"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Большую часть его слов я просто пропускала мимо ушей, благосклонно улыбаясь, иногда кивая и поглядывая из-под ресниц на сборище за столом и отмечая, кто как себя ведет и что ощущает.
Ничего интересного не обнаруживалось, а само мероприятие постепенно начинало мне надоедать.
– Что ж, пожалуй, я вас покину, – вклинилась я между репликами разливающегося соловьем об особенностях местного медоварения графа. – Мне было очень приятно побеседовать с вами, признаюсь… – тут я наклонилась к Стефану чуть ближе, – путешествие в компании живущих войной мужчин весьма утомляет. Мне так не хватает рядом человека из моего круга. – Вздохнув, я чуть прикусила губу на миг и тут же, отпустив ее, бросила короткий взгляд на Стефана. – Надеюсь, вы понимаете, о чем я?
– Да, да, конечно, понимаю, – воодушевленно закивал граф, потом вдруг чуть смутился, покосившись в ненавязчиво демонстрируемый мною вырез платья.
– Хорошо, тогда я думаю, вы не откажете мне в приятной беседе завтра? Тут слишком… – «Мерзко, чем-то воняет и слишком много ненужных свидетелей», – подумала, а вслух сказала: –…людно. А я хотела бы спокойствия и уединения.
– Бесконечно польщен таким предложением и никак не смею отказаться. Может быть, приказать накрыть обед в моем кабинете?
– Прекрасное решение, граф. – Я снова сладко улыбнулась и, покрутив ладонью в воздухе, дождалась, пока Альвин подаст мне руку, другой отодвигая стул, на котором я сидела.
Мы молчали до самых моих покоев. Уже зайдя внутрь и прикрыв за собой дверь, я переглянулась с Альвином и сделала вид, словно меня тошнит. Он, хмыкнув, покачал головой:
– Не передумала?
– Наоборот, лишь утвердилась во мнении. Официальная версия: мы с графом будем обсуждать проблемы наследования, я иду ознакомиться с документами и письмами его отца. Сообщи это Генриху как-нибудь вскользь. Он знает, в чем виновен граф, и потому, готова поспорить, найдет благовидную причину побродить у дверей его кабинета. А я постараюсь, чтобы вышло много шума.
– Будет сделано. – Альвин прижал кулак к груди и вышел из комнаты, закрыв за собою дверь.
Расшнуровав лиф платья, я стянула его через бедра и кинула на спинку стула. Выделенные мне покои – единственное место, где я чувствовала себя в безопасности. И то лишь по той причине, что за дверью посменно дежурили храмовники из числа тех, что были со мной на холме.
Альвин говорил, что граф пытался выдворить их, а когда не удалось – заменить своей стражей. Но этот вопрос решил Эмил, четко объяснив, где конкретно и на какой части тела Орден сейчас вертел желания графа, и что будет, если тот попробует избавиться от охраняющего бессознательную защитницу веры святого войска. Конечно, Эмил выразился максимально безукоризненно, сославшись на какие-то орденские порядки и соответствующие светские законы. Однако раз подтекст понял мой телохранитель, то и граф наверняка тоже.
Бросив туда же нижнее платье, я осталась в нательной рубахе, наскоро умылась теплой водой, что по моей просьбе принес один из дежуривших в коридоре храмовников, а потом, скрестив ноги, устроилась на кровати, положив себе на колени Жало.
«Как странно все повернулось… Я так боялась тебя когда-то. Кажется, что целая жизнь прошла с того момента, как я впервые услышала твой голос у себя в голове. А теперь ты – тот единственный, в ком я уверена даже больше, чем в себе», – обратилась мысленно я к Жалу.
Вытащила меч из ножен и, отложив их в сторону, я коснулась пальцем лезвия.
«Бери, друг», – предложила ему.
Лезвие прорезало подушечку пальца незаметно, боль практически не ощутилась. Жало, впитав в себя капельку крови, благодарно завибрировало у меня под ладонью, напоминая мурчащего кота.
Нежность. Поддержка. Вопрос.
«Ты тоже спрашиваешь меня о том, уверена ли я? Да, уверена. Я приговорю его и казню тобой, потому как память этого подонка – единственная ценность, которой он обладает. Я не знаю, жива ли Соэнлика, не знаю, что стало с чародеем. Не знаю, кто был тот третий в шатре. Но я должна это знать. Так что жизнь этого графеныша ничего для меня не стоит. Он сам влез в это дерьмо, пусть получит за это сполна», – продолжила про себя свой монолог.
Уверенность. Ярость. Жажда.
«Тише… пока еще рано. Завтра. Завтра он будет твоим. Завтра мы узнаем все, что хотим, и решим вопрос с Фиральским герцогством так, как должно», – закончила я.
Я машинально облизала порезанный палец, но, глянув на него, увидела, что не осталось даже следа от прикосновения к лезвию.
Вложив меч в ножны, я, перед тем как полностью задвинуть его, разобрала Жало до стилета, положила его под подушку и повесила ножны на спинку кровати. После чего забралась под одеяло и хлопком в ладоши погасила магический светильник.
В этот раз я отправлялась в Грань осознанно. И, оказавшись среди цветочного поля, по-прежнему залитого ночным светом, я лишь позволила себе несколько глубоких вдохов, наслаждаясь мягким, чуть кружащим голову запахом.
– Светозарная!
Я представляю себе совершенную фигуру, нечеловечески симметричное лицо, залитые светом глазницы и острые зубы за пухлыми губами. Мироздание вокруг меня идет волнами, принимая мой зов.
– Пресветлая дева! – Пальцы сами по себе сжимаются вокруг появившегося в руке меча. Я чувствую, как Жало ластится к ладони.
– Сука ты зубастая, вылазь уже, разговор есть! – рявкаю я в пустоту, явственно ощущая на себе внимание своей не собирающейся появляться покровительницы. И это ожидаемо срабатывает.
Цветы склоняются до самой земли, когда в воздухе со звуком рвущейся материи появляется сияющая фигура разгневанного божества.
– Между прочим, я дважды звала Тебя так, как полагается. И я чувствовала, что Ты меня слышишь. – Невозмутимо глядя в пылающее белым светом лицо, я поманила божество рукой, предлагая не висеть в воздухе, а спуститься и поговорить лицом к лицу. – И в связи с этим у меня вопрос. Что происходит? Почему Ты бросила меня, когда я больше всего нуждалась в Твоей помощи? Почему Ты позволила в Своем собственном Ордене появиться тем, кто решил предать меня? Предать Тебя?
Божество медленно теряет свой яростный свет. Светозарная опускается на землю и «затухает» до странного сероватого цвета кожи.
– Ты должна была быть сама по себе до того, как встретишь Аримана. То, что Я тебе помогала до этого, было лишь Моей…
– Три «красных», считая Указующего, который переметнулся на сторону Дракона. И заклинательница, устроившая нам локальный зомби-апокалипсис. Мы все должны были сдохнуть в той мясорубке!
– Но не сдохли же, – флегматично ответило божество, усаживаясь среди цветов и подгибая под себя ноги. – Хотя признаю, заклинательница на моих землях – это слишком. Кто ее убил?