"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— И выбросило сюда? — Второй поднял бровь.
Третий ненадолго замолчал.
— Я хотел оказаться ближе к тебе. — Признался без желания. — У меня, как оказалось, нет иного дома и точки опоры. Возможно, это сыграло роль как определения пункта назначения.
— А я пел о том же, — спокойно сказал Выпь. — Песнь возвращения. Что если это подействовало совокупно?
Оба помолчали.
— Мне жаль, что ты не нашел свою птицебабу.
— У меня есть кое-что получше, — сказал Выпь.
— Палка твоя белесая,
Второй терпеливо вздохнул.
— Еще лучше.
Юга поднял на него глаза, открыл рот, но сказать ничего больше не успел.
Выпь смотрел. Видел лицо Третьего перед собой — так близко, как десятки раз до этого. Но — было другое. Кожа ровная, гладкая, будто маска, будто неживая. Бледная как костяная моль. У Выпь слишком глубоко сидела памятка из переулка Сиаля. Выпь знал, на что способен. Он протянул руку, коснулся щеки.
Теплая.
Юга удивленно вздрогнул.
Третий терпеть не мог, когда его брали за лицо. Видел в этом унижение себе, оскорбление. Мог укусить пальцы, ответить кулаком. Но это был не кто-то, это был — Выпь. Пастух.
Он смотрел странно, внимательно. Трогал его лицо, осторожно и чутко, как слепой скульптор и Юга терпеливо молчал. В этом было что-то смутное. Что-то новое. Обоюдное.
Над лагерем, раздвинув небо, взметнулся протяжный крик рогача. Тоскливый и чащобный, от него разило болотом и смертью, но перекрыть или заглушить этот костный инструмент ничем не можно было. Играющие на рогаче заливали уши воском, но все равно начинали слышать не свой голос.
Юга оцепенел от неожиданности, зато Второй живо оказался на ногах.
— Хангары пошли в атаку, — пояснил, хватая с распорки легкий пехотный доспех.
Сам мастерил, из шкуры лозы, что утром рыба, днем растение, а ночью рыщет на четырех ногах. Выпь выбрал себе дневную форму, и доспех его был цветом в охру с медной зеленью. От утра кожа лозы сохранила прохладу и гибкость, а от ночи — тепло и крепость. Трудно было бы сыскать материал удачнее.
— Будь здесь. Не выходи.
Юга взвился.
— Что?! Скажи, что мне делать! Я не женщина или старик, чтобы ждать тебя у очага.
Выпь глянул искоса, затягивая наручи.
— В строю ходить не умеешь. Проблем больше, шансов выжить — меньше.
Юга оскалил зубы.
— А ты, значит, умеешь?!
— Ага. Умею.
Научился.
Пастух, он на уровне крови понимал законы движения толпы. Мог войти в нее и даже сделаться частью, но раствориться, потерять себя солью в море — нет, того не ждал.
Третий не смог бы даже держать марш в ногу.
Люди кругом двигались быстро. Без суеты и паники, каждый знал, что делать и занимал отведенное место. Выпь оттеснил Юга к крылу палатки, сам занял место в строю.
Юга растерянно оглядывался, выхватывая отдельные фрагменты: резкие, короткие команды, ровные шеренги солдат, знамена Хомов.
А потом вся масса организованно развернулась и направилась прочь из лагеря.
***
Выпь судорожно, на три счета, выдохнул. Перед Юга он старался держать лицо, но на самом деле не чувствовал в себе большой уверенности. Да, он учился военной дисциплине, понимал ее важность. Но в поле оказалось совсем иначе.
В поле он был словно один — даже будучи одним из многих.
Никто не ждал Хангар на закате, когда солнце било людям в спины, а Нуму — в глаза. И тем не менее, они шли. Выпь видел золотую линию, растущую с каждым вдохом.
Воинов разделяли по крепкости и росту. Выпь был сильным и высоким, его воткнули в отряд ребят с Хома Мглоты. Пикинеры. Линия обороны сразу после заградительных орудий.
Вперед выдвинулись солдаты Хома Гардарика, они заведовали движущимися щитами на колесах. Второй видел, как ловко эти ребята собирают из разрозненных элементов сплошную стену, как она обретает монолитность, рост и глухую неподвижность. В стене были предусмотрены узкие бойницы для стрелков.
Если Нум прорвется через заплот, они примут первый удар.
Выпь крепче перехватил дикту, но двинуться дальше не успел. Всадник с огненными волосами налетел и злым, тонконогим конем буквально выдавил его прочь из строя.
Никто не посмел перечить арматору.
— Ты что здесь делаешь? — Гаер надвинулся полуденным солнцем. — Какого ты здесь забыл?!
— Я готов сражаться. Как все они, — Выпь нахмурился.
Арматор побелел так, что веснушки стали похожи на брызги крови. Наклонился, процедил, глядя в лицо.
— Ты — не они, Второй. Для лобовой атаки оставь мясо. Мне нужны твои способности. Нам нужны.
— Я не трус.
— Нет, конечно, нет. — Арматор насмешливо скривил рот. — Просто дурак. Будешь геройствовать, устрою твоему другу вынос мозга.
— Я не могу стоять в стороне, когда близится сражение.
— Так не стой, дубина. Заходи сзади — так ты и сучку эту нагнешь, и копьем в жопу не получишь. За мной.
Он ловко развернул коня и Выпь, стиснув зубы, подчинился.
***
— Что они делают, — в воздух спросил Гаер.
Со стены видно было, как первые ряды Хангар вдруг расщепились, раскололись. И, когда до заплота оставалось совсем немного, локуста прыгнули.
Взмыли в воздух, зависли, будто янтарные стрекозы. И развернули крылья. Выпь видел: особь локуста испускала из себя, как лучи, две пары крыльев, на свету видны были жилы и цветные пластины между ними. Как горячий, горящий витраж. Как вопль. Только красивее.
Рыжий глухо выругался, прикрывая глаза локтем. Хлестнувший красной плетью свет, пойманный и отраженный крыльями, ударил обратной волной по глазам людей.