Факультет Хэ. Пролог
Шрифт:
В напряженной работе прошли две недели. Толя спаял все необходимые для проекта усилители, спроектировал и спаял схему питания и радиоуправления. Здорово помогало то, что делал он все не с нуля, а надергал кусков по разным своим наработкам и проектам и доработал. Мосфетов тем временем уже через неделю предоставил Стеку с Софьей небольшой компьютер, адаптированный для сверхмалого потребления и те уже к вечеру запустили там свою любимую FreeBSD. Артем, вопреки обыкновению взял в руки паяльник и доработал проект своим примитивным, но действенным "ГопСтоп модулем", представляющим собой автоматическую курильницу с травами. (Искусственный интеллект, над которым он корпел уже несколько месяцев к сроку так и не заработал, поэтому решили обойтись без него). Все это добро было установлено внутрь полой статуи Ленина, сделанной металлургом и укомплектовано аккумуляторами из источником бесперебойного питания Артема и дизельным генератором для страховки (только потому, что внутри оставалось свободное место)
Ночь. Под покровом тьмы огромная статуя Ленина подняла своего каменного двойника, утопила в пруду, а сама встала на ее место и застыла, словно слуга Вия в рассветный час, в такой же позе, что и каменный двойник, ныне отправившийся кормить рыб. Застыла и группа ученых мужей на крыше здания неподалеку, ожидая времени, когда надо будет жать заветную кнопку…
– Ну и как это называть?
– спросил Виктор Петрович
– Ну, нельзя же так над памятниками надругиваться…
– А памятнику над хулиганами надругиваться можно?
– Ну…
– Ваш этот Владимир Ильич сначала распугал хулиганов, потом накурил выхлопом гопников, которые, как сообщают, проявили после этого желание записаться добровольцами в армию, военкомат аж прослезился. Артем, не твоего ли "гопстопа" работа? Ты же говорил у тебя кончилось?
– Я заначку нашел.
– Не суть. А потом, как сообщают ходил по городу под советские гимны, взорвал палатку с шаурмой, распугал посетителей "макдональдса"…
– У меня от макпищи макгазы и мактяжесть - пожаловался Артем
– Наверное, это макгастрит - пошутил Стек.
– Я в той палатке шаурмой отравился прошлый раз!
– мотивировал сделанное Толя.
– Нечего всякий треш жрать - прокомментировал Артем.
– … А потом стальной Владимир Ильич изнасиловал памятник Вандалине Шелестящей, всем известной здесь поп-диве, который она воздвигла на свои собственные деньги в родном городе, победив на конкурсе музыки "еврозрение". После этого памятник превратился в щебень, а у Ленина кончилось дизельное топливо и сел аккумулятор. Так он и остался там стоять, в непонятной позе. Что можете казать в свое оправдание?
Виктора Петровича сложившаяся ситуация тоже чем-то веселила, но он держался как мог, сглатывая смех словно горькую пилюлю так и лезущую наверх.
– Это пошло на пользу ее популярности, посмотрите газетную статью!
– сказал в оправдание Стек.
– Да - подтвердила Софья - цитирую. "Красоту Вандалины оценил даже Ленин".
– Где они там красоту нашли?
– Удивился Мосфетов, автор идеи насилия над памятником столь ненавистной ему певице, чье творчество вызывало у него тошноту - там же под штукатуркой не видно ничего, а силикона больше чем в силиконовой долине.
– Правильный перевод не силиконовая долина, а кремниевая.
– Тихо!
– гаркнул Виктор Петрович - В общем так, спецслужбы вопрос разрулили, настоятельно просили больше так не делать. Памятник Ленину ваш им без надобности, так как большие человекоподобные роботы уже у них шесть лет как на вооружении, так что пусть теперь у нас в НИИ между зданиями стоит. Всем Вам жирный выговор… С занесением в личное дело. Свободны!
P.S.
Как подсказывают прочитавшие раньше выкладки, идея с бродящим памятником ленину не нова, даже флеш фильм есть: смотреть тут.
Все мы жили, как умели,
Все вертелись, как могли
Нас тихонечко [кхе кхе кхм]
Мы привыкли, в ритм вошли.
(с) Тимур Шаов
Дедушке и его бесконечной стройке посвящается…
Многие мыслят стереотипами. И трудно их в этом винить. Так, спасибо фильмам заморским, многие верят, что ученые - это очкарики в белых халатах, с кучей комплексов и разговаривающие исключительно заумными фразами.
Чтобы с хрустом, подобно сухарю, сломать этот стереотип далеко ходить не надо - достаточно заглянуть в НИИ ФИГНИ. Вот например, хороший стереотип.
Обычно, молодой человек склонный к науке в детстве получает от сверстников, его шпыняют, и в школе он не пользуется успехом у девушек. Забавно, но придумали его как раз те, кто юных ученых по молодости окунал головой в унитаз. Чаще всего при подобных россказнях опускают факты, как обидчика настигала справедливая месть. Например, какой же хулиган, держащий в страхе всю школу будет рассказывать, как отобрал у "Ботаника" булку, а та оказалась с пургеном, а когда попытался отомстить, получил разряд в двести двадцать вольт помноженные на один микрофарад? Такое не рассказывают!
И опять таки, какая девушка расскажет подругам, что парень Н, крупицу внимания которого она с большим трудом обратила на себя, послал ее в звездные дали с диагнозом "Дура латентная", а то и худшем?
Гении, да и просто люди науки во многом похожи на детей, которые видят различают в жизни только черное и белое: либо один, либо ноль, либо добрый, либо злой, либо коллега по разуму, либо тупое быдло.
В отличие от обычных обывателей пытливость ума у них сохраняется до глубокой старости, ровно как минимальные изменения претерпевает с возрастом характер. И с этим приходится считаться.
НИИ ФИГНИ, как и любая другая уважающая организация является сложной структурой. Множество отделов, в каждом из которых занимаются своими проблемами, у каждого отдела свой руководитель… Но это на бумаге. На практике же здесь царит полная анархия, как на столе у талантливого художника в моменты рисования шедевра.
Из отдела в отдел здесь миграция происходит чаще, чем рекомбинация неосновных носителей в полупроводнике, а некоторые умудряются работать разу в трех отделах.
Так было всегда. Ну, или почти всегда. С тех пор, как на свалку истории отправился Союз, а вместе с ним и контроль всей внутренней организации НИИ, отделы переименовали в сектора, а начальники секторов курировали в основном список "своих" людей, которых знали, в то время как сами курируемые могли трудиться в совершенно других областях.