"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
– Я не уверен, – наконец заговорил он, – что в вашем положении уместно говорить о каких-либо условностях. Вы сама – закон для любого храма, глашатай божественной воли. Я… что-то не то сказал?
Судя по всему, на моем лице отразилось все, что я думала по поводу услышанного. Альвин непонимающе нахмурился, бросил беспокойный взгляд на Харакаша, что был все так же увлечен разговорами о готовке, и понуро опустил взгляд, вздохнув так тяжело, что я мгновенно устыдилась своей несдержанности.
– Нет, Альвин, все в порядке, просто… это не совсем то, что я хочу знать. Если представить, что спрашиваю не я, а кто-то другой, менее важный, то что бы ты ответил? – Мысленно обругав себя за неумение точно формулировать вопросы, я снова пронаблюдала тяжелый мыслительный процесс, но в этот раз пауза была куда короче.
– Если позволите, я бы посоветовал не перебивать магистра, исключая, конечно, какие-то крайние случаи, – Альвин замялся, – если такие возникнут. Магистр – человек, несущий на себе бремя служения Светозарной и бремя управления Орденом. Я слышал много хорошего про магистра Ирвина, но…
Он не закончил, но я и так все понимала. Во-первых, слухи о достоинствах магистра могут быть сильно преувеличены, во-вторых, даже самому хорошему начальнику не хочется терять свой статус в глазах подчиненных, получая по панамке от вышестоящего руководства.
– Ясно, не продолжай. Что-то еще?
Альвин в ответ лишь пожал плечами:
– Отсутствие у вас сана решает все проблемы. Никто не учил вас храмовым ритуалам, кроме принятых среди непосвященных, так что все, что будет для вас незнакомо, вы и не обязаны знать.
Я вымученно улыбнулась.
Ну, просто замечательно. А можно какую-то инструкцию, ну или захудалую брошюру о тех самых ритуалах для непосвященных? Я оглянулась, осматривая находящихся вокруг меня и раздумывая, где бы мне получить столь необходимую информацию, и осознавая всю тщетность бытия и собственный идиотизм. Конечно, роль принцессы и защитницы веры давала своеобразную индульгенцию, но только в глазах простых людей. В храме братьев-рыцарей несоблюдение ритуалов поклонения с моей стороны трактоваться будет явно не в мою пользу.
В голову пришла мысль обратиться к храмовникам, сопровождающим тело комтура, но я тут же отвергла ее – доверия к ним было мало, как себя вести с ними, я не знала, и шанс наломать дров был невероятно высок.
Ну что ж… оставался единственный, максимально лояльный к моей персоне источник информации – сам Альвин.
Только как бы так переговорить с ним без лишних ушей?
– Харакаш, я хочу проехаться вне строя, есть пара вопросов, требующих немедленного обсуждения. – Я обернулась к мастеру меча, и тот без промедления кивнул. – Альвин, за мной.
Строю приходится расколоться, чтоб выпустить нас наружу. Мы выходим на обочину дороги, кони взбивают копытами не так давно выпавший снег, Харакаш держится по правую от меня руку, а Альвин – по левую, и некоторое время мы просто молча едем, пока я обдумываю, как правильно оформить свои вопросы, не вызывая подозрений.
– Альвин, я хотела бы узнать, допустимо ли присутствие мастера меча в храме с религиозной точки зрения, если не брать во внимание личные взгляды кого-либо из служителей, – наконец, решив зайти издалека, начала я.
Мой телохранитель бросил на меня странный взгляд, а потом, чуть помедлив, заговорил, аккуратно подбирая слова.
– Вера добровольна, и любые попытки насадить ее силой или же запретить обращаться к ней – немыслимы. Каждый выбирает себе божество по велению сердца. – Альвин замолк на мгновение, смотря на заинтересованного Харакаша, а потом продолжил: – Но в случае с детьми Туманных островов я не могу сказать, является ли их выбор добровольным. По этой же причине я не могу знать, могут ли они выбирать себе покровителя или же выбор сделан за них еще по праву рождения. Я не слышал о случаях, когда кто-то с островов был заинтересован в присутствии на обрядах Светозарной, и не могу судить о том, может ли это оскорбить кого-то из двух богов.
Стоило оруженосцу закончить, как мастер меча расхохотался.
– Мальчик мой, наш бог не запрещает нам избирать другую веру. Его дар был сделан не ради корысти и поклонения, а безвозмездно, как родитель дарит своему ребенку свое сердце, так Туманный подарил нам свое. Уф… Ну и рассмешил ты меня, – закончил островитянин, добродушно улыбаясь смущенному Альвину, а потом повернулся ко мне. – Позволь, я тоже отвечу на этот вопрос. – И, получив мой кивок, продолжил: – Мое присутствие может оскорбить вашу покровительницу в том случае, если я не окажу Ей необходимые почести. И если Она это заметит – я ведь достаточно мелкая фигура по ее меркам. Больше стоит переживать именно за служителей, а тут отношение может быть неоднозначное. Так что если магистр Алой крепости будет возражать против моего присутствия в комтурии, то достаточно пообещать ему, что я не буду совершать какие-либо обряды своего божества на территории замка и не буду входить в священные залы. Могу даже под стражей посидеть, если нужно. – В конце Харакаш развел руками с таким видом, что я живо представила, как он играет в гляделки с приставленной к нему охраной.
– Надеюсь, что заключение под стражу не потребуется, но я буду иметь этот вариант в виду. Спасибо, Харакаш. – Благодарно улыбнувшись своему наставнику, я снова обратилась к Альвину: – Не хочу ударить в грязь лицом, потому мне нужно точно, до мельчайших подробностей знать, что меня может ожидать в Алой крепости: в каких ритуалах мне нужно будет участвовать и какая роль в них будет мне отведена. Ты знаешь об этом?
– Э-э-э… ваше высочество, я не знаю. Мне неизвестны внутренние церемонии храмовников, а все остальное – лишь обыденные ритуалы, которые…
– Вот о них и расскажи, – прервала я своего телохранителя. – Подробно и не упуская ни одной детали.
На лице Альвина появилось полнейшее непонимание, потом – глубокая задумчивость.
– Осмелюсь спросить, вы испытываете меня? – От прозвучавшего вопроса я несколько секунд глупо хлопаю ресницами, смотря на едущего рядом мужчину, а потом, не сдерживаясь, хохочу.
– Кажется, ты сегодня в ударе, парень, – комментирует это Харакаш, пока я пытаюсь отдышаться и стряхнуть выступившие на глаза слезинки.