"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
– Сейчас отъеду, нужно машину вернуть… – сказал я.
– Не отдадим, – нахмурился один из беглых. – Она нам самим пригодится.
С невозмутимым видом я достал пистолет и выстрелил ему в ногу, после чего поинтересовался:
– Кто у меня ещё что-нибудь отобрать думает?
– Ты что творишь?! – воскликнули Левашов и ещё несколько беглых.
– Показываю, у кого здесь самая большая дубинка. Не стоит меня злить, я вам помогаю не по своей воле. Сейчас все покидают танк. Когда я отъеду, считаете до ста и идёте следом. Там будет подготовлено всё необходимое для выживания в тайге.
Бывшие узники молча покинули танк. Ближайшему из них я бросил аптечку. Забравшись на броню, постучал по ней рукояткой пистолета, и танк, взревев движком, рванул вперёд. Вскоре я скрылся за поворотом.
Проехав ещё метров четыреста, я остановился и убрал танк, решив, что обслужу его и пополню запасы потом. А пока стал быстро комплектовать походные наборы. Вещмешки, аптечки, армейские котелки, палатка. Лыж весь запас ушёл, похоже, ещё и не хватит. Припасов на неделю для каждого. Подумав, достал двухместную надувную лодку с насосом: это здесь льды стоят, а дальше пойдут полноводные реки, переправляться как-то надо. Ну и оружие, разряженное – шесть карабинов Мосина и два МП, хватит им.
Едва успел всё приготовить, как появилась группа, несущая раненого. Ага, перевязали уже. Шустрые, явно фронтовики. Бесят. Я им помогаю, а они ещё имеют наглость требовать и угрожать: мол, танк они мне не отдадут. Прям щаз-з. На что он им? Проедут километров тридцать и встрянут, упёршись в овраг или в реку. Уговаривать времени нет, а выстрелил в ногу – и сразу поняли: не нужен им танк.
– Принимайте. Остальные за мной, тут метров двести и поле, там на опушке самолёт стоит.
Пока они разбирали вещи, прощались, обнимаясь, я добежал до опушки, достал самолёт, приготовил его и запустил двигатель, пусть прогревается. Потом пробежался по полосе. В принципе, неплохая, как я и подозревал, расчищенная и выровненная. Взлететь сможем.
Вернувшись, увидел, как четверо несут раненого, Левашов шёл рядом. Мы устроились в самолёте, я дал газу, и после пробега мы оторвались от земли и стали с натугой карабкаться в небо. Тяжело идём. Дальность у самолёта – девятьсот километров, до Свердловска не хватит, а мы туда летим. Придётся где-то садиться на дозаправку, и шансы разбить при этом машину очень велики.
Разбивать самолёт не пришлось. Спустя часа два после рассвета, когда мы пролетели уже километров восемьсот, один из доходяг, лётчик, который ещё в японскую воевал, встрепенулся и сообщил, что узнаёт места: мол, здесь запасной аэродром должен быть, перевалочный. Сейчас он не действует, возможно, даже заброшен.
Вскоре он сориентировался и стал показывать направление. И действительно, полоса была, не бетонная, но хорошо расчищенная. Снега не было, только на опушке, однако проросли мелкие деревца. Было видно, что людей здесь нет. В общем, мы сели, и это хорошо. Часть верхушек деревьев крыльями побили, но машина не пострадала.
В стороне под деревьями находились несколько строений с заколоченными окнами. Трое побежали туда, выяснить что там, открыть, затопить печи, если они есть. А мы вытащили раненого и понесли его в здание. Я принёс вещмешок, якобы из грузового отсека достал. В вещмешке были два армейских котелка, полкило чая, десяток банок тушёнки, три каравая, два кило солёного сала, два пакета сухарей, топорик, шесть ложек, несколько пачек макарон и соль. Хватит им пока.
Срубили на дрова упавшее сухое дерево, затопили печку в одном из зданий (похоже, это была казарма), самолёт вручную откатили под деревья, а я отправился спать. Коек не было, всё вывезено, поэтому лёг прямо на полу полусырой избы. Велел разбудить, когда темнеть начнёт, а для еды не стоит: я сыт. Вырубился сразу.
Разбудили меня вовремя, как раз стемнело. Я сбегал и убрал самолёт, пусть гадают, куда он пропал. Потом отбежал подальше, нашёл полянку в лесу, достал вертолёт и полетел за Левашовыми. С тремя дозаправками добрался до поляны, где их оставил. Найти её нетрудно: там две сосны высокие, как маяк, а дальше характерная излучина реки.
Пока заправлял и обслуживал вертолёт, они обе прибежали: устали ждать. Устроив их в кабине, я сбегал и прибрал автодом. Вернувшись, поднял машину и полетел обратно, на заброшенный аэродром. Когда мы добрались до места, я высадил девчат, показал им, куда идти, а сам отогнал вертолёт подальше.
Вернулся пешком, с двумя вещмешками и двумя скатками одеял. Внутри мешков находилась мужская демисезонная гражданская одежда и обувь. Не в этой же лагерной одежде к людям выходить? Большая часть одежды была прихвачена мной из гардероба того офицера, который сдал Левашова; я так и думал, что пригодится. Одежду разобрали. Бывшему генералу отлично подошли костюм, пальто с шляпой и лакированные туфли. Конечно, одежда не для этих мест, городская.
Раненого лечили, я ему свою трость подарил. Кость у него не была повреждена, а мясо заживёт. А я, достав бланки паспортов, начал делать качественные фальшивки, выдавая каждому его экземпляр. Теперь могут идти в люди. Левашовым тоже выдам, но позже: разойдутся люди, мало ли кого поймают, а они сообщат эти данные. Лучше подстраховаться.
От заброшенного аэродрома разбитая дорога вела к трассе. На следующий день я отбежал подальше и пригнал ГАЗ-63. Мы погрузились, женщин посадили в кабину и по старой заросшей дороге покатили к трассе, а потом и к Свердловску. Тем, кто ехал в кузове, было холодно, так как кузов не крытый, но терпели.
Доехали без проблем, внимания не привлекали. До города сто километров, и в полдень мы уже были там. Мы с Левашовым, пока остальные ждали в машине, прошли на рынок. Я покупал для бывших лагерников нательное мужское бельё, личные вещи и сумки (всю лагерную одежду мы спалили в печке), а Левашов – вещи для жены и дочери.
С рынка все отправились в городскую баню, там помылись и переоделись в чистое. Вышли посвежевшими и отправились на вокзал. Я подарил кассирше золотое украшение, и сразу нашлись билеты. Вскоре пассажирский поезд повёз всех в Казань.
Остались только Левашовы. Они отказались уезжать за границу, решили устроиться в Алма-Ате, поедут туда, устроятся учителями. Ну, это их жизнь. Я сделал им паспорта, и теперь они супруги Зиновьевы.
Прощание получилось скомканным. Я долго смотрел вслед уходящему поезду, а потом не спеша направился обратно к машине. Хм, а возле неё уже прогуливался сотрудник Госавтоинспекции: номера-то поддельные.
Я не стал подходить, вернулся в здание и устроился у окна в буфете. Заказал компот и хлеб с котлетой, сделал бутерброд и поел (хм, а неплохо!), поглядывая в окно. Какой упорный инспектор, не уходит. Немного погодя он всё же отошёл, но я разгадал его хитрость: устроился за углом, и стоит мне выйти, он выскочит и подбежит. Его выдавала тень на земле.