"Фантастика 2023-172". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Смерть им! Смерть! Смерть!
Первой жертвой стал прилавок с роскошными астшанскими коврами. Его владелец оказался глуп или слишком жаден — открыл торговлю, а не решил обождать несколько дней, как поступили другие астшанцы.
Жалкий лепет его оправданий никто не слушал. В ход пошли кулаки, палки, камни. А когда торговец упал еще и ноги, пока живое тело не превратилось в кусок измочаленной плоти, из которой уходила жизнь. Лавку подожгли, под шумок растащив часть ковров. Рядом с охваченным огнем прилавком завязалась драка, то пылающие праведным гневом патриоты империи не поделили захваченную добычу.
За лавкой торговца коврами последовала тележка с фруктами. Она принадлежала не астшанецу, а выходцу с Золотого архипелага, но разгоряченной криками и первой кровью толпе такие мелочи были неинтересны. Смуглокожий торговец повалился на мостовую, получив удар мясницким тесаком. Тележку перевернули, а южные фрукты покатились по мостовой и нашли свой конец под ногами бунтующих горожан.
Кровавое безумие ширилось. Любой, в ком заподозрили астшанца, становился жертвой разъяренной толпы. Постоялый двор в дальнем конце Торговой улицы объял огонь. Людей, пытавшихся выбраться из пламени с хохотом заталкивали обратно, не разбираясь астшанцы они или граждане империи. Один из истязателей так увлекся заталкиванием в огонь одного из астшанцев, что сам влетел в задымленный дверной проем. Когда же он попытался выйти обратно, толпа с радостным улюлюканьем не дала ему этого сделать и палач разделил участь своих жертв.
Погромы прокатились по Торговой улице. Выплеснулись в Серебряный город. Где-то под шумок один торговец пырнул кинжалом конкурента, который был вполне себе гражданином империи, никак не связанным с Астшаном и астшанцами. В другом месте разграбили склад торговой компании, также совершенно несвязанной с Астшаном. Кто в таком хаосе станет разбираться в деталях?
— Посольство Астшана! — крикнул кто-то, науськивая толпу на новую цель. — Сожжем главное гнездо выродков! Предадим его огню!
— Сожжем! Смерть!
Дружно ревя, толпа устремилась в Золотой город. Немногочисленные патрули городской стражи не рисковали становиться на ее пути. А может всему виной внушительные кошели серебра, которые получили сотники стражников, приняв решение не мешать праведному народному гневу.
Первыми опасность заметили охранники, несшие службу у ворот посольства. Сложно не заподозрить неладное, когда на тихие улочки Золотого города выплескивается шумная толпа и идет прямо к воротам посольства, изрыгая проклятья, ругательства и угрозы.
Закрыв решетчатые ворота, охранники спешно замотали их цепью, навесив массивные замки. И выстроились за решеткой, выставив перед собой копья.
Подойдя к окну Сетт ати Унсан зло потеребил кончик бороды. Зря он надеялся на лучшее. Ну да, если произошел призыв с нижних планов, то для имперцев виновник очевиден. Если кланы еще понимают, что Астшану просто невыгодно так подставляться, то толпе все равно. Толпа не думает — действует, заведенная горячими речами, общей на всех ненавистью и злостью. Особенно когда кто-то искусно подбрасывает дрова в пламя недовольства и ярости.
А в том, что это кто-то делает, Сетт ати Унсан не сомневался. Вполне возможно, что это те, кто и совершил ночной призыв.
— Господин, нас атакуют, — запоздало сообщил один из слуг, ввалившись в кабинет посла.
— Думаешь, я глухой или перебрал со сладким дурманом, что не слышу шума на улице? — зло рыкнул на него Сетт.
— Прошу прощения, господин, — поклонился слуга.
— Всех к воротам! И найди мою дочь.
— Юная госпожа уже знает и скоро прибудет.
— Хорошо. Свободен.
— Навались! Дружно! И-и-и, раз! И-и-и, раз!
Трещало дерево, лязгало железо. Ворота усиленно ломали импровизированным тараном из деревянной скамейки. Ажурная конструкция хоть и казалась хрупкой, но пока что не поддавалась. Выстроившиеся за решеткой воины равнодушно взирали за потугами беснующейся толпы, периодически поднимая щиты, чтобы отбить летящие сверху камни.
Не слушая криков, Сетт ати Унсан снял со стены перевязь с кривым шамширом. Предпочитая полагаться на силу призыва и одержимых, оружие он не любил. Да и владел им не то чтобы очень хорошо. Особенно теперь, когда набрал лишний вес. Но оружие порождает власть, да и не выходить же безоружным к безумной толпе. Правда, призывающий сам по себе оружие.
Одаренные Арвона выбрали свой путь развития, Астшана — свой. Какой из них лучше не удалось узнать даже спустя сотни лет непрерывных войн. В схватке один на один мастер пятой боевой ступени с легкостью разделается даже с сильным призывающим. Но где вы видели сильного призывающего без нескольких боевых химер или телохранителей, возможно измененных? А если призывающему дать немного времени для призыва, то только того мастера пятой ступени и видели… в желудке призванного демона. Да не одного, а вместе с десятком друзей не меньшей ступени.
— Они все же решились, — констатировала Эльгери, зайдя в кабинет отца.
Сетт оглянулся на дочь, не без удовольствия отметив ее спокойствие, готовность к бою и даже какой-то скрытый азарт. Похожий на рыбью чешую панцирь закрывал ее тело, а на поясе висел шамшир, точная копия того, что украсил его бок. Голову защищал остроконечный шлем, обмотанный на астшанский манер белой тканью.
«Вся в мать», — отметил посол астшана с легкой грустью о давно утраченной супруге из касты воинов.
— Пойдем, дочь моя. Мы не станем прятаться. Пора напомнить империи, что такое каста призывающих!
Пока они спускались, за тонкой цепочкой воинов нестройной толпой выстроился десяток слуг. Вооружены они были чем попало. От тесаков для разделки мяса, до дубинок.
В благословенном Астшане подобное сочли бы за нарушение канонов благонравия. Каждой касте отведена своя роль. Слуги обслуживают высшие касты, воины — сражаются, призывающие — правят и проводят ритуалы. Но где благословенный и спокойный Астшан, а где они? Арвонцам наплевать воин ты или слуга, измененный или призыватель — они пришли убивать и убьют всех. Так что даже кроткие обычно слуги решили не становиться скотом на бойне, а продать свои жизни подороже.