"Фантастика 2023-176". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Она ощутила за своей спиной какое-то движение и обернулась. В дверях храма стояли две женщины. Та, что постарше – светловолосая айджи, рослая и дородная, другая, миловидная санджи, совсем еще подросток. Старшая женщина шагнула в храм, поклонилась Орселлин.
– Я Джеми, – сказала она, – Джеми из Арка. Я услышала, что в Гойлоне появилась новая нэни. Я бы хотела посвятить себе Гелесу.
– Нэни? – Орселлин покачала головой. – Ты ошибаешься, я просто живу здесь.
– Люди говорят, что ты нэни, – Джеми перестала улыбаться. – Говорят, что ты пришла сюда восстановить обитель. Я хочу помогать тебе. У меня нет денег, но я могу работать. И еще, я немного разбираюсь в целебных травах и перевязках.
– Ты целительница?
– Нет, просто бывшая наемничья… жена. Кое-чему научилась, пока моталась с парнями Леорса по Хеаладу. А потом моего мужа убили, и я осела в Арке.Там и услышала о том, что в Гойлоне кто-то есть.
– А вторая девушка?
– Это Юма, моя приемная дочка, – сказала Джеми, обняв девочку. – Я нашла ее в сожженной наемниками деревне и забрала с собой. С тех пор мы вместе. Она немая, но очень добрая и трудолюбивая. Мы будем слушаться тебя. Нам очень хочется служить Гелесу.
– Еще раз говорю тебе, я не нэни.
– Разве это так важно? – Джеми улыбнулась. – Ты пришла сюда первой и показала пример. Ты же хочешь возродить обитель? Одна ты не справишься. Тебе понадобится помощь. Что скажешь?
– Я не могу запретить вам остаться здесь, – ответила Орселлин. – Поступайте, как знаете.
– Вот и отлично, – повеселела женщина. – Я отправлюсь в деревню, там остались мои вещи и кое-какие инструменты. А Юма пока побудет с тобой, хорошо?
Орселлин кивнула. Женщина еше раз улыбнулась ей и вышла из храма. Орселлин смотрела ей вслед, а потом повернулась к Юме. Девушка стояла у алтаря Гелеса на коленях и молилась.
Орселлин смотрела на нее и внезапно вспомнила, что когда-то сказала ей нэни Береника. Что люди не знают, кто они на самом деле и для какой цели пришли в этот мир. Однажды она покинула это место и избежала страшной смерти. Теперь она вернулась, и слухи о ней уже идут по стране.
Орселлин – нэни Гойлона? После самой мученицы Береники, после всего того ужаса, который видело это место? Смешно!
Она недостойна продолжать дело матери Береники. Она всего лишь хочет, чтобы жила память о мучениках. И чтобы возродилась эта обитель. Больше ничего ей не нужно.
Тихо, чтобы не побеспокоить молившуюся девушку, Орселлин вышла из храма. Тучи разошлись, открыв красное закатное солнце. Вздохнув, Орселлин пошла в хижину, чтобы приготовить вечернюю трапезу для себя и своих новых сестер.
Юлия Морозова
Телохранитель для мессии
Мы попали в сей мир, как в силок — воробей,
Мы полны беспокойства, надежд и скорбей.
В эту круглую клетку, где нету дверей,
Мы попали с тобой не по воле своей.
Глава 1
Он был ошеломляюще красив и бесподобен. Формы безупречны, линии совершенны, стиль продуман. Во рту пересохло, стоило мне увидеть предмет своих моральных терзаний. При взгляде на него вспоминалась Древняя Греция с ее поклонением красоте. Своим присутствием он освещал строгое помещение, насмехаясь над нелепым официозом. Его облик вызывал трепет и восхищение. Я не осмеливалась приблизиться к нему из опасения не сдержать своих пылких чувств и…
— Лия, прекратите гипнотизировать выпечку! — раздраженно бросил заглянувший в приемную шеф. — Где договор с «Натисом» на подряд?
Лия — это я. Аурелия, если быть точной. Мое полное имя в переводе с латинского означает «золотая». Специально узнавала, чтобы иметь достоверные данные, за что именно страдаю. Выяснилось, что оригинальное имечко кроме меня гордо носили некое беспозвоночное и корабельная смазка. В детстве с именем пришлось изрядно помучиться (что я плохого своим родителям сделала?!). Разнообразных кличек хватало. Рейка и Рельса не прижились исключительно по причине моей упитанности. К пятому классу, когда я пошла в новую школу, назрела настоятельная необходимость имя укоротить. Лия — простенько и со вкусом. Мне нравится.
В этом просторном помещении — жертве евроремонта — я, сидя за столом на видном месте, добросовестно тружусь офис-менеджером. Моя должность представляет собой противоестественную смесь секретаря, завхоза и инспектора отдела кадров. Суровый мужчина с кустистыми, сердитыми бровями и взглядом древнеегипетского надсмотрщика за рабами, настойчиво требующий от меня ответа, — наш директор. Обрушев Петр Александрович. Прошу любить и жаловать.
Запрашиваемый договор находился где ему и положено: на визировании у юристов, о чем директор был заранее проинформирован. Впрочем, напоминание с моей стороны не помешало. Про бурно развивающийся склероз руководящего аппарата я тактично молчала.
«Шеф не забывает, шеф просто не засоряет свою память излишней информацией». Внутренний голос. Скабрезник, язва и сплетник. За что люблю, не знаю.
Вырвать из загребущих рук юридической службы искомую бумагу раньше чем через четыре часа — подвиг, достойный войти в анналы истории нашей фирмы. Начальство, осчастливленное этими сведениями, неопределенно хмыкнуло в раздумье, не потребовать ли от меня деяний Геракла. Но, не выдержав взгляда моих преданных глаз, оно скрылось в недрах собственного кабинета для обдумывания мести коварным подчиненным.
— Между прочим, до конца обеденного перерыва еще целых двадцать минут! — Демонстративно высунутый язык в сторону захлопнутой двери помог мне восстановить пошатнувшееся самообладание.
Я попыталась взять себя в руки и все-таки закончить письмо подруге, но мой взгляд вместо монитора вновь притянул по-царски расположившийся посреди рабочего стола огромный кусок торта «Пьяная вишня». Еще недавно он был частью грандиозного трехкилограммового сооружения, которое принесла наш маркетолог в честь своего двадцать пятого дня рождения. Валентина юбилей отмечать не хотела, но бдительные коллеги (приложила руку, каюсь) не дали зажать праздник. Госпожа Евменова откупилась десертом, пообещав при первом удобном случае отметить событие с размахом. Зная Валю, подозреваю, что сей знаменательный момент совпадет аккурат со следующим Новым годом.