Фанфик Не имея звезды

Дрой

Герберт стоял у самого начала стояла, фактически всего за десять метров от дверей. Здесь было его место, даже зона. Вокруг Ланса никогда не сидели и не стояли слизеринцы, так что такая вот зона отчуждения вдруг переросла в личную территорию парня. Сделай всего шаг за незримую черту и рискуешь познать на себе все ужасы, пережитые многими за дни Скорбной недели.

Как говорил один из старших в приюте — «у тебя масса недостатков, но ты чертовски хочешь познакомиться вон с той куколкой? Тогда, приятель, сделай из недостатков достоинства!» Тоже самое проделал и Ланс. Он даже не завоевывал это пространство у факультетского стола — они ему сами выделили его. Глупцы — еда все равно появлялась равномерно, следовательно у Геба всегда было полно халявной пищи. А это, согласитесь, не так уж маловажно.

— Дорогие мои, мы помним и скорбим, но жизнь продолжается и нам нужно помнить об этом. Помнить о том, что даже за самой глубокой тьмой, нас всегда ждет яркий рассвет, — некоторые в зале показывали абсолютную индифферентность к происходящему, но большинство се же слушало. Слушал и Геб. — Факультет Рэйвенкло потерял незаменимого наставника и верного товарища. Эта потеря невосполнима, но, я надеюсь, что госпожа Вектор справиться со своей задачей.

Зал зааплодировал, а за кафедру, поддерживая Дамблдором, поднялась профессор Нумерологии. Она была строга на вид, но строга не как МакГи, а скорее просто по-деловому. Под мантией виднелись очертания женского костюма, брюки со стрелками и простые, но стильные туфли на низком каблуке. Наверно это мадам как нельзя лучше подошла бы на роль преподавательницы Высшей Математики или Теории Бизнеса. Но она была магом и преподавала науку о волшебстве чисел и числах в волшебстве.

— Я благодарна директору за оказанную честь, — спокойно, но с душой произнес новый декан воронов. — И я обещаю, что приложу все силы к тому, чтобы Рэйвенкло не потерял ничего из того, что имел раньше. Спасибо.

Снова аплодисменты, под которые Вектор вернулась за преподавательский стол. А потом звуки вдруг смолкли. Но не резко, ни сразу, а так дергано и рвано, будто их просеяли через дуршлаг. Вместо хлопков теперь звучали нервные женские смешки и возгласы и жаркие мужские перешептывания. Ланс же на миг зажмурился. Он почуял запах грозы и летнего, сухого ветра, а потом, чуть тусклее, но все же — запах перьев.

Юноша открыл глаза и на миг замер. Там, в глубине зала, из потайной двери вышла леди необычайной красоты. Ох, она была воистину прекрасна. Её чувственные, алые губы так и манили и влекли, обещая небывалую сладость и негу. Её тонкие, идеальные брови. Этот точеный носик и скулы, глубокие, чуточку золотистые глаза, и волосы, словно живое, темное, разлитое золото. А какие у неё были формы... Талия в обхват руки, ноги столь длинные, и столь волнующие, ямочки на открытых ключицах, которые так и просят впиться в них и не отпускать. А груди... даже будь декольте чуть поменьше, от них все равно бы нельзя было оторвать взгляд.

Герберт Ланс вдруг ощутил легкий туман и какое-то странное, томящее ощущение. Он вдруг понял, что выполнит любой приказ, любою просьбу этой богини, спустившейся из небесных чертогов. Он был готов пасть к её ногам, покрывая их сотней поцелуев. Был готов отправиться к черному бархату неба и сорвать любую звезду. Был готов отдать все что угодно, даже музыку...

И как только Ланс подумал это, как в нем вспыхнула ярость. Ярость столь ужасающая и столь древняя, что будь рядом костер, то он бы взорвался огненной бурей, сметая все н своем пути. В груди Геба родился страшный, звериный рык, который юноша лишь с превеликим трудом удержал внутри. Пальцы слизеринца сами собой сжались в кулаки, а юноше почудилось что в кожу ему впились его же собственные...когти.

Огонь все бушевал в юноше, выжигая все то, что он себе на воображал. С каждым новым, очистительным всполохом, Ланс понимал все отчетливее и явственнее что его пытались околдовать. Но не только его, а в принципе всех, кто присутствовал в зале. Герберт поднял глаза, в которых плескалось голубое пламя, и вновь взглянул на красавицу.

Нет, она не стала страшнее или уродливее, но на миг, краткий миг юноша различил в лике леди птичьи черты. Он увидел клюв, руки-крылья и ноги, словно у вороны, увенчанные острыми когтями. Ланс усмехнулся и с вызовом взглянул на леди. Та вдруг сбилась с шага, звонко застучал высокий, за дюжину сантиметров каблук, и женщина обернулась.

Они встретились взглядом, и золотистые глаза леди отразили животный, древний страх, мигом сменившийся смятением и непониманием. Герберт хмыкнул и отвернулся от этой полу-вейлы. Хрен бы там, настоящего рокера не возьмешь какими-то чарами, он сам кого хочешь очаровать можешь.

Хотя, судя по остальной мужской аудитории... В общем, глядя на эти тупые, замасленные, с мутными взглядами лица понимаешь, что кому-то сегодня крупно перепадет от подруги сердца. И вовсе не того «перепадет» о каком сейчас мечтают все парни, а немного другого «перепадет», доставляющего куда как меньше наслаждения и неизмеримо больше боли.

— Кхм, — кашлянул Дамблдор, и Ланс вздрогнул.

В одном этом незатейливом кашляни было столько магии, что хватило бы на самое невообразимое колдовство. Волна волшебства пронеслась по залу, словно была волной теплого воздуха. Задрожали факелы, затряслись флаги факультетов а у многих заколыхались волосы. И одним мгновением все пришло в норму. Парни стали приходить в себя. Многие выглядели растерянно, кто-то, выискивая взглядом своих подруг, все больше бледнел лицом от осознания той задницы... ну, не той задницы, на которую глупо пялился, хоть та задница и была бесподобна, а той задницы, в которую угодил... В общем, в такие моменты Герберт был рад тому, что у него нет пассии.

— Рад представить вам нашего нового преподавателя по Чарам. Дочь моего итальянского коллеги — мисс Кора Комеденти, — Дамблдор улыбнулся, как-то лукаво-хитро сверкнув глазами, и помог подняться прелестнице.

Та улыбнулась, и по залу пронеслись вздохи. Такой улыбкой можно и страны завоевывать, а теми ямочками на щеках — войны останавливать. Герберт мысленно двинул себя по загривку. Хоть чары вейлы, даже и полукровки, сильны, но его пламя было сильнее любой напасти. Проныра мысленно досчитал до десяти, чувствуя, как огонь струится по его жилам, а потом открыл глаза. Все что он увидел — девушку с модельной внешностью. Она стояла за кафедрой и сверкала свой лиловой мантией и мини юбкой.

— «Знай наших!» — мысленно гаркнул Ланс. — «Вейле не сдастся наш гордый «Варяг». Вертел я эти чары так и сяк. Пусть совращают нас всякие гарпии, мы будем сражаться до самой Каспии!»

— Здравствуйте, — чуть ли не пропела, с легким южным акцентом, леди по имени Кора Комеденти.

Юноша опять хмыкнул — имя ей подходило, хоть это и было скорее всего обычным совпадением. Совпадением... Ха-ха, скажите об этом Тобиасу Олливандеру и он плюнет вам в глаз. Совпадения в магии, они как ошибка сапера — бывают лишь раз в жизни, но о них ты узнаешь посмертно.