"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
– Скоро буду, – заверил дворфа магистр, и его глаза вновь стали серыми. – Встань! – повелительно сказал он хозяину кабака, и тот послушно поднялся на дрожащих ногах. – Тебе нечего бояться. – Когда лорд Драуг положил свою тяжелую ладонь мужчине на плечо, тот вздрогнул. – Как твое имя?
– Нарвин, господин. – Нечесаная голова склонилась в чересчур услужливом и почтительном поклоне.
– У меня есть к тебе небольшая просьба, Нарвин. – Решив не утруждать себя представлением, Фаргред сразу перешел к делу.
– Какая? – осторожно поинтересовался слегка успокоившийся кабатчик.
–
– А если при них пакость какая? Вдруг к-а-а-а-к бахнет и, это… того! – Нарвин боязливо покосился на мертвые тела.
– Я уже обыскал их. – Осторожность мужика начинала злить магистра, и это не укрылось от разом вспотевшего, несмотря на мороз, Нарвина.
– Сейчас я помощника кликну, – засуетился хозяин кабака, – мы эту мерзость подальше оттащим и сожжем наутро.
– Здесь и сейчас, – твердо заявил Фаргред тоном, не терпящим возражений.
– Как скажете, – тут же согласился Нарвин и, проваливаясь в неглубокие сугробы, подбежал к одному из окон первого этажа, что есть силы заколотив по подоконнику.
Вначале послышалась отборная ругань, полная клятвенных обещаний жестоко расправиться с ночным нарушителем спокойствия, затем окно распахнулось, и в нем появился здоровенный детина, с трудом протиснувшийся в раму.
– Чего орешь! – начал он густым басом, но, узнав хозяина кабака, виновато улыбнулся и опустил внушительного вида дубину. – Чего? – уже более миролюбиво поинтересовался он.
– Возьми огня – и живо сюда! – прошипел Нарвин.
– Ладно, – покладисто согласился детина и, втиснувшись обратно, закрыл окно.
Хозяин кабака еще некоторое время задумчиво разглядывал оконную раму, явно не горя желанием оборачиваться и лицезреть обезглавленные мертвые тела. Но еще больше ему не хотелось злить магистра ордена Зари. Поэтому Нарвин, тяжело вздохнув, обернулся и сказал:
– Сделаем все, как вы… – Он поперхнулся словами, увидев стоящего рядом с магистром человека. Одетого во все черное мужчину никогда раньше не видели в деревне, и Нарвин мог поклясться бессмертием души, что не слышал, как кто-нибудь подходил.
– Невежливо пялиться на людей подобным образом, уважаемый, – четким голосом произнес незнакомец, многозначительно положив обтянутую черной перчаткой ладонь на великолепный эфес длинной рапиры, – или вам чужды хорошие манеры? – Он весело улыбнулся.
– Прос-с-стите, господа… – неуверенно проблеял Нарвин, явно не разделяя радости мужчины в черном и не зная, чего ожидать от незнакомца.
Раздался шорох, и дверь черного хода кабака со скрипом открылась, явив троим мужчинам высоченного здоровяка, сжимающего в огромной, словно ствол дуба, руке пару факелов, неуместно весело потрескивающих в ночи, пропитанной теперь запахом крови.
– Чего делать-то? – Парня, казалось, нисколько не смущала открывшаяся его глуповатому взору картина.
Нарвин осторожно взглянул на магистра, и тот снисходительно кивнул.
– Вон этих сожги! – резко дернул головой в сторону мертвецов хозяин кабака.
Видимо, задавать вопросы не входило в обязанности помощника. Здоровенный детина безразлично повел широкими, похожими на военный таран плечами и, приблизившись, ткнул горящим факелом в ближайшее к себе тело. Темный, запачканный кровью балахон тут же занялся, и пламя принялось с аппетитом пожирать предоставленное угощение.
– Я думаю, мы можем идти. – Наэрон без интереса наблюдал за тем, как немногословный детина поджигает второго мертвеца. – Не люблю запаха паленой плоти. – Глава шпионов брезгливо поморщился и поднес к носу новый, приятно пахнущий кружевной платок, способный конкурировать со снегом в белизне.
Вместо ответа лорд Драуг еще раз окинул взглядом тела колдунов и, смотря в глаза хозяину кабака, произнес:
– Сжечь полностью, пепел – развеять. – Глаза магистра блеснули. – Понятно?
– Конечно! – поспешил заверить паладина Нарвин, лихорадочно кивая.
– И лишнего не болтать, – весомо добавил Наэрон. – Особенно ты! – Он с улыбкой указал на здоровяка, тупо пялящегося на пламя. – Я смотрю, ты чересчур разговорчивый. – Губы главы шпионов тронула мимолетная улыбка.
– Чё? – Озадаченно хлопнув маленькими глазками, детина уставился на де Блейта.
– Не чёкай, – отрезал Наэрон. – За все происходящее отвечаете головой. – Он подмигнул побледневшему хозяину кабака и, развернувшись, сделал несколько шагов в направлении двери. – Стоп! – Щелкнув пальцами, глава шпионов резко развернулся на каблуках, чиркнув ножнами рапиры по снегу.
– А?! – Нарвин чуть не присел от испуга.
– Я оставил своего коня в твоей конюшне, позаботься о нем, пока мы отдыхаем. – Де Блейт сделал приглашающий жест, пропуская магистра впереди себя, и направился следом за ним, не сумев сдержать улыбки, когда услышал облегченный вздох хозяина кабака, обрадованного тем, что его скромную персону наконец-то оставили в покое.
Внутри питейного заведения, пользующегося в деревне огромной популярностью – гораздо большей, чем, к примеру, покосившийся и запущенный деревянный храм Света или же местные вырубки, – народу нисколько не убавилось. Местные жители, как и многие другие, предпочитали весело проводить время, нежели работать или возносить хвалы высшим силам. Хотя Фаргред был уверен – наутро ситуация сильно изменится, так как хозяин кабака наверняка проболтается о четверке незваных гостей, и все деревенские решат непременно и неустанно молиться Ульву о заступничестве. Такое случалось уже не раз и не два. Люди зачастую пренебрегают верой, предпочитая молитвам увеселительное времяпрепровождение, но, как только им становится страшно, непременно бегут искать помощи и поддержки в ближайшем храме. Когда все хорошо – кругом герои, а стоит чему-то случиться – «доблестные воины» пивных кружек превращаются в скулящее стадо.
Фаргред обвел раскинувшийся перед ним зал невеселым взглядом, немного задержав его на нескольких коренастых мужиках, заросших бородами словно дворфы. Вместительные пивные кружки казались хрупкими фарфоровыми чашками в их огромных ручищах. Они неустанно опрокидывали в бездонные глотки хмельной напиток и даже не подозревали, что совсем недавно могли умереть. Лорд Драуг мог поспорить, что и они, когда узнают о случившемся, будут без устали молиться о сохранности своих душ…
– Терпение и снисхождение, – хмыкнул магистр, широко шагая к столу, где сидели его спутники, взволнованно смотревшие на него.