"Фантастика 2023-108". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
– Здесь учат тех, в ком проснулся дар. Разве не так? – с подозрением спросил я.
– Не совсем, – понизил голос дядя. – Скажи, ты знаешь, сколько новых дворянских родов появилось за последние десять лет?
– Нет, память ко мне не вернулась, а такие вещи мы не изучали.
– Очень жаль, – вздохнул Владимир, – тогда я тебе так скажу – четыре. Четыре человека удостоились дворянского звания. Как думаешь, много это?
– Да не особо, – ответил я, прикинув в уме ежегодное число подростков, попадающих в интернаты.
– Вот именно –
– Зачем? – невольно вырвалось у меня, хотя ответ я и так знал.
– Потому что нельзя оставлять магов без присмотра. Князю не нужны одаренные, засевшие где-то в лесах. Вчерашний крестьянин, получивший силу, может стать угрозой власти.
– Все как везде, – скривился я. – А для того, чтобы пацаны сами рвались в интернаты, придумана сказка про вручение дворянского титула?
– Ну почему же сказка. Раз в два или три года кто-то его получает, иначе вся затея пошла бы прахом. Людям нужны реальные доказательства княжеской милости. Правда, таких дворян с трудом принимают в общество, и они зачастую возвращаются обратно в интернат, но уже в качестве наставников. Даррелл, ты ведь не глупый парень, я же вижу, сам все прекрасно понимаешь.
– А что с девчонками, которые тут учатся? – не стал я реагировать на похвалу.
– Их, скорее всего, ждет мезальянс. Конечно, при желании они могут пойти по военной стезе, но зачем, если есть более легкий путь? Какой-нибудь небогатый род без проблем возьмет их к себе.
– Дядя, зачем вы все это мне рассказываете?
– Я хочу, чтобы ты понял – здесь тебя ничего хорошего не ждет. Интернат – это отстойник, где готовят пушечное мясо. Ты хочешь такой же судьбы? Конечно, твои шансы выжить куда выше – дар потомственного дворянина гораздо сильнее, чем у местных обитателей, но все же.
Слова дяди будто пелену с глаз сняли. А я-то думал, почему будущих аристократов не учат естественным наукам, этикету, правилам поведения в обществе, и занимаемся мы большей частью боевкой, магией и физическими упражнениями. За месяц, проведенный здесь, пацаны даже считать не научились.
Прав дядя. Нормальному дворянину не место в интернате, но у меня-то ситуация особая. Вероятно, в свете новой информации я бы последовал совету дяди, если бы не одно но – жрецы. Пусть после одного визита они больше не предпринимали попыток проверить подозрительного курсанта, но, уверен, из области их внимания я не исчез, и стоит мне оказаться вне стен интерната, они вновь предпримут попытку просканировать меня на предмет связи с потусторонними сущностями.
Из интерната мне категорически запрещено уходить, по крайней мере пока, вот только как это объяснить дяде? Конечно, можно просто встать в позу и заявить какую-нибудь глупость вроде: «Пока Агнетт в доме, назад я не вернусь», но выставлять себя полным идиотом или обиженным на весь свет подростком не хотелось.
С ходу придумать какую-то вескую причину остаться в интернате не получалось. Изначальная идея напирать на то, что мне здесь нравится, рушилась под доводами дяди, и необходимо было искать что-то более подходящее. Чтобы дать себе время на раздумья, я решил сменить тему:
– Дядя, вы ведь были дома. Как идет расследование? Что-то удалось узнать?
– Кхм, – поперхнулся Владимир, явно ожидая от меня другой фразы. – Сыск ничего не обнаружил. Никаких следов. А я все равно считаю, что это дело рук Гришки Дементьева. Не зря же он сразу после допроса в столицу перебрался.
– Партнер отца живет неподалеку отсюда? – удивился я.
– Да! Он как вернулся в город, его Каменев к себе вызвал. Не знаю, что уж наш доблестный сыскарь Гришке сказал, но, говорят, тот сразу после этого собрал вещички и на поезд рванул. Нечисто тут дело, клянусь своей шпагой. Странное совпадение: ты здесь, и Дементьев в столице.
– А может, он боится за свою жизнь? Не могли те, кто напал на родителей, угрожать и ему?
– Сомневаюсь. Хотя, по слухам, он заперся у себя на Белореченской и носу оттуда не кажет.
– Где?
– Улица так называется. Дом у него там. Даррелл, давай все-таки вернемся к изначальному вопросу, Макар Тимурович скоро вернется, и не хотелось бы продолжать наш разговор при нем.
– Дядя, – начал я, стараясь подобрать слова так, чтобы не обидеть Владимира, – ваша позиция понятна. И новая информация открыла мне глаза на сущность интернатов, но я считаю, что в ближайшее время здесь мне будет безопаснее всего. Я опасаюсь за свою жизнь.
– Ты не веришь, что я могу обеспечить тебе безопасность?! – повысил голос дядя.
– Верю, но вы часто уезжаете в экспедиции, и в это время я не хочу, чтобы из-за меня подвергались опасности ваши близкие.
– Вздор! – сверкнули глаза Владимира. – Какая опасность? Даррелл, прошу тебя, одумайся. У тебя есть семья. Мы – твоя семья! Ничего не хочу слышать, собирайся, мы уезжаем.
Как отказать дяде, я банально не знал, но, к счастью, ситуацию спас Макар Тимурович, вернувшийся в кабинет. Тяжелые шаги директора (мне показалось, слишком громкие) были слышны издалека, и Владимир сразу же сбавил тон.
– Знаете, – прогудел Макар Тимурович, переступив порог, – надо чаще устраивать такие внезапные проверки. Не поверите, но я нашел целых три нарушения за каких-то десять минут. Разгильдяйство в чистом виде.
– Да, как это знакомо, – согласился дядя, недовольно поджав губы, он явно был не в восторге от нашего разговора и моего упрямства, – стоит только недоглядеть, и подчиненные так и норовят улизнуть от своих обязанностей. Макар Тимурович, мы поговорили с Дарреллом, и он уезжает отсюда.