"Фантастика 2023-179". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
– Ильверс!!! Ильверс, будь ты проклят! Что… ты со мной сделал?!!
Он вскочил на ноги, бросился к низенькой двери – она оказалась заперта. Тогда Варна, зло рассмеявшись, черпнул из вечно зеленеющей силы леса, чтобы разнести в щепки хлипкую преграду. Да и что может удержать истинного мага, Великого магистра?
Но там, где ярко билась, пульсировала изумрудная Сила, Варна ощутил пустоту. Из горла вырвался не то вой, не то стон.
– Что ты со мной сделал?..
Словно простой смертный, он в отчаянии заколотил кулаками по двери, он пинал ее ногами, задыхаясь от клокочущей внутри ярости – но все напрасно. А когда вконец обессилел и опустился на пол, облокотившись спиной о дверь, внезапно увидел, как по стене вниз медленно стекает блестящая черная капля.
Не веря ни своим глазам, ни ощущению Силы, Варна коснулся этой частички тьмы – и почувствовал, как она с готовностью откликнулась целым сонмищем мутных, неприятных образов. И вязкой, тянущей болью под сердцем, как раз там, куда пришелся стилет черного магистра.
– Что это? – прошептал Варна, – что со мной?..
В черной капле была Сила, да она и сама была этой Силой. Варна еще раз оглядел комнату – и ему подумалось, что вот теперь уж точно – он сошел с ума. Черная и чуждая дэйлор сила сочилась прямо из стен, капала на пол, собиралась в лужицы… Но ведь он точно знал, что всего этого не может быть, и он не может видеть, того, что видят лишь n’tahe!
«Но отчего же?» – прошелестел в душе ехидный голос, – «ведь Ильверс-то увидел все это… После того, как умер – но обратился к Силе Отражений? А, значит, и ты вполне мог видеть эту Силу… особенно, если кое-кто отдал тебя ей…»
– Ах ты, выродок, – просипел Великий магистр Дэйлорона, – так вот, значит, что ты задумал!
Морщась от нахлынувшего омерзения, Варна черпнул Силы – и, преобразуя ее в живой огонь, метнул в дверь. Получилось недурственно: огромная дыра с оплавленными краями. Но вместе с этим… Волосы зашевелились на затылке.
Петля все туже и туже затягивается на шее человека. Он совсем еще мальчишка, и ему отчаянно хочется жить – об этом безмолвно кричат широко распахнутые глаза, побелевшие от ужаса. Ведь он ровным счетом ни в чем не виноват – разве что зашел в лес слишком далеко, так, что попался патрулю дэйлор… И он в последней молитве зовет Отца-Небо, Хаттара, на помощь – но потом забывается, и зовет… всего лишь мать, которая произвела его на свет.
Варна взвыл и метнулся прочь из кельи, попутно ощупывая собственную шею. Ему казалось, что петля душила именно его, и невозможно было отмахнуться от этого видения. Слишком яркого, чтобы быть мороком.
… Он бежал, задыхаясь, по лестнице. Наверх. И Сила отражений была повсюду.
Потом Варна, сам того не заметя, очутился в большом зале с камином, где уютно потрескивал огонь. В кресле с высокой спинкой неподвижно видел Ильверс, вернее, то существо, в которое превратился молодой и подающий надежды маг. Он сидел неподвижно, точно неживой; и лишь в черных блестящих глазах плясали огненные язычки.
– Я тебя убью, – прохрипел Варна, – что ты со мной сделал, чудовище?!!
Не раздумывая, он потянулся к Силе, намереваясь раз и навсегда избавить земли от черного магистра – но она, вязкая, блестящая, вдруг мгновенно скрутилась в толстенный жгут и… с лихим свистом втянулась в сидящего Ильверса.
Тот медленно перевел взгляд на Варну.
– Ты удивлен, ученик?
И, наслаждаясь произведенным эффектом, улыбнулся.
– Я думал о том, что у тебя есть все шансы стать одним из избранных и разделить бремя Отражений со мной. Что ж… Я доволен. Весьма. Мой эксперимент удался. Впрочем, ты же из дома д’Кташин, и было бы странно, если бы у меня не получилось. Твой предок тоже побывал здесь в свое время, только было это давно…
– Ты… ты-ы… – только и смог выдохнуть Великий Магистр.
– Ты оказался глупцом, Варна, – высокомерно заметил Ильверс, – ты думал, что сможешь легко от меня избавиться… А видишь, как все повернулось? Все-таки благородный д’Эвери – один из самых мудрых n’tahe. И мне не стыдно говорить, что это именно он натолкнул меня на мысль, которую, кстати, до последнего скрывал дух моего предшественника. О, великие Предки, Варна! Ты смотришь на меня, как на порождение Зла… Но разве не вы сделали меня таким?..
– Будь ты проклят.
– Но я и без того проклят.
Ильверс пожал плечами и отвернулся. Варна же услышал, как он тихонько пробормотал:
– Когда-нибудь… все это кончится.
Затем он повернулся к Варне.
– Надеюсь, ученик, ты уже начинаешь понимать, что будешь видеть до конца своих дней? Отражения, Варна, всего лишь Отражения всех ныне живущих. Прихоть того, кто создавал весь этот мир.
…Итер по прозвищу Огневик шел в Алларен издалека, из-под мягкого, скользкого брюха страшного Кайэра с его болотными ночницами. Кочевники, что нет-нет, да просачивались сквозь топи по одним им ведомым тропам и вырезали целые поселения, были не более, чем завершающим картину штрихом. Тяжело жилось простому люду рядом с Кайэрскими топями… И деревенский староста все колени стер, умоляя Итера остаться, предлагал свободную землю, подати, своих дочерей, в конце концов… Ведь – шутка ли – единственный маг на всю округу, способный одолеть зубастую нелюдь! Но Итер оказался непреклонен. Бросил все имущество – и, свободный, как птица в синем небе, пошел в Алларен. Многие гадали, отчего вдруг Огневик решил податься в далекий, неизведанный – а потому враждебный город. Кто-то таинственным шепотом пересказывал байку о том, что Итера пригласило тайное сообщество чародеев, кто-то, многозначительно выпячивая челюсть, говорил о выгодной партии для молодого парня, которую составили давно уже почившие родители, но – само собой – никто не догадывался об истинной причине столь внезапного решения. А дело было в том, что…
Однажды в поселок, где жил Итер, наведалась болотная ночница. Не то, чтобы это было редкостью – нелюдь частенько шастала у человеческого жилья, портила и без того немногочисленную скотину, а то, нет-нет, да и ребенка или пьянчугу в топь заманивала. Но эта превзошла своих предшественниц: за одну ночь выпотрошила трех дойных коров, к тому же – старостиных коров. И незаметно ускользнула в болота.
Негодующий староста ворвался к Итеру Огневику как раз в тот момент, когда тот завтракал – кусая лепешку и запивая молоком. Завопил с ходу:
– Ну сделай ты что-нибудь, маг! Эта подлая тварь… моих буренок…
Едва не поперхнувшись, Итер отставил молоко и попытался узнать, что же произошло. Староста пробулькал что-то невнятно, схватил Огневика за рукав и потащил к себе в коровник, не прекращая при этом поминать крепким словцом «всех этих тварей».
На месте происшествия Итера едва не стошнило.
И он, собравшись, потащился в лес – под одобрительный гомон всей деревни.
Пожалуй, не было под небесами места хуже, чем Кайэрские топи. Сам Итер за свою недолгую жизнь нигде дальше соседней деревни не был, но охотно слушал байки вольных наемников. Они, хорошенько набравшись браги, вещали о далеких городах с высокими, подпирающими сам небосвод башнями, о благородных чародеях, живущих в роскоши, о прекрасных девицах, от скуки готовых отдаться первому встречному. Некоторые поговаривали о мелколесье, что в преддверии Дэйлорона, о застарелой ненависти, что вот уже много столетий вызревает между двумя столь схожими – и одновременно столь разными народами, о далеких заснеженных пиках гор, где живут страшные ледяные драконы… Итер, который неизменно становился жертвой рассказчика, внимательно слушал, запоминал, сравнивал. И каждый раз приходил к выводу, что нет земель страшнее, чем Кайэр. А что, по сути, Кайэрские топи? Болота, гниющие останки деревьев, непроходимые чащобы – там, где не добралась гниль до древесины. И, конечно же, ночницы. Очень много ночниц.