жаль беднягу, моя совесть недолго меня мучила. Перед нами гостеприимно распахнулись высокие резные двери самого большого и торжественного главного зала, где прямо по курсу стоял круглый роскошный стол на четверых. Его украшала дорогая и без сомнения раритетная ваза с роскошными розами в центре белой скатерти, которая доставала до пола. Прямо точь-в-точь, как
Под ногами был начищенный до блеска пол из белого мрамора с замысловатой мозаикой в бежевых тонах и огромный стеклянный купол вместо потолка. Невероятно, но этим вечером в главном зале самого роскошного ресторана в городе никого не было — вокруг стояли лишь пустые круглые столы с белыми скатертями до пола. В специальной нише между южным и восточным водопадами играл настоящий небольшой оркестр из семи человек. Маленький, но шустрый дирижер в черном фраке смотрел больше не в свою партитуру, а на настроение пары сидящих в зале джентльменов. Надо признаться, на его месте я бы делала тоже самое.
Господин Блэкстоун, худощавый мужчина с водянистыми болотно-зелеными глазами, бегающими быстро и смотрящими пристально, словно точные прицелы сканеров, приветствовал меня кривой натянутой улыбкой тонких бледных губ, а своего сына — недовольным взглядом.
— Виктория, добрый вечер! — сухо прозвучал его голос в мою сторону, прямо в наступившей паузе между аккордами скрипки.
Фредерик Блэкстоун выглядел, как и подобает всесильному королю — богатым, могущественным и суровым властелином. Идеально-белый костюм, явно шитый на заказ у какого-то известного модельера, чья фамилия стопроцентно заканчивается на -федьд или -нэль. Такое одеяние очень освежало и придавало краску его бледному длинному лицу с хищным крючковатым носом.
Длинные седые волосы, точно серебряные, были идеально зачесаны назад и убраны в тугой хвост. Узкие плечи, втянутая грудь, слегка сутулая спина, длинные худые руки в белых шелковых перчатках, словно у хирурга. Он едва взглянул на побледневшего Косту и почти рявкнул грубо и строго:
— Как ты мог опоздать?
От такого тона на моей спине заплясали мурашки. Вот сейчас его сынуля расскажет, как героически спас свою «дамзель ин дистресс», чей план по краже платья в дорогом бутике едва не закончился в полицейском участке.
— Прости, отец! — виновато произнес парень, опустив голову и боясь посмотреть в лицо родному отцу. — Мы защищали курсовую по международному маркетингу. Ты же знаешь, как для нас с Викторией важно наше образование.
На последнем предложении Коста, беспомощно ожидая поддержки, взглянул в мою сторону. Я лихорадочно закивала в подтверждение его слов. Пара официантов, одинаковых с лица, в идентичных малиновых фраках и белоснежных перчатках синхронно отодвинули от стола наши с Костой комфортабельные стулья из дорогого красного дерева. И под торжественные высокие ноты какой-то классической симфонии мы с Блэкстоуном-младшим, наконец-то сели за стол. Профессиональный оркестр в нише зала, кажется, исполнял сегодня длинный саундтрек к нашему ужину, в нужных местах то затихая, то становясь громче, играя то быстрее, то медленней. Я была благодарна музыке за то, что она отлично заглушала урчание моего голодного желудка и громкое биение сердца.