"Фантастика 2023-179". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Хэ, Гыйом! — радостно оскалился Ханрик Оланс, — А я уж думать, ты накласть в штаны.
Появление мага вызвало оживление среди наемников. Командиры скайцев с громкой руганью отдавали последние команды. Паасины Лойала серьезные и сосредоточенные проверяли тетивы и колчаны. Между их порядками оставалось достаточно места для подносчиков стрел, которые бегали за ними к специальным возам в тылу строя.
Выйдя вперед, маг внимательно наблюдал за развертыванием порядков вражеского войска. Хвастовство Рамона Мачадо в очередной раз оправдалось. Латников фон Урслина с отрубленной головой на знаменах видно не было.
Гальба и д'Обинье совершили тактическую ошибку, переоценив верность своей армии, ее стойкость к посулам Ангелы и Мачадо. Войска, оставленные ими на границах, уже не успевали помочь столице. Рыцарской конницы с учетом гвардии и дворянского ополчения набиралось тысяч восемь — десять, против двадцати у графа Торе. В пехоте силы были равны — по одиннадцать тысяч. У Агриппы даже был перевес — ордонансные роты, обученные по приемам Риккардо де Вега, имели на вооружении новомодные бомбарды, стреляющие камнями и гвоздями и «огнеплювы», изрыгающие горящую нафту.
За построением ордонансов Гийом следил особо тщательно. Где-то там, среди пушек крутился его хороший знакомый Барт Вискайно — бывший купец с хитрыми глазами. Маг очень наделся на него.
Герцог Гальба наблюдал за врагом с пригорка за линией войска. Регент подносил к глазу хитрую панирскую трубу с увеличивающими стеклами.
— Сколько их, ублюдков, собралось. И все о смерти моей мечтают, безмозглые алчные козлы!
Свита, привычная к его ругани хранила спокойствие.
— Двинулись. Ну же, Агриппа, не подведи меня! Господи, покарай грешников, защити верных слуг твоих! — мольба герцога больше напоминала приказ.
Агриппа разделил конницу в противоположность Торе и Мачадо. Большая часть его рыцарей сосредоточилась на правом фланге.
Граф Торе величественным жестом скомандовал горнисту трубить атаку. Рыцари тронули поводья. Тяжелые боевые кони ударили землю подкованными копытами, зашагали грузно, постепенно переходя на тихую рысь.
Воиноначальники Ангелы не стали хитрить и придумывать ловкие ходы, сила была на их стороне. Два конных фланга устремились на врага. Двадцать тысяч латной конницы, ощетинившейся копьями, — Агриппа не мог остановить такой таран.
Он и не пытался. В силу местности армия герцога разместилась под углом к войску королевы. Левый фланг, ощетинившийся пиками лагрцев, был ближе к неприятелю, чем правый. Левое крыло конницы Ангелы, ведомое графами Рибейра и Миранда первым сошлось с неприятелем.
Первые ряды его пали, под градом арбалетных болтов, но следующие, пройдя по телам товарищей, ударили по наемникам. Лагрцы, выстроенные глубокой фалангой, остановили их натиск, приняв всадников на длинные пики. Граф Рибейра получил по шлему алебардой и пал оглушенный, подхваченный оруженосцем.
«Новые» — так называли себя сторонники Ангелы — напирали на лагрцев, не считаясь с потерями, азарт и предвкушение победы окрыляли их. Наемники Гальбы истекали кровью, но не сдавали позиций. Отступление для них означало гибель. Конница легко рубит рассеянную пехоту. Немногочисленными рыцарями «старых» на левом фланге командовал рыжий Эстебан Гонгора — правая рука Агриппы. Его латники дрались в одном ряду с лагрцами. Из-за тесноты немногие воины могли поднять оружие, чтобы ударить.
Перевес «новых» сошел на нет. Отсутствие единого командира и слаженности действий привели к неразберихе, большим потерями и даже к дезертирству. Бароны и графы, пошедшие за Мачадо, отвыкли от крови и драки, забыли цену победы. Их дружины стали отходить для перегруппировки, отступление было похоже на бегство.
Заставив «новых» увязнуть на левом фланге, Агриппа атаковал их на правом. Маршал был в первых рядах черно-желтых гвардейцев, составлявших костяк его рыцарей.
Две конных лавы сошлись, как две волны, брызжа пеной — сбрасывая врагов под копыта коней. Трещали ломаемые копья, звенела стать. Боевые кличи перекрывали общий шум.
— Камоэнс! — кричала гвардия, — Синее и Белое! — вторили ее прочие сторонники Гальбы.
Тоже кричали и сторонники Ангелы, добавляя свои личные девизы и кличи, названия владений и провинций. У них был двойной перевес, но войско маршала, сплоченное вокруг своего вождя и знамени, быстро и четко повиновалось командирам, било как один человек. «Новые» же оставались толпой.
Агриппа сражался в первых рядах, отбросив щит, держа маршальский меч обоими руками. Те, кто не видел его на поле брани, считали д`Обинье изнеженным модником, который — как изнеженная женщина — тщательно следил за внешностью.
Сейчас же он был первым рыцарей — тем примером, за которым всегда идут воины. Агриппа верил в своих воинов, зная, что они не подведут, поэтому весь отдался рубке. На каждого врага он тратил по два удара. Больше никто не выдерживал.
Маршал был острием копья [48] , направленного на предводителей «новых». Он пробивался к ним, делая все новых и новых вдов, уверенный в том, что его спина защищена.
48
Копье — тактическая единица камоэнской кавалерии. Обычный состав «копья» — тяжело вооруженный всадник обычно дворянин по происхождению, два сержанта, ничем ему не уступающие, и легко вооруженный всадник — стрелок. Плюс два слуги, что не принимают участия в бою.
Граф Линьян — известный мот и самодур — завидев маршала, прорубающегося к нему, хотел спрятаться за телохранителей, отступить, прорваться в задние ряды. Но не успел, теснота помешала. Агриппа ударил его в спину. Раненный граф Линьян припал к седлу, следующий за маршалом гвардеец прикончил его ударом боевого молота, проломив шлем, вбив голову в плечи.
Второй командир — граф Эррелья — не стал испытывать судьбу, повернул коня. Вслед за ним побежали оруженосцы и дружина. Заразительный пример увлек все войско. Рубка превратилась в бойню. Бегущие бросали щиты и оружие, чтобы облегчить весь. В плен не сдавались, зная, что гвардейцы их не возьмут, не остановят бег коней — просто раздавят.
— На нас идут. Готовьтесь, — приказал маг Ханрику Олансу.
Гийом находился в глубине баталии наемников, впереди него пятнадцать рядов пик, позади четыре тысячи паасинов, приготовивших свои страшные длинные луки.
Оланс выматерился по-скайски и стал отдавать команды офицерам.
Титулованные вельможи, вообразившие себя великими полководцами, поставили армию на грань разгрома. Погиб один из десяти, но прочие девять своей паникой и бегством грозили разрушить то, что уцелело.