"Фантастика 2023-181". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Наверно. Только я бы не позиционировал это как счастье, понимаешь? – эльф улыбнулся. – Скорее – стабильность и некоторая уверенность в завтрашнем дне. Ну да ладно. Пойду помогу Шэду…
Андерет допил вино в стоявшем перед ним бокале и вышел из-за стойки.
– Свиные ножки, тушеные с капустой, подпадают под ваше определение домашнего? – спросила хозяйка таверны. – С пивком-то? Холодец? Гороховый супчик? Что-нибудь вас устроит?
– Нас устроит все вышеперечисленное, сразу, – сказала Карина решительно. – Только я хочу сказать, у нас десять человек свинины не едят…
– Как я их понимаю, – ответила Морана, и в глазах ее промелькнул ледяной блеск. – Хорошо, я посмотрю, чем заменить.
– Очень рекомендую под холодец закуску, Магнус сам делает – «Порох с перчинкой», – заметила Хэлл.
– Хорошо, – кивнула Карина. – Этой закуски, значит… И еще что-нибудь такое… К чаю.
– Я как раз тесто с утра замесила, а что с ним делать, до сих пор не могу решить, – улыбнулась Морана. – Пироги с форелью, ватрушка с творогом и вареньем, и еще, пожалуй несколько румяных пирожков с рисом и яйцом я вполне успею приготовить, пока ваш отряд моется в бане и ужинает. Сделать?
Карина сглотнула слюну:
– Обязательно.
– У нас в таверне правило – оплата вперед, – произнесла хозяйка.
– Посчитайте нам, – кивнула Карина.
– Как долго вы намерены у нас пробыть?
– До завтрашнего утра.
Морана застучала костяшками на счетах и проговорила, обращаясь к гномице:
– Я считаю иначе. Нравственного человека воспитать сложно… Мораль идет как суррогат нравственности, чтобы у каждого конкретного индивидуума в голове был минимальный набор блоков. Чтобы стадо не разбредалось, чтобы не пихали и не толкали друг друга, а шли примерно в одном направлении. Стройными рядами или там когортой – это уж на усмотрение автора морального кодекса. А усмотрение автора морального кодекса всегда напрямую зависит от экономическо-исторических реалий, в которых существует данное общество. А счастлив тот, кто просто счастлив, Хэлл.
Карина почувствовала, что у нее голова идет кругом – от необычности обстановки, от странной беседы, что вели хозяева таверны, от усталости. Ведьма оперлась на стойку.
– Двадцать четыре гривны, две ногаты и три куны за все, – сказала Морана. – У вас оплачена баня на двадцать пять человек, ужин согласно заказанному меню, проживание и чистое белье. Пиво за счет заведения. Не оплачен только завтрак, но это уже утром разберемся.
– О да, – сказала Карина, доставая мешочек с монетами. – Мне бы не хотелось оказаться среди ваших должников, госпожа Морана.
Хозяйка таверны улыбнулась:
– Мой вам совет – ничего и никогда не берите в долг. Целее будете.
– Я обязательно последую вашему совету, – вежливо отвечала ведьма.
– Ты, Морана, наверно права, – пробурчала Хэлл. По ее напряженному лицу было заметно, что гномица старательно обдумывала слова подруги. – Но соблюдая общепринятые нормы, человек хотя бы совестью не мучается.
– Выбирайте любой свободный стол, сейчас немного перекусите и в баньку, – обратилась Морана к ведьмам. – Спасибо за то, что утихомирили этих троллей, так-то они ребята очень даже ничего, но за музыку готовы порвать любого…
Карина улыбнулась хозяйке таверны. Они со Светланой отошли от стойки, направляясь к единственному месту, где еще оставались свободные столики – в центр. Однако ведьме было очень интересно, что же ответит Морана своей подруге. И ответ не заставил себя долго ждать.
– Ты права, Хэлл, все так. Да только совесть и стыд – это ваш бич, бич смертных, – раздался спокойный голос хозяйки таверны. – У нас, высших суккубов, другие бичи, и знаешь, они причиняют нам ничуть не меньшую боль…
Ведьмы устроились за столиком. Рядом с ними тут же появилась, словно материализовавшись из воздуха, девушка в ослепительно накрахмаленном белом фартуке с подносом в руках.
– Два холодца, – сообщила девушка. – И «Порох с перчинкой».
В двери таверны ввалились экены и Ринке. Эльф, надо отдать ему должное, сразу разобрался в ситуации.
– И пива, милая девушка, пива! – закричал он с порога.
Официантка улыбнулась, не разжимая губ.
– Я – не милая девушка, я – Сташи, – сообщила она.
– Я пиво не буду, Сташи, а вот от холодца не откажусь, – проворчал Гёса.
Перина, на которой лежал Ринке, была тощенькой. Но даже принц вряд ли бы почувствовал горошину сквозь нее – все-таки перина была набита гагачьим пухом. Однако все стыки криво сколоченных досок лежанки эльф ощущал своей спиной. Но по сравнению с мешком, набитом монетами, это ложе ни шло ни в какое сравнение. Равно как и с ребристой крышкой ящика, на котором Ринке приходилось спать два последних месяца.
Эльф отдыхал после ванны. Он уже и забыл, как это приятно – быть чистым.
В дверь осторожно постучали. Ринке магически просканировал ауру того, кто стоял за дверью, и вздохнул.
– Входи, Вилли, – крикнул он и спустил ноги с кровати.
Дверь приоткрылась меньше чем на ладонь.
– Заходи, заходи, – повторил эльф.
На пороге появился Вилли. Алая шелковая рубаха с богатой вышивкой золотом на рукавах и горловине смотрелась на нем чуть лучше, чем чепчик на гигантском пауке.
– Я боялся, что ты не один, – угрюмо сказал эльф.
Ринке улыбнулся.
– А я на это тоже надеялся, – ответил он. – Но Карина не оценила идею. Она сказала, что мыться в ванне – это только грязь размазывать. А в баню я отказался идти. Я ничего не имею против того, чтобы женщина хорошенько отхлестала меня… но не в присутствии же еще трех своих подруг и двоих экен. Нанесение побоев – дело интимное и личное, не находишь?
– Не нахожу, – пробормотал Вилли. – Меня такие игры не заводят. Одевайся, пойдем пожрем уже.
Ринке достал из своего путевого мешка чистую смену одежды. На черной кожаной безрукавке были нашиты серебром звезды и листья. Зеленые брюки из легкой шерсти своим покроем напоминали экенские шаровары. Часы, с которыми эльф не расставался в лесу, остались мирно лежать у зеркала. Вместо них Ринке надел на предплечье серебряный браслет. Вилли смотрел, как друг причесывается. Густые волосы слиплись после купания в жесткую щетку, и разбить ее гребнем было не так-то легко.
– Это тебе, – сказал Вилли, когда Ринке закончил туалет. – От Лайры.