"Фантастика 2023-176". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
– Подойдите ближе!
Это сказала Руменика, сидевшая на троне императоров Лаэды. По правую руку от нее стоял новый канцлер империи Ферс ди Мерат, по левую – командир Черной бригады Эггер ди Скар, назначенный имперским маршалом. Руменика улыбалась, но глаза у нее почему-то были печальными.
Хейдин и Липка вышли на середину зала. Взревели трубы, и церемониймейстер, встав на возвышение у трона, провозгласил:
– Да слушает Высокий Совет наше решение! Мы, законная наследница трона Лаэды, Рошира, Гормианы и Рутаники, Двадцать Девятое воплощение Света, повелительница Запада и Востока, императрица Руменика, сегодня, в 24-й день восьмого месяца года 1333 от Воплощения Света, сохраняя и уважая законы и традиции, завещанные нам славными предками нашими, и в соответствии с принятыми правилами данной нам властью повелеваем – ты, рыцарь Хейдин ди Варс ле-Монкрайт, потомок Баргрета Барса, одного из тунгов Ортланда, принимаешь из наших рук и по нашей доброй воле императорский титул, как девятый император, наследующий престол по воле потомков Лоэрика Великого, и основатель девятой династии, кою ты продолжишь от супруги своей, благородной девицы Анны. Мы передаем тебе наше бремя будучи в полном убеждении, что ты возвеличишь славу и могущество империи и послужишь верой и правдой нашему народу, как ты служил нам в наших скитаниях. Мы не видим иного мужа кроме тебя, Хейдин ди Варс ле-Монкрайт, достойного занять наш престол. Нашей рукой мы прикладываем печать к оному эдикту и просим Высокий Совет принять и поддержать нашу волю во имя Единого и к благу империи!
Приглушенный вздох пронесся над залом. В истории Лаэды уже были случаи такой вот добровольной передачи престола. Но чтобы ортландцу, да еще вдобавок и язычнику… Однако Руменика не дала собранию опомниться. Вопреки этикету она внезапно поднялась со своего места
– Это был эдикт! – воскликнула она. – А теперь я скажу. Каждый из вас сейчас вопрошает себя – а за какие такие заслуги этот человек провозглашается императором? Что он сделал? Чем он заслужил такую честь? У него, поди, и титулов никаких, и в кармане шиш с маслом. Сам он ничего вам не объяснит. Не такой он человек. Я все объясню за него. Когда для нашей страны была потеряна надежда, он отправился в другой мир, чтобы найти там моего брата, пропавшего принца Дану. Он нашел его и защищал как мог. Он защищал меня, когда мерзкая тварь, устроившая в этом дворце логово, послала убийцу, чтобы лишить меня и Дану жизни. Он стал моим покровителем и моим щитом, не задавая никаких вопросов. Он вернул нам Стража Силы, дракона. Он примирил нас с сидами и положил конец вражде, длившейся сотни лет. Он покончил со Злом, которое пожирало Лаэду. А теперь спросите себя, отбросив спесь, зависть и предрассудки, – у кого из сидящих здесь есть такие же заслуги перед императором? Не более ли он достоин этого титула, чем любой из вас? Не более ли он достоин его, чем я, вся заслуга которой – принадлежность к дому Лоэрика? Мне дорог этот человек. Для меня он – образец рыцаря и верного слуги. А что до его происхождения, то оно восходит к королям Ортланда. Вот вам мое слово. Я не изменю своего решения. Если вы откажете мне, не примете того императора, которого выбрала я, то можете назвать своего претендента – я оставлю этот престол любому человеку, избранному советом. А теперь решайте и помните, что ваше слово решит судьбу этой империи! А мне сказать больше нечего.
– Но почему государыня решила отречься от престола? – послышался чей-то голос с мест, занятых знатью.
– Потому что я однажды уже попала в этот дворец, – ответила Руменика. – Ручаюсь, здесь есть те, кто встречал меня в залах Красного Чертога. Но пришел день, и хороший человек показал мне путь к Свету. Он вывел меня отсюда и тем спас мою душу. Другой хороший человек помог мне найти моего кузена Дану. Этот дворец вызывает у меня скверные воспоминания. Но это лишь часть правды. А другая ее часть в том, что я связана узами брака с человеком из народа. Пусть скажут Хранители Закона: могу ли я после этого быть законной правительницей этой страны?
– По существующему закону – нет, – сказал после краткого совещания старший из Хранителей. – Но следует помнить, что закон всегда можно…
– Изменить? – Руменика покачала головой. – Не стоит. Традиция должна быть сохранена. Как и мои любовь и счастье. Решайте мудро. И помните, что я вам сказала!
Над собранием повисло молчание. Хейдин сжимал горячую руку Липки в своей ладони и пытался найти среди присутствующих Ратислава, но не мог. Юноши нигде не было видно. Был ли он здесь, среди окружавших его людей, или же предпочел не приходить на совет? Об этом знает лишь Руменика. Но как ее спросить? Их сейчас разделяет всего два десятка шагов, однако сейчас не время задавать вопросы.
Руменика будто прочла его мысли. Под ропот придворных она сошла с престола, подошла к Хейдину и обняла его, потом обняла и расцеловала Липку.
– Вы моя семья, – шепнула она. – Семья Вирии из Заречного квартала. Я люблю вас!
– Руменика, где Ратислав? – шепотом же спросил Хейдин.
– Я не смогла его уговорить прийти. Он все время повторял, что здесь ему не место.
– Еще не поздно передумать.
– Поздно, – Руменика посмотрела в глаза ортландца и громко добавила: – Мы ждем решения Высокого Совета!
Высокий Совет вынес решение через три с половиной часа. Хейдин ди Варс ле-Монкрайт был объявлен новым императором Лаэды.
Над равниной в десяти лигах севернее Фонкара, древней резиденции скроллингов, воинов Свитка, дул сильный ветер, трепал флажки на копьях гвардейцев, хлопал бело-золотым полотнищем императорского штандарта. Группа придворных, кутаясь в мехах, терпеливо ждала, когда император Лаэды и его супруга попрощаются с друзьями. Взгляды свиты были направлены на четырех всадников, которые вот уже час стояли в отдалении – и не могли разъехаться.
Руменика много раз мысленно репетировала это прощание. Однако она даже не подозревала, что расстаться с Хейдином и с Липкой ей будет так тяжело. Лишь присутствие Ратислава придавало ей сил справиться с болью, наполнявшей ее сердце. Она пробовала шутить, смеяться и даже сквернословить, но голос дрожал и слезы все равно вставали в глазах. А Ратислав был, как всегда, серьезен. И Хейдин внезапно заметил, что этот мальчик очень повзрослел. Настоящий мужчина и воин, полный внутренней силы и достоинства. И Хейдин этому радовался – он мог доверить русичу Руменику со спокойной душой.
– Знаете, что я сейчас вспомнила? – сказала Руменика. – Как я плакала, в первый раз увидев Заряту. Он был такой маленький, такой беспомощный, так хотелось его обнять, приласкать, защитить! А теперь я хочу обнять и приласкать вас, родные мои. Потому что я вас люблю. Мне будет очень вас не хватать.
– Может быть, мы расстаемся не навсегда, – сказал Хейдин, прекрасно понимая, что лжет Руменике. – Зарята обязательно придумает способ устроить нам встречу. И потому не стоит плакать. Вы будете счастливы. И мы с Липкой будем счастливы. А миры – они рано или поздно сходятся, клянусь молотом и наковальней Малгара!
– Мы будем счастливы, – сказал молчавший до сих пор Ратислав. – И будем вас помнить добром. Тебя, Хейдин. – Ратислав внезапно спешился и в пояс поклонился ортландцу. – Я ведь все помню, что ты мне говорил, все заповеди твои.
– Помнишь? А ну, повтори!
Их всего четыре. Во-первых, никогда не обращать оружия против женщин и детей. Во-вторых, нет ничего превыше чести. В-третьих, верно служи тому, кому присягал, даже если твой господин не ценит твоей службы по достоинству. И в-четвертых, всегда будь на стороне того, кто борется за свою свободу.
– Все верно, – Хейдин тоже сошел с коня и крепко обнял юношу. – Ты оказался хорошим учеником. Ты спас мне жизнь. Я буду помнить тебя, Ратислав, воин из-за круга.
– И я буду помнить тебя, Хейдин. – Ратислав повернулся к Липке. – И тебя буду помнить, ладушка.
– Так говорите, будто, мать вашу, помирать собрались! – воскликнула Руменика; ей было нестерпимо больно смотреть на Липку, которая совсем помертвела и сникла. – Хейдин же сказал, что Зарята устроит нам встречу… Ага, легок на помине!