Фанни и Александр
Шрифт:
В доме Епископа живут три женщины. Это прежде всего мать Епископа, старая фру Бленда Вергерус, кроткая и добродушная на вид дама с прекрасной осанкой и правильными чертами лица. Затем Хенриэтта Вергерус, сестра Епископа. Она ведет хозяйство и совершенно не похожа на брата — маленькая женщина с колючими карими глазами и тяжелой черной копной волос.
Кроме того, у Епископа есть тетка, фрекен Эльса Бергиус, бесформенная туша. Она неподвижно сидит в кресле, обложенная со всех сторон подушками, и за последние двадцать лет не произнесла ни слова. Сплетники утверждают, будто фрекен Бергиус в молодости была красавицей,
Эмили с детьми впервые пришла в гости в свой будущий дом, и Епископ, в сопровождении матери и сестры, показывает им апартаменты. Группа неторопливо переходит из комнаты в комнату, и Епископ не без гордости рассказывает о своей резиденции.
Эдвард: В пятнадцатом веке, когда строился этот дом, не слишком заботились об удобствах. Мои предшественники пожелали сохранить все в первозданном виде, и я тоже следую этой традиции. Никаких изменений, никаких перестроек. В этих древних комнатах есть непреходящая красота. Мы должны быть благодарны за возможность жить в атмосфере чистоты и суровости.
Следует отметить, что Епископ излагает свои мысли с вежливой доброжелательностью, говорит искренне и горячо, одной рукой он покровительственно обнимает за плечи Эмили (незаметно прижимая её к себе), другой держит за руку Фанни. Аманда и Александр пришибленно плетутся в арьергарде. Сестра и мать семенят впереди, предупредительно улыбаясь. Обе женщины всячески стараются показать Эмили, что её здесь ждут с радостью, что их любимый сын и брат сделал прекрасный выбор.
Эдвард: Я хотел бы, чтобы вы поздоровались с моей тетей. Не пугайся, Эмили, не бойтесь, дети, это совсем не страшно. Открой дверь, сестра. Это моя тетя, фрекен Эльса Бергиус. Добрый день, тетя. Как ты сегодня себя чувствуешь? Представляешь, у нас сегодня гости, и гости особые. Моя будущая жена! Эмили Экдаль, знаменитая актриса, о которой ты наверняка слышала.
Эмили: Добрый день, фрекен Бергиус. Дети, поздоровайтесь как следует с тетей Бергиус. Аманда, подойди, чего ты замешкалась.
Эдвард: Нет, нет, не надо. Если Фанни и Александр не хотят поздороваться с ней сегодня, они могут это сделать в другой раз. Это абсолютно неважно. Не будем их заставлять.
Бесформенная женщина смотрит на детей острым взглядом из-под оплывших век, саркастически улыбается и несколько раз кивает головой. При дыхании из её груди вырывается звук, напоминающий скрип ржавого насоса. Вокруг этой расплывшейся фигуры витает кисло-влажный запах.
Эдвард: А теперь мы пойдем поприветствуем фру Тандер, нашу замечательную кухарку, которая прожила в нашей семье тридцать лет. Здравствуйте, фру Тандер, вот это моя будущая жена фру Эмили Экдаль и её дети Аманда, Фанни и Александр.
Фру Тандер (приседает): Добрый день, фру Экдаль, добро пожаловать!
Эмили (испуганно): Добрый день, фру Тандер.
Хенриэтта: А это наши расторопные помощницы: Карна, Сельма и малышка Юстина. С дворником вы познакомитесь в другой раз, его послали с
Все возвращаются в верхние помещения дома. Мощная каменная лестница с высокими колоннами и отливающими зеленью узкими окнами оглашается перекрестным эхом и напряженным смехом. Епископ, взяв Эмили за руку, потянул её за собой в спальню. Они оба немного запыхались, спеша опередить остальных.
Эдвард: У меня есть одно желание. Единственное, но важное. И я хочу высказать его теперь же, чтобы ты успела изменить своё решение, если сочтешь это невыполнимым.
Эмили: Какое же?
Эдвард: Я хотел бы, чтобы ты и дети пришли ко мне в дом с пустыми руками.
Эмили: Что ты имеешь в виду?
Эдвард: Ты состоятельная женщина, привыкшая к роскоши, которой я не могу тебе дать. Поэтому я хочу, чтобы ты оставила театр.
Эмили: Но ведь мы уже договорились об этом. Поцелуй же меня и скажи, что я — божий дар Епископу.
Эдвард (поспешно целует её): Я хочу, чтобы ты оставила свой дом, свою одежду, свои драгоценности, свою мебель, своих друзей, своё имущество, свои привычки, свои мысли. Я хочу, чтобы ты целиком и полностью оставила свою прежнюю жизнь.
Эмили: Я должна прийти голая?
Эдвард (улыбается): Я говорю серьезно, любимая. Ты должна войти в новую жизнь как новорожденное дитя.
Эмили: А дети?
Эдвард: И дети тоже.
Эмили: А их игрушки, куклы, книги... маленькие...
Эдвард (прерывает): Ничего.
Эмили: Мне надо поговорить с детьми.
Эдвард: Решаешь ты.
Эмили: Я могу решить за себя. Но не за детей. Поэтому я должна спросить их.
Эдвард: Они должны пожертвовать чем-то ради счастья их матери.
Эмили: Ты уже рассердился. Поцелуй меня!
Эдвард: Я совсем не рассердился. (Улыбаясь, целует её.)
Эмили: Думаю, мне удастся склонить их на свою сторону.
Эдвард: Хорошенько подумай, Эмили.
Эмили: Я уже подумала. Моя жизнь была пустой и легкомысленной, бездумной и удобной. Я всегда мечтала о такой жизни, какой живешь ты.
Эдвард (растроганно): Я знаю, я знаю.
Эмили: Для меня не составит ни малейшего труда выполнить твое желание. Я сделаю это с радостью.
Эдвард (со слезами на глазах): Я хочу, чтобы мы были очень близки друг другу. Мы будем жить перед лицом Господа.
Эмили: Я научусь понимать, что ты имеешь в виду, говоря, что мы будем жить перед лицом Господа.
Эдвард: Я уже рассказывал тебе, как погибли там, в реке, моя жена и двое детей пятнадцать лет назад. Многие годы я полз по жизни, словно серый земляной червь. Я видел тебя на расстоянии, всегда окруженную людьми, ты была недоступна, но я ждал тебя, моя тоска и ожидание стали самым прекрасным в моей жизни. Теперь я обнимаю тебя, и ты обещала прийти ко мне навсегда. Это непостижимая милость.