"Фантастика 2023-147. Книги 1-28
Шрифт:
И вдруг – тишина.
Машина прокатилась пару метров по инерции и остановилась.
– Всё, кина не будет! – громко сказал Виктор. – Електричество кончилось!
Глава 17
Операция «Тайфун»
Направо чернело поле, зараставшее бурьяном, налево все было исчеркано стволиками и ветвями лесной чащи, темным по желтому – листья слетели еще не все.
Между лесом и полем тянулась дорога – две колеи из продолговатых луж цвета кофе с молоком. Огибая поле, дорога снова заворачивала
Здесь-то и устроился взвод лейтенанта Абанина. Марлен удобно устроился – между двух дубов, на могучих корнях, которые сплелись в твердокаменный узел. Он поправил ватник, и от движения качнулась медаль «За отвагу».
Исаев очень ею гордился. В наградной лист он попал еще в августе, когда в одном из боев прикрыл майора Елина.
Ситуация и впрямь была опасная, а где на фронте иная? Однако военный совет Резервного фронта счел поступок Марлена подвигом – спас командира! И вот, в предпоследний день сентября, наградные документы из Москвы вместе с Указом Президиума Верховного Совета пришли в штаб фронта. Тогда командующий Резервным фронтом Буденный лично прибыл в часть и вручил медали «героям».
Исаев именно так воспринимал свой подвиг – в кавычках. Да и что он такого героического совершил? Командира прикрыл? А как же иначе?
Но все равно приятно было. Медали достались двоим из всего взвода – Исаеву и Макееву. Вот Макеев – другое дело!
Так на танки бросаться с гранатой или с бутылкой КС мог только Макеев – сжимая все свои страхи в кулак, в котором была стиснута рукоятка связки гранат, красноармеец бежал к лязгающему чудищу, как былинный богатырь на Змея Горыныча, и поражал вражину.
Марлен вздохнул. Октябрь уже, а насчет их тетрадки – ни слуху ни духу. Нет, Панфилов обмануть не мог, не тот это человек. Просто, вот так, запросто прибыть на фронт из Москвы было непросто, особенно если ты какой-нибудь там заслуженный академик. Остается одно – ждать. Ждать, ждать, жда-а-ать…
А немец озверел совсем. Прет, как бешеный.
Танки идут, пехота топает, бомбовозы летят.
Рвутся, гады, к Вязьме. К Москве.
28-я армия держится, Качалов никому не отдавал приказа «Стоять насмерть!».
Закрепятся на рубеже, отобьют атаку, другую, третью… Десятую.
И отходят на новый рубеж. И снова окапываются, громоздят линию обороны, подтягивают пушки и минометы. Иногда танки помогут, а раза два даже самолеты появлялись с красными звездами на крыльях. Весь взвод тогда «ура!» кричал, а когда пара «Яков» спровадила с небес «Юнкерс» и тот красиво рванул за лесом, восторгу было…
Марлен отвинтил крышку фляжки, глотнул, а потом немного плеснул на ладонь, отер лицо. Свежий ветерок сразу охладил воспаленные веки. Спать охота, мочи нет. Вторые сутки ни сна, ни отдыха измученной душе. И телу. А куда деваться?
– Вроде отходит, товарищ лейтенант!
Из-за леса доносился неумолчный грохот канонады: «Бу-бу-бу-бу!»
У опушки леса стоял «КВ», изредка гвоздивший неприятеля: «Банг! Банг!»
И вот танк стал сдавать задним ходом, освобождая дорогу. Ему удалось добраться до поворота, взрыкивая, отъехать к дубраве, и в это время на дороге появился немецкий «Т-IV».
Развернув башню, он выстрелил по «КВ», перебивая гусеницу. Обездвиженный тяжелый танк не мог больше покинуть занятую позицию, но снаряды еще оставались. Вот один такой и усвистал в направлении «четверки», втесываясь той в борт.
«КВ» был укрыт надежной броней, немцам ее проколупать было сложно – «Тигров» еще не было, хотя зенитные 88-миллиметровые пушки, прозванные «ахт-ахт», стреляли исправно [258] .
Орудие «КВ» не вполне соответствовало толщине брони – это была пушка Ф-34, та же самая, что ставилась на «тридцатьчетверку». Это 76-миллиметровое орудие с полукилометра пробивало броню толщиной в свой калибр, если так можно выразиться. Короче, «четверку» им долбать можно было, даже лобовую броню (в 80 миллиметров) вынесет метров с двухсот, а столько и было до поворота.
258
«Ахт-ахт» (нем.) – «восемь-восемь».
«Т-IV» замер, задымил, а потом, будто из последних сил, развернул башню, пальнул осколочным. Снаряд ушел в лес, взрывом снесло дерево. «КВ» выстрелил бронебойным, попадая в башню, и та вдруг подпрыгнула, вырываясь из погона, как пробка из горлышка, только не брызги шампанского били, а пламя.
Докатился тяжкий грохот.
– Боекомплект рванул! – крикнул Якушев. – Так их, гадов!
И тут из подлеска на дорогу вынырнули сразу две «тройки». Еще три немецких танка выворачивали из-за опушки, за ними цепями шла пехота.
Марлен усмехнулся, поглаживая «ППШ». Насмотришься всяких «киношек» и представляешь себе войну не какой она была, а такой, какой ее «видит» режиссер. А тот ради эффектной «картинки» легко жертвует реальностью.
Сколько их было на экране, немецких автоматчиков! А в жизни «шмайссеры» встречались не часто, всего два автомата на роту – один у ротного, другой у командира первого взвода.
Единый пулемет MG-34 и винтовка – вот и всё…
– К бою!
Первая пара «панцеров» выстрелила на ходу, дуплетом, но не попала, только землю вздыбила на поле, вырыв воронки, в которых курился ядовитый дым.
«КВ» ударил, однако, не по ним, а по дальней троице, с разных сторон огибавшей подбитый «Т-IV». Первый снаряд ударил рикошетом, выбивая сноп синих искр, а второй – болванка – вышиб пару катков и разорвал гусеницу «тройке». Танк остановился, превращаясь в удобную мишень, и наводчик «КВ» тут же этим воспользовался – бронебойный ушел под башню.
Та не подлетела, как в первый раз, только все люки повышибало огненными фонтанами, после чего закоптил двигатель. Две «тройки», первыми показавшиеся из леса, так и шли бок о бок по дороге.