Фаланга
Шрифт:
— Командующий Н'Кало, — раздался из вокса голос флаг-капитана, — мы получаем входящий сигнал, адресованный вам.
— Откройте канал связи, — сказал Н'Кало.
— Приветствую, командующий, — произнес голос, который совсем недавно, будучи еще незнакомым, достиг ушей Н'Кало сквозь звуки стрельбы и треск веток на лесной прогалине.
— Сарпедон, — сказал Н'Кало, — не думал, что ты все еще где–то рядом. Тебе стоило бы знать, что Инквизиция с удовольствием подслушивает переговоры.
— На моем корабле есть устройства связи, которые даже Инквизиция
— Я выступил против парламента Моликора не ради благодарности, — ответил Н'Кало, — я сделал это потому, что это было необходимо. Духовную угрозу на этом мире нельзя было оставлять без внимания. Но я рад, что не стал орудием несправедливости, поэтому благодарю тебя за то, что указал мне все возможные пути.
— И все же я подозреваю, что твоя благодарность не помешает тебе атаковать такого отступника и мутанта, как я, — сказал Сарпедон, — поэтому мне придется откланяться.
— Соглашусь, Сарпедон. Это будет мудро. Прежде, чем ты уйдешь, я хотел бы задать один вопрос.
— Задавай.
— Что стало с эшкинами?
Н'Кало показалось, что он услышал короткий смешок.
— Не волнуйся за них, — сказал Сарпедон, — у моего ордена хватит сил перевезти их куда–нибудь, где они смогут начать все с начала, и где Империум еще очень долгое время их не найдет.
— Ясно. Для меня будет лучше, чтобы я больше ничего не знал. Прощай, Сарпедон, я буду молиться о том, чтобы наши пути не пересеклись, поскольку я чувствую, что если это случится, мне придется сражаться с тобой.
— Я буду молиться о том же, командующий Н'Кало. Да направит тебя Император.
Связь оборвалась.
Через несколько часов сканеры «Кары Гарадана» обнаружили возможную сигнатуру судна, совершающего варп-прыжок от отдаленных миров системы Моликор. Судя по сигнатуре, судно было очень крупным, превосходило размерами любой имперский корабль, однако же, казалось, что оно скрывается в тени, словно снабжено некой системой маскировки, превосходящей известные Империуму технологии. Н’Кало не стал разубеждать флаг-капитана, когда этот сигнал был зарегистрирован и принят за сбой в работе сенсора, и Испивающие Души исчезли со страниц истории ордена Железных Рыцарей.
7
— И чему же, — спросил капитан Борганор из Воющих Грифонов, — это служит оправданием?
После выступления Н'Кало в суде царил не такой шум, как после речи Варники. Вместо этого раздался приглушенный гул. Воющие Грифоны бормотали клятвы и плевали на пол. Имперские Кулаки пытались остаться беспристрастными, но когда Н'Кало закончил давать показания, на их лицах появилось выражение презрения. Мрачный Рейнез
— Скольких моих боевых братьев эта история вернет из могил? — продолжал Борганор, — Испивающие Души вмешались в грызню каких–то болотников. Что это говорит о них? Они боролись с божественным имперским правом. Чтобы потешить чувство справедливости командующего Н'Кало, они лишь увезли банду дикарей навстречу Трон знает какой участи. И мы должны оправдать Сарпедона по обвинению в гибели моих братьев? Кто–нибудь выскажется за Воющих Грифонов?
— Или за Багровых Кулаков? — вмешался Рейнез, — что такого сделали эшкины, чтобы заслужить право голоса на этом процессе? Каждый из моих погибших братьев стоит тысячи язычников, спасенных Испивающими Души!
— Если мне будет позволено, — вмешался Гефсемар из Сангвинарных Ангелов, — я чувствую, что смогу пролить немного света на касающиеся судьбы Испивающих Души вопросы.
— Да что ты можешь сказать, раззолоченный павлин? — сплюнул Рейнез.
— Рейнез, ты уже высказался! — воскликнул магистр ордена Владимир.
— А как его орден пострадал от рук Сарпедона? — парировал Рейнез, — он явился сюда лишь для того, чтобы поглазеть на мутанта! Для него это развлечение! Он считает священную землю Фаланги декорациями!
— Твои возражения, — холодно произнес Владимир, — приняты во внимание. Командующий Гефсемар, прошу высказаться.
Гефсемар помедлил, словно дожидаясь, пока на него будет обращено внимание всех присутствующих. На маске, которую он надел, не было слез, а на лбу и щеках виднелись надписи на Высоком Готике.
— Воистину, то, что я хочу сказать, более уместно, чем любое заявление капитана Рейнеза, — сказал он, — и я чувствую, что немногие смогут найти слова, более подобающие ситуации, чем те, что нашел я.
— Ближе к делу, щеголь, — пробормотал Рейнез.
— Сангвинарные жрецы моего ордена, — продолжил Гефсемар, — долгое время ведут исследования связи между генным семенем, которое несет в себе каждый космодесантник, и благословенной плотью наших примархов, по образу и подобию которой создавалось генное семя изначальных восемнадцати легионов. Воистину, нам открылось многое о святом Сангвинии, отце нашего ордена, и эти открытия закаляют наши души перед грядущей битвой. Так получилось, что некто передал Сангвинарным Ангелам образец генного семени ордена Испивающих Души в надежде, что мы смогли бы установить, лежит ли причина их мятежа в изъяне генного семени.
— Где вы его взяли? — сказал Сарпедон, — кто из моих братьев вам его передал?
— Боюсь, что это был не твой брат, — ответил Гефсемар — генное семя передал нам Испивающий Души, недовольный тем, что ты узурпировал пост магистра ордена. Через свои связи в Инквизиции он искал способ отомстить.
— Михайрас, — мрачно произнес Сарпедон, — я думал, что убил его во время второй высадки на Стратикс Люминэ. Я недооценил своего старого новобранца. Он все еще пытается отомстить, даже после смерти.