"Фантастика 2023-147. Книги 1-28
Шрифт:
Тетя Муся была холодна и неприступна, она отшила всех ухажеров. Много их было, донжуанов доморощенных, да вот только вся их бравада, весь гонор испарялись, скворча, под взглядом синих ледяных глаз Маруси.
Когда Михаил впервые увидал ее, он ощутил… Трудно описать, что именно удалось испытать бравому пилоту. Некий внутренний взрыв, провал или вознесение? Что – слова? Как в эти буквы вместить вихрь чувств, налетевший и унесший его далеко-далеко?
Дядя Миша не избегал девушек, но то, что возникло между ним и Машей, было чем-то иным,
Мария удивленно, слегка свысока оглядела Ерохина и не выдержала, улыбнулась. И Михаил, тотчас воспряв, решился на самый героический поступок в своей жизни. Хриплым голосом он сказал:
– Здравствуйте. Меня зовут… Дядя Миша.
Девушка рассмеялась.
– А меня – Тетя Муся! Привет, Дядя Миша!
– Привет… Маша.
Тетя Муся все еще улыбалась, но в лице ее что-то дрогнуло. Или проступило что во взгляде – удивление? Интерес, быть может?
Ресницы у Маши поднялись и опустились, девушка пошагала дальше своей изумительной танцующей походкой, а Миша так и остался стоять столбом.
Поднимаясь по трапу, Тетя Муся обернулась, и в лице ее Ерохин прочитал одобрение. Или это он себе нафантазировал, дурак влюбленный? Втюрился, как мальчик…
Переживая, Михаил выбрался к кают-компании, где вице-адмирал Пантелеев, командир авианосной ударной группы, собрал офицеров – вертолет «ГМ-1» переправил на «Советский Казахстан» всех каперангов.
Дядя Миша явился сам.
– Товарищ Ерохин, – церемонно начал вице-адмирал, расстилая карту Гуама, – вам начинать операцию.
Михаил кивнул. Детские мечтанья проснулись в нем с новой силой – стоило только на карту взглянуть.
Бухта Талафофо, Уматак, Мангилао, Монгмонг, Чалан-паго…
Музыка!
– Подходить будем к западному побережью, – сказал Пантелеев скучным голосом. – Вот тут столица острова, городишко Хагатна. Самолеты пусть его обойдут. Плацдарм – вот! Полуостров Ороте. На нем взлетные полосы для американских бомбардировщиков. Они нам пригодятся, я имею в виду ВВП, поэтому просьба – зря не бомбить. «Б-29» – в лом, а полосы оставьте. Штурмуем, товарищ Ерохин, и по обе стороны Ороте, особенно к северу, где бухта Апра. Там стоят два американских линкора – «Миссури» и «Айова». Ну, так вот. Желательно, чтобы они лежали – на дне. Для этого, товарищ Ерохин, используете палубные торпедоносцы – своим приказом я подчиняю их вам. Справитесь?
– Так точно, товарищ вице-адмирал!
Пантелеев кивнул и задумался.
– Вопрос в том, что мы не можем быть уверены… Короче говоря, лишь на месте, послезавтра утром, мы точно будем знать, где находятся оба линкора – на рейде Апра-Харбор или в открытом море. Приближались мы, как могли, скрытно, но даже в океане трудно спрятать эскадру. Хотя японцам это удалось-таки. Однажды, когда они громили Пёрл-Харбор. Короче говоря, будьте готовы.
Ерохин чуть не ляпнул: «Всегда готовы!», но вовремя прикусил язык…
…Утро в тропиках наступает быстро, словно кто свет включает – щелк! – и рассвело.
Однако «горбатые» готовились к вылету задолго до восхода – техники, механики и оружейники носились по палубе, в теплой и влажной мгле, пахнувшей неведомыми фруктами, произраставшими на неоткрытых островах…
Дядя Миша вздохнул и подумал с укоризной: «Когда ж ты повзрослеешь, товарищ Ерохин?»
Поглядев на часы, он скомандовал:
– По самолетам!
Пилоты громко затопали по палубе, разбегаясь, сноровисто залезая в кабины.
– Запускай моторы!
Приблизившись к своему штурмовику, Михаил устроился в кабине и громко сказал:
– Выключено! Зальем!
– Есть зальем! – провернул винт техник.
– К запуску!
– Есть к запуску!
– От винта!
– Есть от винта!
«Ил-10М» задрожал, будто от предвкушения полета, и гидравлическая катапульта с силою повлекла самолет – Ерохина ощутимо вжало в спинку сиденья. Взлет!
Всегда, как только мелькала внизу кромка палубы, что-то сжималось в Дяде Мише, – наверное, те самые фибры души. Возникало неприятное предощущение падения, но оно всегда обманывало рассудок – «ильюшин» поднимался в воздух уверенно, разве что проседал чуток, ежели в перегруз.
Самолет-разведчик взлетел первым.
– Клумба, я Ромашка-семь, – послышалось в эфире. – Пять пятьдесят. Нахожусь квадрате двадцать один – четырнадцать. Противник не обнаружен.
– Я – Клумба! – отозвались с мостика авианосца. – Продолжать наблюдение.
– Есть!
– Я – Дядя Миша! Летим на малой высоте, радиопереговоры отставить. «Маленькие», это и вас касается.
– Не боись, Дядь Миш, затаимся…
«Горбатые» неслись на восток над волнами – над пологими океанскими валами, неторопливо и неустанно катившимися с той стороны, где восходило солнце. Их подгонял пассат – вечный ветер.
– Клумба, я Ромашка-семь! Шесть десять. Обнаружен противник в квадрате тридцать два – пятнадцать! Линейный корабль «Нью-Мексико», в сопровождении двух легких крейсеров. Следует курсом на северо-запад!
– Вас понял, Ромашка…
Ерохин покачал головой. Клумба его не вызывала. Стало быть, задание остается прежним, а «Нью-Мексико» займутся другие…
…Подводная лодка «А-28» шла в позиционном положении – весь корпус находился под водой, одна рубка торчала над волнами.
– Задраить отсеки, погружение! – разнеслась команда. – На эхолоте смотреть. Осмотреться в отсеках!
Зашипел воздух в балластных цистернах.
– Стоп машинам! Старпому – на перископ. Акустикам – слушать!
– Есть! Шумы прямо по курсу!
– Боевая тревога, торпедная атака! По местам стоять!
Акустики доложили исходные:
– Курс цели триста десять градусов, скорость – двадцать восемь узлов.
– Торпедный отсек, приготовить торпеды к стрельбе!
– Есть!