Фанфик Не имея звезды

Дрой

Сам Проныра был не прочь побыть чьим-либо призом, но он даже не собирался идти на этот клятый бал! У него было столько дел, ему нужно было... эм... ну.... в общем — очень много срочных, неотложных дел! И его нисколько не заботило что Чемпионы должны открывать это мероприятие. Вон, япошка же в госпитале, бал открывать не сможет, а там где один прогульщик, там и второй, вот Геб и собирался стать вторым.

Проныра остановился около угла, за которым шел поворот к библиотеки. Вы же не думаете, что Ланс завязал с учебой, нет-нет, о все так же по паре часов в день проводил в святая святых Хогвартса, поглощая знания и выполняя домашние задания.

— Роджи, — позвал Ланс своего нового друга. Сонный дракончик вылетел из нагрудного кармана рубашки и недовольно посмотрел на двуного приятеля. — Проверь дорогу.

Дракон фыркнул.

— Дам сжечь перо.

Роджер мигом скинул сонливость, отдал честь кончиком хвоста и рванул за поворот. Через пару минут он появился, знаками показывая что пусть свободен. Ланс облегченно выдохнул и смело шагнул за угол. Собственно, как он шагнул, так и закричал:

— И ты Брут!

Ланс рванул в противоположную сторону, а за ним помчалась группа решительно настроенных старшекурсниц с палочками наголо. Так же в спину доносился смех дракончика, изрыгающего небольшие струйки пламени.

Проныре, бешено вращая глазами, нашарил взглядом витраж и, не долго думаю, с криком:

— Врешь — не возьмешь, — сиганул в него, разбивая последнего в дребезги.

Проныре повезло что была зима, иначе бы такой полет он бы не пережил в добром здравии, а так отделался лишь ушибом, сверзнувшись в огромный сугроб. Отряхивая себя от снега, бормоча отборные проклятья, Ланс стал вытаскивать из сумки пальто, ушанку, перчатки и шарф. В это время к нему на плечо уселся довольный Роджер, пожёвывающий Сахарное Перо из Зонко.

— Как легко тебя подкупить, — причитал Геб.

Дракончик, весло качая хвостом, забавлялся, глядя на заботы своего двуного друга. Ему даже казалось, что двуногий просто не дружит с головой. Он — гордый дракончик Роджер, ни за что не убегал бы от когорты самок, наоборот — он бы бежал за ними. Пожалуй, двуного нужно было срочно научить жизни. Уверившись в своей задачи на ближайшее время, Роджер продолжил жевать свое перо, наслаждаясь вкусом сахара.

Проныра же, одевшись, засунул руки в карманы и бурча себе под нос разнообразные гадости, побрел в сторону Хогсмида. И плевать что сегодня среда, но если Абефорт не отдаст во власть Геба сцену, то Ланс начнет убивать. И начнет он, пожалуй, с нахального дракона, который забрался ему за пазуху, потому что ему, видите ли, холодно. А Гебу что, нет?!

Вечер того же дня, бар — «Кабанья голова»

— Спасибо, спасибо, — кланялся Ланс рукоплескающим посетителям. Сегодня хоть и не было пятница, но каждый раз когда в баре играл Геб — в нем было не протолкнуться. Вот и сейчас народ сидел разве что не на барной стойке. — А теперь немного лирики.

(п.а. Геб играет Damien Rice — The professor )

Геб специально решил сыграть cover именно на эту песню, так как после прошлой, весьма ритмичной и заводной, в дальнем углу чуть не началась драка. Проныра сделал глоток воды из стакана поставленного к нему на сцену, пододвинул старенький, прямоугольный ребристый микрофон (словно это был привет от Элвиса) и заиграл. А после второго аккорда начал петь.

В баре звучали приглушенные голоса, звенели вилки о тарелки, раздавался грохот чокающихся кружек и иногда женский смех. Возможно вы подумаете что Ланс слишком сосредоточен нам нем — на женском смехе, но тут ничего не поделаешь, Гебу просто нравилось его слушать. Такой легкий, такой разный и такой мелодичный. В основном — мелодичный. А может Лансу просто так казалось. Как и казалось, что большинство девушек красивы как весенний цветок. Наверно, если бы Геб был сам менее красив, то и остальные вокруг были бы тоже — менее красивы. Ну а так, а так все было как в очень мудром высказывании — «мир снаружи — зеркало внутри». Вот и для Ланса и сам мир и люди в нем были лишь зеркалом. Когда он грустил, вокруг все было серым, когда веселился — цветным, и конечно же, все и всё вокруг было красивым и элегантным.

Там где кто-то видел недостатки, Геб видел индивидуальности, где иные находили «не красоту», Ланс видел кусочек изысканности и необычности. Все и всегда вокруг было красивым, даже дерево без листьев в осеннюю пору — и то было прекрасным. Хотя, если честно, так Ланс считал лишь когда, прикрыв глаза, играл на своей Малышке, на которой красовались дырки от пуль, трещины, ало-зеленые прожилки, щербинки и царапины, но которая при этом все равно оставалась самой прекрасной гитарой на свете.

Музыка закончилась, зазвучали аплодисменты.

— Спасибо, — вновь поклонился Ланс. — С вашего позволения немного отдохну.

Проныра поставил гитару на подставку и сошел со сцены, отойдя к дальнему свободному столику. Все в баре знали, что этот столик для выступающего, и не важно что в баре «Кабанья голова» выступал только четверокурсник Герберт Ланс. На столе стоял горячий чай с двумя ложками меда, салфетка и баночка с варенкой. Никакой еды и алкоголя. Ланс мог пить до выступления, после него, но никак не на самом выступлении, то же относилось и к еде.

Роджер, спящий в нагрудном кармане, лишь почуяв запах варенки мигом вынырнул и молнией метнулся к баночке.

— Кариес сам будешь лечить, — улыбнулся Ланс, глядя на то как его друг бешено поглощает угощение.

Геб, усевшись за стол, потянулся к горячему чаю, он сделал пару глотков и с наслаждением ощущал, как мед согревает непривычные к таким нагрузкам связки. Выступать раз в месяц или даже реже, это вам не каждую неделю играть на разношёрстную публику и Ланс пока еще не пообвыкся.

В перерывах между сетами Геб старался не думать ни о чем, что, если честно, у него получалось довольно легко. Вот и сейчас он тупо пялился в одну точку, нервируя посетителей своим абсолютно пустым взглядом.

— Привет малыш.

Ланс поперхнулся и чуть не подавился чаем. Он поднял голову и увидел леди, стоявшую перед ним. Она была одета в розовое пальто, подпоясанное черным ремнем, но кроме этого ничего различить было нельзя. Грудь скрывали слои одежды, руки — толстые перчатки, лицо — пушистый шарф и надвинутая на глаза шапка, ушки — какое-то подобие наушников. Но голос почему-то показался Лансу знакомым.