Факультет избранных
Шрифт:
– Чтобы у нас не возникло недопонимания, еще раз хочу уточнить, почему я вызвал твоего отца, Айландир, – произнес архимагистр Лидар, указывая ему на один из стульев. Мне стул ожидаемо никто не предложил, так что пришлось привычно «зависнуть» рядом. – Несмотря на спасение жизни студентки, ты все же применил запрещенные заклинания и активировал печать принадлежности. Мы просто не можем оставить этот факт без внимания, ибо подобные действия обычно наказуемы. И более того, в любом другом случае я все равно был бы обязан сразу сообщить об этом в Канцелярию наказаний. Однако учитывая, что ты – сын главы Домена Тлена,
– Да-да, понятно.
Айландир, внешне никак не впечатленный озвученными перспективами, кивнул. Хотя даже я понимала, что все очень серьезно. Поэтому, не выдержав, выдохнула:
– Но ведь он меня спас! Неужели ему за это не простят нарушение каких-то там правил? Речь ведь идет о человеческой жизни! И я не собираюсь жаловаться, а напротив…
– Никто не говорит о том, что поступок Айландира совершен в дурных целях, – мягко, но с нажимом перебил меня ректор. – Все мы понимаем, что сделал он это только во благо. Однако эти заклинания запрещены к использованию, и студент Грейв просто не должен был их знать. Понимаете, Ева? Увы, при всей моей симпатии к Айландиру, все-таки он наш лучший студент, закон есть закон.
Что ответить ректору на это – я не знала. Тем более сам тленник оправдываться не спешил. В кабинете воцарилась тишина, но ненадолго. Уже через несколько минут дверь без стука распахнулась, и в помещение шагнул высокий темноволосый мужчина в строгом костюме. Худощавая фигура, резкие черты лица, ледяной взгляд таких же, как у Айландира, болотных глаз, не оставляли сомнений: перед нами глава Домена Тлена Кантор Грейв Тленник.
– Что на этот раз? – даже не здороваясь, сразу спросил он. – Надеюсь, повод для вызова очень веский, и я смогу объяснить, почему покинул очень важную встречу.
– К сожалению, повод и впрямь серьезный, лорд Грейв, – подтвердил ректор. – Применение запрещенных заклинаний и наложение печати принадлежности на студентку.
Несмотря на то что я была уверена – глава Домена Тлена удивился, его лицо даже не дрогнуло. Лишь в глазах на мгновение промелькнула тень раздражения.
– Ущерб?
– Практически полное истощение двух энергонакопителей академии и руны запретного заклинания, впечатанные в помещение столовой, – сообщил архимагистр Лидар. – Руны, впрочем, мы уже убрали. А вот восполнения ресурсов энергонакопителей придется ждать почти полгода.
– Жертвы? – голос Кантора Тленника оставался таким же безэмоциональным, словно бы он о погоде спрашивал.
– Нет, к счастью.
– Для чего? – переведя взгляд на сына, отрывисто спросил лорд Кантор.
– Она умирала, – кивнув в мою сторону, ответил Айландир. – Еву убили в ее мире и, соответственно, без поддержки физического тела призрак не мог находиться в академии. Его бы просто выбросило в тот мир, где погибли бы и тело, и структурное вещество призрака. Я создал портал, переместил тело из ее мира в академию, стабилизировал оболочку призрака и позволил телу начать регенерацию.
Провернуть такое не каждому магистру было под силу, даже я это понимала. Но хвалить сына отец почему-то не спешил.
– А также нарушил запрет на применение заклинания, наложил запрещенную печать и, самое главное, оторвал меня от важнейшей сделки столетия, – вместо этого раздраженно произнес он.
– Надо было пройти мимо и дать ей умереть? – спокойствие Айландиру, судя по появившимся в голосе раздраженным ноткам, стало отказывать.
– Он спас мне жизнь! – Я все-таки решила вмешаться в разговор. – Или, раз я обычный человек, моя жизнь ничего не стоит? Если бы не способности Айландира, я была бы мертва!
– Успокойтесь, Ева, – приказал ректор. – Я уже сказал, что спасение вашей жизни, безусловно, достойный поступок, которым Айландир может гордиться. И уровень владения магией показывает, что он не зря считается одним из лучших студентов этой академии. Этого никто не отрицает.
«Но его отец так не считает! – чуть не вырвалось у меня. – Кажется, сын виноват прежде всего в том, что отвлек лорда Кантора Грейва от важных дел каким-то там спасением одной ненужной жизни».
Мой возмущенный взгляд на мгновение скрестился с ледяным взглядом главы Домена Тлена, но спустя пару секунд я снова превратилась для него в пустое место.
– Я, конечно, впечатлен тем, что моему сыну подвластны такие заклинания, и он теперь в этой академии герой, спасший чужую жизнь, – процедил лорд Кантор. – Но Айландир нарушил закон, а это важнее восхищения и гордости. Законы существуют даже для героев и лучших студентов. Применение подчиняющего заклинания и печати – это наказание и тюрьма.
Кантор Тленник не повышал голоса, не угрожал, но даже моей призрачной оболочке стало страшно до ужаса от ледяной интонации и слов, камнем ложившихся на плечи. Очень захотелось залезть на ближайший стул с ногами, словно спасаясь от монстра.
– Спасение жизни, пусть даже и призрака, это достойный поступок, но спасение любой ценой, без учета последствий, говорит о незрелости. – теперь лорд Грейв смотрел прямо на Айландира. – Ты должен просчитывать все последствия каждого своего поступка, не полагаясь только на эмоции.
«То есть спасение моей жизни – всего лишь эмоция?» – возмущенно пискнуло сознание. Но на этот раз высказаться я так и не решилась.
– Твой брат никогда не позволял себе бездумных поступков, – продолжал отчитывать сына отец. – Напротив, он всегда помогал мне во всех важных делах и уж точно не добавлял проблем, нарушая закон. Артес знал, что такое – быть наследником Домена Тлена. Конечно, тебе не стать таким, как твой брат, но и ты должен отдавать отчет в своих действиях. Не заставляй меня сожалеть, что в свое время я не позаботился о наличии еще одного сына, осознающего свой долг перед родом и Доменом. Да, и о доступе в семейный архив можешь забыть. Тебе и уже изученных умений хватило, чтобы выставить наш род в самом неприглядном свете перед Доменом Пепла, с которым мне теперь придется улаживать эту ситуацию.
Айландир вскинул голову, кулаки его сжались до белизны. На мгновение показалось, что сейчас возмущение тленника прорвется потоком не самых приличных слов, которые, на мой взгляд, его отец заслужил сполна, но…
В этот момент наш напряженный разговор прервал резкий дребезжащий звук.
От неожиданности я вздрогнула, но оказалось, что это сигнал кейлора лорда Кантора. Требовательный пурпурный перелив заставил его резко выдохнуть, бросить на сына уничтожающий взгляд и активировать связь.