"Фантастика 2023-117". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– Вяжите его! Нет, несите кандалы!
В отличие от своего начальника, хитрый Крыжопуло участия в потасовке не принимал, даже словесно. Он предпочитал наблюдать за ней со стороны.
Пока Алекс не мог шевельнуться, придавленный жандармским весом к полу, принесли тяжелые ручные кандалы. Руки лейтенанту сковали спереди. Причем проделали это очень ловко, чувствовался немалый опыт. Но едва его поставили на ноги, как Алекс продолжил:
– Пока что ты им нужен, но, когда вопрос со мною решится, они тебя выкинут как паршивого кота. А Магу ничего не забывают! Я тебя лично…
За время его зажигательной речи с лейтенантского мундира скрутили оба ордена.
– Уведите его!
Голос Дережицкого сорвался на визг. Кто бы мог подумать, что внутри такого хладнокровного с виду подполковника бушуют самые настоящие страсти.
Алекса водворили обратно в камеру. Моральное удовлетворение от достигнутой победы сменилось чисто физическими неудобствами. Рукой теперь нормально не двинуть. К тому же кандалы понемногу начали натирать запястья. Про себя лейтенант пообещал припомнить эти железяки всем участвовавшим. Стало немного легче, жаль, что опять же только морально.
Второй раз за день лейтенанта вывели на допрос уже после полудня. Брякающего цепью кандалов на каждом шагу Алекса завели в крохотный кабинет, залитый весенним солнцем. Значительную часть площади занимал обшарпанный стол, а место за столом – живот и рожа ротмистра Крыжопуло. Раскрасневшийся, видимо, только что вернувшийся с обеда жандарм вяло махнул рукой, отпуская дежурного.
– Не жмут?
– Нет, в самый раз.
– Ну и носите на здоровье, – ухмыльнулся ротмистр.
Алекс прикинул, что задушить этого борова, пожалуй, не получится, а если его повесить, то никакая веревка такой тяжести не выдержит. Эмоции, однако, пришлось сдержать.
– Командование полка и мои родители извещены о моем аресте?
– Ну, зачем же? Пусть живут спокойно.
Вот это действительно плохо. Не дожидаясь разрешения, Алекс опустился на табурет.
– Закон нарушаете, господин ротмистр.
– У вас закон, а у меня приказ. Дережицкий запретил кого-либо о вашем аресте информировать.
Лихо! Сдал своего начальника и одновременно дистанцировался от его действий.
– Итак, приступим.
Ротмистр зашуршал бумагами.
– Могу я наконец узнать, в чем конкретно меня обвиняют?
– Узнаете, – пробурчал жандарм, – непременно узнаете. Фамилия?
– Чья?
– Ваша, разумеется.
– Так вы же знаете!
– Знаю, но так положено. Или вы отказываетесь показания давать?
Мелькнула мысль просто послать Крыжопуло к черту и вернуться обратно в камеру, но, имея некоторое представление о работе руоссийской системы суда и следствия, Алекс заверил жандарма:
– Готов дать подробнейшие показания по любому интересующему следствие вопросу. Магу.
– Что можете? – удивился ротмистр.
– Фамилия моя, Магу.
– Ах да, конечно.
Крыжопуло заскрипел по бумаге пером, периодически макая ручку в чернильницу. После положенных формальностей жандарм перешел к сути дела.
– Обвиняют вас в расстреле двух семей – Джавхата Ужахова и Мантасура Надоева, а также в уничтожении принадлежащей им собственности.
– Первый – работорговец, второй – бандитский пособник. К тому же оба они подданными Руоссии не являются, на ее территории никогда не проживали и убиты были за границей. Следовательно, под вашу юрисдикцию не попадают. Чего это вы засуетились?
– А то вы сами не знаете «чего»? И черт бы с ними, с этими бандитами, хотя их вину еще тоже доказать надо, но по вашему приказу были расстреляны еще и три женщины и пятеро детей. Они-то ни бандитами, ни работорговцами никак не являлись, а вы их – к стенке. Кстати, я так понимаю, сам факт расстрелов по вашему приказу женщин и детей вы не отрицаете?
– Отрицаю, конечно. Что касается этого, как его…
– Джавхата Ужахова, – подсказал Крыжопуло.
– Да, его самого. Так вот, когда мы у него девок руоссийских в яме нашли, то ребра ему, конечно, солдаты пересчитали, но когда мы уходили, он был еще жив. А в том, что семью его ни я, ни солдаты даже пальцем не тронули, я могу вам слово офицера дать.
– Не играйте словами, лейтенант. И слово свое поберегите. В то, что пальцами вы их не трогали, я охотно верю. Зачем? У вас ведь винтовки есть. И тесаки.
– Вот и докажите. А Мантасура я никогда в глаза не видел.
– Докажем, не сомневайтесь. А в протокол так и запишем, «свою причастность к преступлениям отрицает».
– Полностью отрицает, – поправил Алекс.
Крыжопуло спорить не стал, вписал в протокол формулировку лейтенанта. Извлек из стола папку и открыл ее.
– В таком случае перейдем к имеющимся доказательствам. По показаниям Межида Отстоева…
– Это Толстого Межида, что ли?
– Его, – подтвердил жандарм. – Знаете, стало быть, такого?
– Впервые слышу.
Ротмистр усмехнулся и ровным голосом продолжил:
– По его показаниям, он сам указал лично вам, у кого могут находиться похищенные девки. После чего вы и ваша команда направились к дому Джавхата Ужахова. После вашего ухода дом Ужахова был взорван, его хозяин найден повешенным, а в доме были найдены обезображенные взрывом тела его жены, матери и детей.
– А вам не приходит в голову, – невежливо перебил жандарма Алекс, – что они могли быть убиты после нашего ухода? Ведь сам Межид при убийстве не присутствовал.
– Не приходит, – отрезал Крыжопуло. – Мы эксгумировали тела. Кроме повешенного хозяина, все остальные были убиты пулями, выпущенными из винтовок системы «шапсо», коими вооружена только охотничья команда вашего полка. Вот этими.
Жандарм извлек из ящика стола бумажный пакетик и высыпал из него несколько винтовочных пуль. Действительно «шапсо», с другими не спутаешь. Вот только непонятно, кто позволил жандармам вскрывать могилы и ковыряться в трупах? Видимо, кто-то очень влиятельный. Причем не только в Руоссии, но и на правом берегу Темерюка.