"Фантастика 2023-176". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
– Капу… чего ты сейчас буркнул? – уточнил Ситцен.
– Баган, ты-то должен знать!
– Предмет сей мне неведом вовсе…
– Ну как же – ка-пус-та! – раздельно повторил Белаван. – Такой… э-э… овощ. Кочан… кочаны, состоящие из больших листьев. Их, наверное, и называют одежками…
– Время истекло!
– На плечах у тебя кочан с двумя листьями! – сообщил Гунь. – Може, это… э-э…
Все с надеждой посмотрели на него.
– Не, не знаю…
Пол стал крениться, и путешественники дружно вцепились в сиденье – все, кроме крыса, который просунул передние лапы в щель между дверями.
– Отвечайте!
– Капуста! – крикнул Бел, чувствуя, что его тело принимает воистину вертикальное положение.
– Это что еще такое? Эррор! Неверный ответ!
Пол окончательно провалился и качнулся на петлях, утопленных в нижний край одной из стен. Пять тел повисли над пропастью.
– Прощайте, фантомы!
– Подожди! – заорал Белаван де Фей. – Я… я знаю!
Его голос заглушил прибереженный для финала раскат грома, подобного звуку падения тонны кровельного железа на скалы.
– Фахха охфехай, хыхха оффаффая! – прошамкал Ситцен, вцепившийся в сиденье пастью.
– Это… это… – Ветер качнул его тело, и, чувствуя, как сведенные судорогой и без того уставшие пальцы медленно соскальзывают с мягкой обивки, Бел стал выкрикивать первую пришедшую на ум, навеянную предыдущими ответами нелепость: – Это… Деби, закрой уши!… поп… воспоп… пып… воспылавший страстью, порвал на монашке рясу…. и ото… рвал… все застежки… с ниже… жи… жижнего белья!
– Эррор! – молвил Безумный Фун. – Неверно!
Антон Левенгук потер руки.
– Вот и покончено с этой нашей небольшой проблемой, – заметил он голосом, в который позволил проникнуть одной унции удовлетворения. – Но какую нелогичную ерунду он придумал в ответ…
– Неприличную ерунду, – сухо поправила Шангалла, которая любые намеки на всякие штучки, иногда случающиеся между людьми разных полов, не одобряла в принципе, считая, что эти штучки даже в самых мирных своих вариантах уничижают гражданскую сознательность принципиальной независимой женщины.
– Вообще-то, не совсем верно, – поправил сам себя Фуникулер. – Вообще-то, наоборот. В адаптации к условиям данной реальности это звучит иначе. Я бы сказал – это попиха в порыве страсти порвала на монахе рясу и пуговицы с нательного белья.
Голос нерешительно умолк, и тут нервная система донесла до головного мозга Бела тот факт, что как раз в данную секунду его пальцы расстаются с краем сиденья.
– Ну ладно. Зачтено.
Пол стал подниматься, а навстречу ему – но с несколько большей скоростью – стало опускаться тело Белавана и, мгновением позже, тело Деборы Анчи.
Наклон пола стал равен как раз милым базовой программе Фуникулера сорока пяти градусам, когда путешественники соприкоснулись с ним и покатились дальше.
Его угол стал равен приблизительно тридцати пяти градусам, когда они достигли стены.
Бел уперся в нее лбом, а вовремя поднятой левой рукой схватился за край стены; Деби, будучи значительно ниже ростом, прокатилась под ней.
Пол поднялся до тридцати градусов и, скрипнув, замер. Это Бел в последний момент свободной рукой ухватил Дебору за шиворот, а плечом уперся в стену снизу.
– Эй, осторожно! – окликнул их Фуникулер. – Вы повредите мое, так сказать, днище!
Бел, выполнявший функцию палки, не дающей сомкнуться челюстям аллигатора, не мог ответить, ибо пребывал в напряженно-шаткой позиции. Он сидел на краю подрагивающего пола, просунув между широко расставленными ногами руку и сжимая уставшими пальцами воротник покачивавшейся над далеким ландшафтом Деборы.
За его спиной кроль схватился за Ситцена и стал спускаться по нему, как по канату, не обращая внимания на возмущенное мычание, доносившееся из сжимающих сиденье челюстей.
Запястье де Фея настойчиво твердило, что ему сегодня и так уже досталось, и оно, запястье, теперь слагает с себя всякие полномочия, возложенные на него природой.
Отпустив край стены и упираясь в него лишь плечом, Бел потянулся левой рукой, схватил Деби за свитер и потянул. Дебора начала выскальзывать из свитера.
– Значит, так! Или туда, или сюда! – обиженно рявкнул Фуникулер. – Я хочу вернуть горизонтальность моему полу!
Бел сделал отчаянный рывок, и затылок Деби уперся в его грудь, а сама она схватилась за его колени. Позади кроль, держась одной лапой за кисточку на хвосте Гуня, лежа на спине и упираясь нижними лапами в стену, потянулся к ним.
Еще одним рывком, скорее, силой воли, чем мускулов, Белаван подсадил Деби на колено. Она изогнулась, но увидела лишь руки и плечо Бела – шея с головой были скрыты краем стены – и протянутую лапу кроля.
Что-то зажужжало, давление на ягодицы де Фея усилилось. Он почувствовал, что соскальзывает.
Улегшись животом на его коленях, Дебора схватилась за шерсть на лапе кроля. Тот дернул.
Бел ощутил, что касается пола уже копчиком, но и это продлилось недолго.
Изогнувшись и прижавшись щекой к плечу, он, чуть не оторвав себе ухо, просунул под стеной голову. Шейные позвонки отчетливо хрустнули.
Зубы Ситцена, оставив в обивке рваные полосы, сорвались.
Пол захлопнулся со звуком опрокинувшейся крышки великанского биде, чуть не отхватив ступни Деборы Анчи, которую Баган Скунс все же успел вытянуть. Деби и кроль, тяжело дыша, замерли в углу между полом и стеной.
Чего совсем нельзя было сказать о Белаване.
На один короткий миг он, растопырив руки и ноги, как будто прилипнув спиной к днищу кабины, замер над раскинувшимся внизу круглым, далеким и маленьким пейзажем, а затем этот миг прошел, кабина уплыла вверх, и дно мира Цилиндра рванулось в объятия Белавана де Фея.