Фальконе

Зарецкая Зинаида Владимировна

9. Флора

10. Нежная грусть

К моменту отъезда в Россию в мастерской у Фальконе находились в работе четыре больших статуи: „Св. Амвросий", предназначенный для собора Инвалидов, заказанные герцогом Вюртембергским „Слава князей", „Господство государей" и начатая для маркизы Помпадур статуя „Зима". После длительных переговоров и переписки между маркизом Мариньи, Бецким и Дидро, скульптуры были приобретены Екатериной II, кроме статуи св. Амвросия, которую взялся закончить учитель Фальконе, Лемуан. Упакованные одновременно с оригинальными гипсовыми моделями „Купальщицы", „Милона Кротонского", „Нимфы Источника" и другими произведениями, которые Фальконе вез с собой в Россию, 25 августа 1766 года эти три скульптуры были погружены на корабль „L'Aventurier"

и прямым рейсом отбыли в Санкт — Петербург. В тяжелых условиях перевозки, находясь в трюме корабля, оригинальные гипсы „Купальщицы" и „Нимфы Источника" подверглись воздействию морской воды, кроме того „Нимфа Источника" оказалась разбитой. Если другие произведения Фальконе, выставлявшиеся в Салонах, повторялись не один раз, то „Нимфа Источника" никогда не была выполнена ни в мраморе, ни в бронзе.

Фальконе уже в России сам реставрировал этот оригинальный гипс. На поверхности видны многочисленные швы. Традиционная аллегорическая фигура божества реки с урной, из которой льется вода, была превращена рукой талантливого скульптора в чарующий своим изяществом и непосредственностью женский образ.

Приведя в порядок личные дела, 12 сентября 1766 года Фальконе в сопровождении своей юной ученицы Мари Анн Колло тронулся в путь. Ее судьба была тесно связана с жизнью семьи Фальконе. Девочкой она пришла в его мастерскую после смерти своей матери, оставленная отцом, который не интересовался ее жизнью. Фальконе обратил внимание на талантливого ребенка и сначала обучал рисованию, а в дальнейшем начал приобщать к трудному мастерству скульптора. В течение двенадцати лет, во время пребывания в России, она была его помощницей, а затем стала невесткой, выйдя замуж за его сына — живописца Пьера Этьена. В Петербург Пьер Этьен прибыл из Англии, где учился у Рейнольдса. В XVIII веке были известны женщины-живописцы — Виже Лебрен, Анжелика Кауфманн, но женщиной-скульптором Мари Анн Колло во Франции стала первой, проявив незаурядное дарование. В дальнейшем под руководством своего учителя она сделала большие успехи.

Еще будучи в Париже, Колло выполнила скульптурные портреты Дидро и Голицына. Это подтверждается письмом последнего к министру Панину, где говорится о Фальконе и его ученице Мари Анн Колло — прекрасной портретистке, создавшей уже ряд превосходных работ. Голицын сообщал, что пригласил ее в Россию, считая, что „она может быть полезна в нашей стране", уведомив, что установил ей гонорар. После долгих колебаний Колло последовала за своим учителем в неведомую для них обоих страну, взяв с собой скульптурные бюсты Дени Дидро и Д. А. Голицына.

11. Пигмалион и Галатея

В Риге путешественников встретил русский офицер, который сопровождал их до Санкт — Петербурга. Екатерина II радушно приняла Фальконе не только как известного художника, но и как друга Дидро.

Вскоре Екатерина отбыла в Москву. Произошел обмен письмами, положивший начало длительной переписке между русской императрицей и французским скульптором. Первое время Екатерина, как могло показаться, обращалась к Фальконе с большой простотой: она знала, что памятник Петру I прославит и ее имя. Он отвечал ей без угодливости и лести.

В начале пребывания в России Фальконе казалось, что все обстоятельства складывались удачно. Колло мечтала о работе над портретом императрицы. Но ей предварительно предложили выполнить портреты незаконной дочери Бецкого, известной под именем Анастасии Соколовой, и Григория Орлова, и, лишь когда ее мастерство было признано, предоставили возможность работать над портретом Екатерины II. Она выполнила несколько профильных изображений императрицы, в том числе — в лавровом венке и в шлеме, а кроме того — целую серию портретов-медальонов в мраморе и бронзе.

Но вскоре обстоятельства изменились. И. И. Бецкой, которому было поручено оказывать Фальконе содействие, проникся неприязнью к скульптору, державшему себя независимо, часто доставлял ему всевозможные неприятности и во многом затруднял работу. Причиной тому была самостоятельность образа мыслей Фальконе и его нежелание считаться с чужими указаниями.

Еще до приезда Фальконе Бецкой представил свой проект памятника Петру I. Он предполагал, что Фальконе будет только простым исполнителем его идей. Это было закономерным явлением в XVIII веке. Большинство монументов выполнялось по „программам" литераторов, заказчиков, меценатов. Проект Бецкого повторял многие монументы, в том числе конные статуи Людовика XV и Марка Аврелия, изобиловал аллегорическими фигурами, рельефами, изображениями трофеев, надписями и пышным декоративным оформлением. Фальконе решительно отверг этот проект. В статье „Наблюдение над статуей Марка Аврелия", написанной в Петербурге в 1770 году, он с реалистической точки зрения анализирует это монументальное произведение и делает вывод, что в подобной позе конь не сможет сделать ни одного шага, так как движения всех его ног не соответствуют друг другу.

12. Зима.

13. Зима. Деталь.

14. Зима. Деталь.

Бароном Билинштейном в сенат была также представлена записка, в которой он предлагал на выбор пять мест в городе для установки монумента Петру I: площади перед Зимним дворцом

и перед главным фасадом Адмиралтейства, между Зимним дворцом и боковым фасадом Адмиралтейства, на участке между зданиями сената и Адмиралтейства и, наконец, на Васильевском острове перед зданием Двенадцати коллегий. При этом он подробно разбирал их достоинства и недостатки. В следующей докладной Билинштейна говорилось о том, какое положение нужно придать статуе Петра I. Вариантов было несколько. В одном из них он предлагал поставить памятник на особо подготовленном выступе на Неве так, чтобы монумент возвышался над водой. При этом памятник должен был быть поставлен таким образом, чтобы Петр мог смотреть правым глазом на Адмиралтейство и в сторону всей империи, а левым — на Васильевский остров и завоеванную им Ингерманландию [12] . Со свойственной ему беспощадной иронией Э. М. Фальконе ответил, что подобное возможно только при косоглазии: „Вы говорите, что он должен смотреть вправо и влево, вперед и назад… Это меня очень затрудняет. Сколько ни думаю, ни напрягаю все силы своего воображения… я никак не могу себе представить, как может статуя смотреть сразу во все стороны, не двигая ни головой, ни глазами… Величайшие скульпторы древности никогда не достигали такого совершенства и голова прекрасного Юпитера Фидия… только болванка для парика по сравнению с проектируемой Вами… Вы как будто думаете, милостивый государь… что скульптор лишен способности мыслить и что руки его могут действовать только с помощью чужой головы, а не собственной. Так узнайте, что художник является творцом своего произведения… Давайте ему советы, он их выслушивает потому, что в самой умной голове всегда достаточно места, чтобы поместить заблуждение. Но если Вы выступаете как официальный раздатчик идей, то Вы будете только смешны". Ответ Фальконе еще больше обострил взаимоотношения с Бецким, одобрившим проект Билинштейна. На все предложения о памятнике Петру I Фальконе отвечал только одно: „Моему герою достаточно его самого, он сам свой сюжет и атрибут" [13] .

12

В нее входили области в районе Балтийского моря, принадлежавшие прежде России и завоеванные вновь Петром I.

13

Сочинения Этьена Фальконе, т. I…, стр. 60–64.

По эскизу конного памятника Петру I, сделанному в Париже в 1766 году, Фальконе, прибыв в Россию, приступает к созданию модели. Он погружается в подготовительную работу, тщательно изучает весь исторический материал, связанный с жизнью и деятельностью Петра I, а также его прижизненные скульптурные портреты, созданные Карло Растрелли, — бронзовый бюст и гипсовую маску. Это давало возможность лучше понять индивидуальное своеобразие личности Петра I.

Еще задолго до того как скульптор приступил к работе над памятником, у него уже сложился законченный целостный образ Петра I.

Хотя известно, что голова Петра была исполнена М. А. Колло, но сила выразительности образа, динамичность, несомненно, выдают руку истинного монументалиста Фальконе, как и полагают многие искусствоведы.

Работая над монументом, скульптор в то же время не забывал привезенную им из Парижа начатую статую „Зима". Создание этой статуи как бы завершило важный этап в творчестве мастера, лишь теперь решившегося приступить к осуществлению главного дела своей жизни — к созданию памятника Петру I. Через пять лет после приезда в Россию, в 1771 году, „Зима" была закончена. Сидящая фигура молодой женщины олицетворяет зиму, заботливо прикрывающую снежным покровом хрупкие цветы. Ее пьедестал — куб, с него свисают сосульки, по сторонам — знаки Зодиака, указывающие зимние месяцы. На подножии— чаша, расколовшаяся от замерзшей в ней воды, и отвалившийся от нее черепок. От всего облика „Зимы" веет холодом, спокойствием. Строгая простота композиции, четкий замкнутый контур фигуры, плавно ложащиеся складки одежды, тщательная реалистическая трактовка деталей показывают, как тонко скульптор сочетал классические традиции с верностью натуре. По ясности выражения мысли, законченности пластической формы современники считали эту статую шедевром. Сам Фальконе говорил с ней до создания памятника Петру I: „… Это может быть самая лучшая вещь, какую я мог сделать, и я смею думать, что она хороша…" [14]

14

Из письма Фальконе к директору „Королевских строений" маркизу Мариньи от 4 июня 1765 г. Л. Ре о. Этьен Морис Фальконе, т. II. Париж, 1922, стр. 319 (на франц. яз.).

15. П. Э. Фальконе. Портрет М. А. Колло.

Екатерина II не очень спешила посмотреть законченное произведение, несмотря на неоднократные напоминания скульптора. „Я обещаю Вам после своего возвращения большое восхищение перед Вашей статуей Зимы, которая, как говорят, чудесна" [15] , — пишет она ему в 1767 году, но весной 1770 года обещание еще не было выполнено. Лишь через пять лет Екатерина осмотрела статую, которую поместили сначала в Зимнем саду вместе с „Амуром", затем перенесли в одну из его галерей. В настоящее время она украшает залы французского искусства. На этой же выставке хранится скульптурный портрет самого создателя „Зимы", исполненный его талантливой ученицей Мари Анн Колло. Это ее самое лучшее произведение.

15

Сборник императорского Русского исторического общества. СПб., 1876, стр. 31, письмо № 17.