"Фантастика 2023-176". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
– Знаешь, я кажется придумал, как по-настоящему испытать твою машину, – внезапно сказал Хейдин. – Руменика, ну-ка подойди сюда и вспомни Гесперополис. Во всех подробностях. Не дает мне покоя то, что сказал Зарята тогда у костра.
– Сюда, роза несказанная! – засуетился вилкан, источая улыбки. – Прямо перед зеркалом надо встать, посмотреть в него… А, именно так! Был бы я твоим женихом, смотрелся бы я в тебя день и ночь!
– Хватит трепаться, лучше работай. Ты не в моем вкусе, и красного банта у меня нет.
– А я и работаю… – Рекля положил руки на шестиугольный пульт.
Хейдин первым почувствовал мертвенный холод, идущий от зеркала. Светлая поверхность экрана стала черно-красной, испещренной странными синеватыми прожилками, будто обугленная человеческая плоть. А потом он увидел врата. Громадные, ажурные, из черного кованого железа, освещенные луной, скрытой в кровавой дымке. Они медленно распахивались навстречу Хейдину, и в этих вратах копошилась черно-багровая масса, похожая на чудовищный, ползущий прямо на ортландца клубок насекомых. А еще услышал голоса, от которых волосы его встали дыбом. Это был многоголосый детский плач, но такой тоскливый и жуткий, что внутренность Хейдина будто превратилась в ледяную глыбу. В замешательстве ортландец посмотрел по сторонам и увидел лица Руменики, Липки и Ратислава, лицо Франшена Рекли. Все они тоже были охвачены ужасом.
Мастер Рекля, видимо, теряя управление над СКОМПом, в замешательстве замахал руками и хватил намеренно или случайно рукой по пульту. Доска раскололась, и экран погас. Прошло довольно много времени, прежде чем Хейдин первым нарушил молчание.
– Франшен, что это было? – спросил он и сам удивился тому, как дрожит его голос.
– Н-не знаю, – мастер Рекля вытер рукой пот со лба. – Такого я еще никогда не видел.
– Но ты магию-то определил?
– Индикатор в углу экрана стал красным. Это я успел у-увидеть.
– Ну и что это значит? Да говори ты, не томи!
– Магия луны и крови. Но необычная. Я бы сказал, с каким-то неизвестным еще компонентом.
– Подробнее, Франшен.
– Не знаю! Я видел ворота. Если вы знаете древние тексты по демонологии, например «Илбиш-неме» или «Cradela Demonium», то должны знать, что мир живых и мир мертвых разделяют семь врат. Эти врата могут раскрываться только в одну сторону, из мира живых в мир теней. Такими уж создали их боги. Но мы ясно видели, что врата в экране раскрылись в нашу сторону. Это значит, что какое-то Зло пришло из мира теней в наш мир.
– Ну, это мы знаем. Что еще?
– Еще? – Франшен Рекля с удивлением посмотрел на ортландца. – Этого тебе мало, местьер рыцарь? Это символ. Начинают сбываться пророчества See Avra Nos Beakriff, Книги Вечной Ночи, самой таинственной и зловещей из всех книг, написанных магами сидов!
– Она говорит о конце мира?
– О событиях перед концом мира, когда мир живых и мир теней поменяются местами. Тени смогут выйти из Тьмы и захватить мир живых. Они получат возможность снова наслаждаться радостями плоти.
– Теперь понятно, почему Зарята говорил нам о халан-морнахах и какой-то Аине ап-Аннон?
– Аина ап-Аннон? – Франшен Рекля вскочил со своего стула. – Так это связано с Аиной ап-Аннон? О, добрый местьер, скажи мне, что ты случайно упомянул имя, которое вовсе не следует упоминать!
– А что в нем такого страшного?
– Ты не знаешь? Именно Аина ап-Аннон согласно Книге Вечной Ночи возглавит поход теней против живых. Именно она откроет врата в обратную сторону. И врата уже открыты. Вы это видели.
– А ты можешь показать нам эту Аину ап-Аннон?
– Показать? – Рекля с трудом проглотил ком, застрявший в горле. – Не могу.
– Почему?
– Я сломал доску управления.
– Возьми другую. Ручаюсь, у тебя в запасе целый десяток.
Вилкан бросил на Хейдина косой взгляд и полез в один из шкафов. Хейдин же подошел к Липке и обнял ее. Если на лице Ратислава ничего нельзя было прочесть, а Руменика добросовестно пыталась скрыть охвативший ее ужас, то Липка выглядела очень напуганной.
– Дети! – шептала она Хейдину, который гладил ее волосы и целовал ее лицо. – Дети там были!
– Не было никаких детей, милая, – ответил Хейдин. – Там была какая-то бурая мгла и все.
– Дети были. Тощие, бледные, с горящими глазами, – шептала Липка, и глаза у нее у самой горели испугом. – Навии там были, Хейдин. Видела я их! Как Бог свят, видела!
Рекля тем временем нашел новую доску. Было видно, что он с крайней неохотой делает то, о чем попросил его Хейдин. Руки у него заметно тряслись, когда он подключал доску к зеркалу.
– Ну вот, готово, – буркнул он. – Подумайте хорошенько, это ведь не…
– Делай, что велено! – рявкнул Хейдин.
– Воля ваша! Имя вы уже назвали… Смотрите!
Холод. Озноб, пробирающий до костей. Руменика, стоявшая к зеркалу ближе других, снова ощутила тот парализующий ужас, который уже однажды испытала в тот самый день, когда Гармен ди Браст устроил ее побег из императорского дворца. Но тогда ока не могла видеть, лишь ощутила взгляд, присутствие того, что покойный жрец назвал Жизнью-в-Смерти. А теперь она первой увидела лицо, и от ее крика даже Хейдин задрожал всем телом, а Франшен Рекля так отпрянул от доски, что не удержал равновесия и повалился на пол, оборвав провода СКОМПа, увлекая за собой часть приборов и склянок с лабораторного стола:
– ТАССИ!?
Зеркало погасло.
Тасси была в своем покое, когда поняла, что за ней наблюдают. Что ее нашел магический взгляд. И это ее совсем не испугало. Скорее, напротив. Каким-то образом ее враги смогли уловить ее магическую эманацию – верно, это дракон постарался. Рано или поздно такой контакт должен был произойти. И Тасси знала обратный результат контакта; те, кто ее увидели, наверняка получили магический шок немалой силы. Но не это главное – они сами выдали себя, и для Девы-из-Бездны теперь не составит труда настроиться на их магическую волну.