"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Оставшихся поставили на колени.
— Видно, младенцев ты жертвуешь Луту, коль так ему любезен, — сказал плененный.
Один глаз у него закрылся от удара, второй глядел строго, бесстрашно. Такой ничего не расскажет, понял для себя Волоха. Смерти не боялся.
— Я ему жертвую всего себя, — откликнулся весело. — И этого вполне достаточно.
Дятел за его спиной вопросительно шевельнулся, но Волоха поднял руку, запрещая казнить.
— Под кем ходишь, храбрец?
— Много за мной лихих дел числится, а предателем сроду не был.
— А жизнь оставлю?
— Жизнь в бесчестье не жизнь. Но коли отпустишь моих людей живыми, меня себе оставишь, тогда правду скажу.
— Достойно, — признал Волоха. — Но отпустить не могу, вы первыми поперек встали, первыми ударили. Какая слава пойдет, если я помилосердствую?
Поднял револьвер, выстрелил в упрямый лоб, между глазами.
Вскрикнул тут один из пленных, подался из строя.
— Мне! Мне жизнь! Поклянись, что жизнь оставишь, все скажу!
Дятел рассмеялся хриплым басом, криво усмехнулись остальные.
— Жизнь оставлю. Отпущу, — сказал Волоха, переждав смех, как порыв ветра. — Говори смело.
И пленник заговорил, горячо проглатывая слова.
Говорил, что ходит корабелла под рукой некой Девы, во всякую пору носящей личину, и что дева та весьма проворна. Не была она игроком Ведуты, не была шанти Тренкадиса, но масть забрала высокую. Пленник поведал, что прибился к команде не так давно, в русле срочного добора — текучка, пояснял рекрутер в едальне при портовой воронке, обновление состава. Задачу им поставили простую. Взять Еремию, целиком захватить и под уздцы привезти, как лошадь ко двору.
И больше ничего не знал.
Дятел поскреб в затылке.
— Ну? Прибить сучонка или еще потрясти, авось разматрешится на новые подробности?
— Нет. Слова мои не птицы.
Волоха кивнул Мусину с Буланко. Ребята подхватили пленника под локти, подтянули к борту и отпустили. Живым.
— С остальными после решу, — сказал Волоха, когда Лут проглотил крик.
Обернулся к цыгану.
— Не сходится, — проговорил негромко, — посылать к нам наспех слепленную команду? Чтобы живой взять Еремию?
— Да может, она просто не шибко умная, а? Баба же, чем ей там думать.
Медяна фыркнула. О женщинах цыган был невысокого мнения и скрывать того не думал. Волоха не ответил. Тревожно поднял голову, приоткрыл рот, ловя запах Лута. Посуровел лицом.
— Уходим, живо, — велел отрывисто. — Еремия, две страты вниз, там желоб, пленных за борт — балласт, одного на подкормку. Полный ход!
Еремия дважды не спрашивала, обернулась, ложась на курс. Волоха оглянулся, и вместе с ним в темноту, обросшую далекими огнями, всмотрелся и Дятел.
И увидел — далекий еще, но стремительно близящийся — силуэт быстрой корабеллы.
— Она их послала не ловить нас. Знала, что бессмысленно. А вот задержать — да. С этой задачей справились.
— Сучка, а!
Медяна глянула победоносно.
— Ну и кто теперь не шибко умный?
Еремия шла самым полным. Быстрая и сильная, но летящая по следу была не менее быстра. Ценный груз — корабеллы — оттягивал брюхо, как наспех проглоченный кусок мяса. Замкнутые в хрустальные короба сестры не могли оказать поддержки, лежали тяглом.
Волоха, прикрыв глаза, всматривался в Лут.
Хвала Луту, они успели зайти в желоб. Тонкий и длинный коридор, на одного. Чужая корабелла не могла нырнуть — ее выносило остаточным следом Еремии. Стрелять, видимо, не решались, боясь повредить груз.
Волоха знал: впереди Хом Рун, богатый реками и зеленью. Если они уйдут на него, будет шанс отбиться с земли. На закорках чужой корабеллы сидела железная смерть, маслянистый ее привкус растекался у русого на языке.
Еремия вобрала в себя кровь и плоть врагов, силы ее хватало на ровный, сильный бег. Но желоб кончался, а до Хома еще надо было добраться.
— Дятел, готовь Пелену. Надо отвлечь их.
Дятел только головой мотнул. На такой скорости Пелену они еще не выпускали. Но с Волохой в режиме капитана никто не препирался. Себе дороже.
— Руслан, Мусин, доставайте тяжи. Инок, давай сюда куклу. Мы протащим паршивцев за собой, в зонтег.
— Но он их не пустит, — возразила Медяна, нахватавшаяся мудрости за совместную путь-дорогу, — это тэшка.
Волоха глянул, как на говорящего сома.
— На то и расчет, — обронил сухо.
— Как собираешься цеплять, гаджо? — Дятел оттеснил девушку, зыркнул на идущую поверх тэху.
— Руками, — Волоха показал свои трудовые мозоли. — Пока они будут таращиться на куклу и на вас.
— Успеешь до Хома?
— Это в моих интересах, знаешь ли.
Дятел цыкнул, как большая белка.
— Лады. Ежели расшибешься, так я твои вещички прикарманю, мне же лучше.
Медяна, чтобы не мешать, отвалила в сторону, но ее прихватил Буланко.
— Гляди, сестричка. Еремия — выворотень, стало быть, полиморф. У нее хороший запас форм и цветов, целая палитра. Обычно мы так красимся, если надо гвардейцам мозг припудрить или по красоте мимо дружков пройти. Чтобы без лишнего мяса, ага? Тут дело другое. Тяжи — гляди! — бывают разные. У нас наращенные, не чистая механика. Прочные, но Еремия в случае нужды может их скинуть. Как ящерица хвост.
Медяна только кивала, наблюдая, как ловко Руслан тянет из лунки в палубе канат. Раньше не видала она той ямки, однако Мусин с другой стороны от арфы промышлял тем же, разве что молча.
— Не путай тяжи с абордажными зацепами. Разные ткани в основе. Разные механизмы, у зацепов в основном клюв, у наших тяжей первый рот гируда, второй, который вручную крепят — муравьиный. Наша задача, — Руслан ткнул пальцем наверх, — зацепить тэшку. И так, чтобы не догадались до поры. Почти у всех тэшек, горлинка, есть уязвимая область. Белое мясо живота, тонкая линия. Бронь там накладывается друг на друга, как чешуя, и можно сдвинуть пластины, если знаешь где и инструмент имеешь… У капитана нашего на этот счет все в порядке, пока они будут таращиться на куклу, он установит тяжи с муравчатым ртом. Иии все тогда получится!