"Фантастика 2023-117". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Неловкое молчание нарушил Константин. Он отставил чашку чая в сторону и посмотрел на часы.
— Кстати, нам не мешало бы заехать к кому-нибудь из перстов князя на поклон, — заметил Фролов.
— Это еще зачем?
— Как это? Роман теперь точно мертв, а Кирилла мы пока светить не будем, пусть мальчишка хоть немного подрастет в спокойствии. Выходит, ты остался единственным наследником имущества Гущиных.
— Было бы что унаследовать, — отозвался я, даже не пытаясь скрыть грусть.
— Ну, кое-что да осталось. Поместье сожжено дотла, если не считать голые стены, а вот земля осталась. И я тебе хочу сказать, двадцать пять соток земли, пожалованной князем — это вполне неплохо. Плюс ко всему у тебя осталась земля и пустующее здание завода на окраине Новолиманска.
— И что я буду с ним делать? После того, что там произошло, возвращаться я туда не планирую.
— Придержи его, мой тебе совет. У меня есть определенная идея касательно него, но пока не буду делиться. Если все пойдет так, как я предполагаю, я сделаю тебе предложение, от которого отказываться будет просто нелепо.
— Идет.
На самом деле, я совершенно не представлял что напридумывал себе Фролов. Придет время, узнаю. После завтрака мы взяли с собой троих охранников, один из которых сел за руль и отправились в центр города. Маша хотела отправиться с нами, но Константин попросил ее остаться с Денисом. Малыш действительно скучал по сестре, а учитывая, что скоро каникулы закончатся и девушка еще на несколько месяцев покинет дом, девушка согласилась.
По приближению к центру дома становились все выше и величественнее, а встречных машин становилось больше. На дорогу мы потратили минут двадцать, пока впереди не показалось трехэтажное здание из белого камня.
— Приехали, — отозвался Константин и махнул рукой, веля водителю остановиться.
Карнаухова не было и здесь, хотя это было неудивительно. Учитывая, что он был князем, еще и ректором академии, дел у него хватало. Правда, мне казалось, что он явно тратит не все личное время на свою работу.
Пока мы шли по коридору, я представлял себе долгий разговор с перстом. Бюрократию никто не отменял, поэтому вполне возможно, что мне придется наведаться сюда не один раз. А стоит ли оно того? Мои владения никто отбирать не торопится, пусть себе стоят. Тем более что пропадать там явно нечему. Разве что кирпичи растащат соседи на строительство какого-нибудь сарая или баньки. Для дома они теперь вряд ли годятся.
Когда мы подошли к кабинету, я с удивлением отметил, что очереди к персту не было. Как оказалось, сегодня людей принимало сразу три помощника, поэтому справлялись они очень быстро. Фролов подошел к кабинету, прочитал фамилию помощника на табличке, поморщился и подошел к другому кабинету. Похоже, что вторая табличка его полностью устроила, потому как он протянул руку и открыл дверь.
— Иван Павлович, разрешите?
— Константин Иванович, рад видеть! — раздался из кабинета дружелюбный голос. — Проходите, что же вы стоите там как не родной?
— Вообще, я к вам по делу и не один, — Константин повернулся ко мне и махнул рукой, зовя за собой.
Я поспешил войти в кабинет и увидел сидящего там седого мужчину с длинными седыми усами. Закрученные кверху, они забавно торчали по сторонам.
— Это Михаил Гущин, — произнес Константин. — Последний из рода Гущиных.
— Помню-помню, наслышан о той истории в Новолиманске. Что тут скажешь, у нас в Ростове-на-Дону иногда случается подобное, а тут периферия…
На удивление мужичок оказался бойким работником, несмотря на почтенный возраст. Мы изложили суть проблемы, и Иван Павлович пообещал подготовить бумаги. От меня оставалось только одно — вернуться на прием с документами через неделю и подписать все бумаги.
Следующим пунктом нашего путешествия стало Новолиманское кладбище. К праху умерших в этом мире относились с практичным подходом и при этом не нарушали традиции. Тело предавалось огню, а прах собирался и складывался в урну. Прах всех родственников находился в одном месте, и можно было в любое время прийти к ним и проведать могилу.
Все кладбище представляло собой длинное здание метров на двести в ширину и десятка на четыре метров в длину. Длинные коридоры, тянувшиеся по всему зданию, вели к маленьким комнаткам.
— Гущины? Комната сто тридцать, — произнес смотритель. — Идемте, я проведу, а то заблудитесь.
— Да не волнуйтесь, найдем, — отозвался я.
— Да ладно, по глазам ведь вижу, что впервые. Не стесняйтесь, — произнес старик, схвативший охапку ключей. — К мертвым редко приходят. В основном только по праздникам и поминальным дням. А к Гущиным так вообще давно никто не заглядывал.
— Так некому ведь, — ответил я. — Из всей семьи нас осталось двое.
Старик покачал головой, по ошибке записав Фролова в мои родственники, а я не стал исправлять смотрителя.
— Комната сто тридцать, — продекламировал смотритель, открывая дверь.
— Благодарю, — я заглянул внутрь, набираясь смелости войти, а старик терпеливо дожидался, пока я покончу со своей нерешительностью.
— Миша, я хотел бы проведать своих родственников, — произнес Константин и повернулся к смотрителю. — Не проводите меня к усыпальнице Фроловых? Это комната семьдесят восемь.
— Ах, да! А я и смотрю, лицо знакомое! Не признал вас, господин Фролов. Конечно, идемте.
— Я справлюсь, — успокоил я смотрителя, и тот кивнул.
Когда мужчины исчезли в соседнем коридоре, я вынул из-под плаща пакет с прахом дяди и отыскал урну с его именем. Откупорить крышку и пересыпать прах было делом одной минуты, но руки предательски тряслись, и я потратил на это минуты три. Все-таки не песок сыпал. Все это время мне казалось, что сейчас смотритель вернется и выгонит меня взашей или привлечет к ответственности за вандализм, но план Константина сработал на «отлично». Теперь прах дяди находится на положенном месте рядом с останками остальных родственников.