"фантастика 2023-136". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Стелла тяжело вздохнула, осознавая, что дед далеко не откровенен. Вон, сидит бирюк бирюком, задумчив, какие-то ведомые ему одному комбинации просчитывает. Эх, пора самой мозгами шевелить…
Глава 8. БОЛЬНИЧКА
Глава 8. БОЛЬНИЧКА
(ВНИМАНИЕ! ИЗМЕНЕН ПОРЯДОК ГЛАВ! РАНЕЕ НОМЕР БЫЛ 7, НА ЕЕ МЕСТО ДОБАВЛЕНА ДРУГАЯ ГЛАВА. РЕДАКЦИЯ ОТ 23.04.2021)
Бред или нет? Яркий свет бьет в лицо, кто-то с окровавленными руками склоняется над моим лицом. Вижу только усталые глаза, в которых печаль и тоска. Откуда-то доносится чей-то бесстрастный голос:
— Мы его теряем.
— Непрямой массаж сердца! — восклицает врач и в моей грудной клетке трещат кости.
Кто-то шушукается, но перед глазами круги, а до своего дара не могу достучаться. Неужели он себя в автомобильной аварии исчерпал. Что стало с родителями? Где дед? Стоп! Это вопросы не мои, их задают остатки разума того, в чье тело я попал. Господи, глупо же так погибнуть! Хрен вам всем, не дождетесь, да и кое-какие счета у меня к этому и моему бывшему миру. Необходимо собрать волю в кулак и не дать телу умереть. Сердце! Приказываю тебе сокращаться и гнать кровь по артериям и венам!
— Разряд! — восклицает кто-то и прикладывает к моей груди электроды, а потом происходит разряд дефибриллятора.
— Завели! — хладнокровно констатирует женский голос.
Блин, да не умирал я! Сам со своим организмом пытался разобраться. Правда, так толком ничего и не смог продиагностировать. Дар молчит, а боли слишком много, но зато успокоился, что руки-ноги на месте.
Темнота, какие-то звуки за окном, кто-то бренчит на гитаре, орут коты, запах отвратительный, и очень хочется пить. Прищуриваюсь, перед глазами серый потолок и понимаю, что лежу абсолютно голый, если не считать бинтов на теле. Память возвращается и догадываюсь, что оказался в больничной палате. Ужасно хочется пить, но пошевелиться не могу, сил нет и на анализ ситуации, дар молчит и вновь проваливаюсь в забытье. Следующее пробуждение оказалось днем, в присутствии уборщицы, бубнящей что-то себе под нос и машущей шваброй.
— Пить, — сумел прохрипеть я.
— Очнулся? Сейчас полы подсохнут и доктора позову, — объявила грузная тетка и покинула палату.
Могла бы и дать водички-то, пусть даже из своего грязного ведра! Но почему дар не борется с повреждениями? Хотя, о чем это я? Организм истощен, необходима энергия, которую беру из живых растений, а меня в лучшем случае колют химией, в которой нет ни грамма нужных ингредиентов. Все запасы дар исчерпал и очень меня порадовал, что на мой призыв сумел откликнуться.
— Что тут у нас? — зашел в палату доктор в мятом халате и со стетоскопом на груди.
— Пить, — вновь попросил я.
— Анечка, смочите губы больному, — указал врач медсестре и веки мне оттянул, всматриваясь в глаза. — Боль чувствуешь? Как зовут и что случилось помнишь? Какой сегодня год? Где находишься? — задал он перечень вопросов.
Медсестра, молоденькая девчонка, приложила к моим губам смоченный бинт и несколько живительных капель попали в пересохшее горло.
— Физраствор уже ставили? Обезболивающе делали? — посмотрел врач на Анечку.
— Семен Петрович, в назначении ничего не сказано, а на смену только-только заступила, — стала та оправдываться.
— Бардак! — беззлобно сказал доктор и приказал: — Сделай парню, что велел, он с того света выкарабкался, не стоит его туда вновь отпускать.
— Уже иду, — кивнула медсестра и неспешно покинула палату.
Гм, она явно торопиться не собирается. Неужели думает, что и в самом деле могу умереть?
— Так-с, вернемся к нашим вопросам, — посмотрел на меня Семен Петрович, которому уже лет под шестьдесят, но выглядит этаким крепышом. — Говорить тебе тяжело, поэтому вновь повторю, а ты уж, будь любезен, постарайся ответить, хотя бы моргая. Медленно глаза прикрыл — да, два раза быстро моргнул — нет. Понял?
— Угу, — прошипел я, а потом медленно моргнул.
— Вот и хорошо! — улыбнулся врач. — Долго пытать не стану. Боли есть?
Глаза прикрыл и про себя усмехнулся. Он что не понимает, в каком я состоянии и как тут может переломанное тело не болеть?
— Очень хорошо! — чему-то обрадовался доктор, а потом объяснил: — Вот если бы не ощущал ничего, то могли нервные окончания пострадать и ты бы стал инвалидом.
Пару минут он уточнял про руки ноги и колол мои конечности шариковой ручкой, следя за реакцией. Остался удовлетворен и приступил к дальнейшим расспросам. Я же решил воспользоваться ситуацией и подкорректировал свой план. Изначально задумал две вещи, не зная, что получится. Отыскать семью, у которой есть парень моего возраста и позаимствовать его метрику о рождении. Но там имелся момент с опознанием в той же школе, как ни крути, а аттестат о среднем образовании так же необходим. Рассматривал и потерю памяти, в том числе и просчитывал варианты, как лучше такое устроить. Склонялся к обеду в ресторане, чтобы завалиться и симулировать приступ, предварительно употребив кое-какие настойки собственноручного приготовления, но там мог вмешаться в дело дар и все испортить. Медицина для тех, у кого нет связей и денег оставляет желать лучшего, но доктора могли бы раскусить мою игру. Подумывал и под машину как бы случайно попасть, но не хотелось подставлять водителя, а тех, кого не жалко — опасно, могут и на месте прибить за порчу техники.
— Так, а где ты находишься, понимаешь? — продолжил доктор.
— Бо-ль-ни-ца, — по слогам произнес я.
— Прекрасно! Ну, а зовут тебя как?
Делаю вид, что задумался, попытался даже лоб наморщить, но непроизвольно от боли застонал и не пришлось испуганными глаза делать. Показалось, что черепушка у меня на половинки распалась!
— Фамилия? Родня? — мрачно поинтересовался Семен Петрович. — Может помнишь школу, в которой учился? Где живешь? Ну хоть что-то то из своей жизни можешь рассказать?
Разумеется, не признался ни в чем! Да и если положить руку на сердце, то родственников нет, точнее, не ведаю о них. Жилья своего не имею, а называться настоящим именем — глупо по многим причинам. Гм, нет, к имени Стас привык и его менять не стоит, как-то нужно подвести, чтобы им называли.
— Ничего страшного, ты не волнуйся, такое случается и память к пострадавшим в еще более жутких авариях возвращается. Но, честно говоря, никто не ожидал, что ты выкарабкаешься. Если уж выжил, то все наладится, — произнес доктор и нахмурился: — Вот где она бродит?!
Семен Петрович подошел к двери и открыв ту прокричал в коридор:
— Анна! Где ты путаешься? Тебя только за смертью посылать! — он оглянулся на меня, развел руками и успокоил: — Ничего, сейчас придет, поставит капельницу и укольчики, заснешь, а когда проснешься уже лучше себя почувствуешь.
Ну, в этом не сомневаюсь! Мне бы хотя бы свежий подорожник пожевать дали, желательно с корнем. Но об этом не попросишь, а самому на улицу не выйти.
— И чего он разбубнился? — стала жаловаться мне Анечка, после того, как впорола, по другому и не скажешь (слишком больно) два укола и теперь ставя капельницу. — Словно не знает, что препараты выдает старшая медсестра, а та вечно где-то бродит, ничего не делает, а только порядки проверяет.