"Фантастика 2023-181". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Тенквисс говорит, что нет, а Шенвэль… – начала целительница. Вдруг глаза ее широко открылись, на ее лице появилось безграничное изумление.
– Карина, меня Онуфрий спрашивает, что у нас происходит! – воскликнула Светлана.
– Онуфрий? – изумилась Карина. – Они что, слышали крик Валета в замке Ивана?
Родовое гнездо князей Черногорских находилось верстах в пяти к востоку от замка дракона.
– Они с Иваном здесь, на КПП! – возбужденно выдохнула Светлана.
С грохотом брызнула во все стороны черепица. Из отверстия в крыше вырвалось пламя. Вслед за ним, словно головы чудовищного птенца, разбивающего скорлупу, показались головы на длинных шеях.
Огромный дракон мотал всеми шестью головами и неуклюже переступал с ноги на ногу. Маленький черный дракон, в которого превратился Заш, едва успевал уворачиваться. Черепица, куски балок и какая-то труха сыпалась прямо на головы экенов и эльфа. Тан попытался вырвать хвост, застрявший в окне. Окно превратилось в звездчатую дыру, по стене пошла трещина.
Шенвэль кубарем скатился с завала.
– Ты что, рехнулся? Зачем ты превратил их в драконов? – завопил Крюк. Гёса дернул его за куртку, но экен только отмахнулся.
Эльф смущенно почесал за ухом.
– И на старуху бывает проруха, – сказал он. – Я ошибся. Я подумал, что это големы.
– Мне тоже так показалось, – пробормотал Гёса.
Стена, на которую Тан навалился боком, тяжело охнула. Посыпались кирпичи, а потом центральная секция крякнула и вывалилась наружу. В пролом крыши лил дождь, дальняя часть крыши горела, роняя длинные огненные слезы.
– Я заставил их принять свой истинный вид, – закончил Шенвэль.
– А других заклинаний ты не знаешь? – яростно спросил Крюк.
– Знаю, – очень спокойно ответил эльф. – Но если бы кое-кто здесь хранил верность принесенным клятвам, мы бы уже открыли Дверь, и мне не пришлось бы упражняться в заклинаниях.
– Зачем ты убил Валета?
– Он сам себя убил, – сказал Шенвэль. – Только женщина может пройти по двору.
Тан чуть не наступил на Заша, попятился назад и врезался в стену. Замок вздрогнул. Перед глазами Гёсы поплыло какое-то странное марево. Воздух дрожал, как это бывает во время сильной жары, хотя в зале было довольно прохладно. Очертания предметов искажались, звуки глохли.
– Что это? – воскликнул экен. – Откуда этот туман?
– Для нашего мира Тан слишком велик, – ответил эльф. – Надо загнать его обратно, в Подземный мир! Иначе он сам проломит дыру, куда пол-Рабина затянет…
Заш осторожно прокрался между передними лапами сородича. Приподняв голову, он заглянул за завал. Крюк хлестнул его мечом по глазам. Заш зашипел и отпрянул.
– Как? – спросил Гёса, уже зная ответ.
– Откроем Дверь, – отвечал Шенвэль. – Попроси Зарину пока отвлечь Тана.
Гёса чуть прикрыл глаза и зашевелил губами.
– Нас же только трое! – прорычал Крюк.
Иван позабыл про свой вопрос и крикнул Онуфрию:
– Спроси Светлану, как мы можем им помочь!
Абдула, привалившийся к стене, встрепенулся и подошел к пролому. Рахман, с беспечным видом ковырявшийся в носу, тоже вытянулся по струнке и широко раскрыл глаза.
– У них все в порядке, а вот сидх из замка просит… – начал Онуфрий.
Но Иван его не слышал. Из-под крыши замка вырвалось пламя. Потом появилось три головы, а потом еще три. Головы яростно метались во всех направлениях и плевались огнем. Несмотря на дождь, замок занялся быстро и охотно. Драконы не преобразовывали Чи Огня, как люди; они сами были Огнем, и все, чего касалось их дыхание, загоралось магическим пламенем, которое было очень сложно сбить.
– Андрей! – закричал князь. – Скачи за пожарной командой!
Воевода вылетел из КПП, как ошпаренный.
– Вам бы я тоже это советовал, – тоном ниже обратился Иван к старому эльфу. – Тем более, что дождь слабеет.
– Я уже связался телепатически, с кем нужно, – ответил Лакгаэр.
В этот момент в дверь просунулась голова, облепленная мокрыми светлыми волосами.
– Ваня, ты здесь? – спросила голова осторожно.
Глава Нолдокора обернулся. Пришедший оказался высоким нескладным парнишкой лет четырнадцати в промокшей насквозь рубахе. Князь увидел подростка.
– Что случилось, Митя? – спросил он.
Эльф понял, что это младший брат Ивана. Подросток протиснулся внутрь целиком. Дверь он так и не открыл полностью, словно боялся сорвать ее с петель. Митя покосился на Лакгаэра. Глава Нолдокора безрадостно наблюдал, как на круглом добродушном лице княжича проступает давно знакомое старому эльфу выражение опасливой жестокости.
– Сейчас сюда мать придет, – сказал Митя. – К ней прибежала из замка какая-то дама и сказала, что вы здесь заговор против императора и законов разводите.
– Спасибо, братец, – сказал Иван мрачно.
Лакгаэр знал, что отношения в семье князя очень сложные. Файламэл умерла, когда Ивану было всего семь лет. Ладомир вскоре женился снова, на молодой рабинской дворянке Анастасии. Она незамедлительно родила Ладомиру своих детей – Елену и Митю. При старом князе Анастасия головы не поднимала. Ладомир прошел всю войну, и почти сразу же по возвращении домой погиб, погиб глупо и странно. Немедленно пошли слухи, что Анастасия приложила руку к смерти мужа. И старому эльфу казалось, что в этих слухах есть большая доля истины. Анастасия хотела сама править Рабином. По человеческим законам о наследовании, вторая жена Ладомира имела столько же прав на престол, сколько и последняя прачка с княжеского подворья. Если бы даже Иван и Елена вдруг исчезли, то Митя не смог бы править Рабином. Подросток нуждался бы в регенте, хотя бы некоторое время. Старый эльф почти не сомневался в том, что до совершеннолетия младший брат князя бы не дожил. Очевидно, понимал это и Митя, раз пришел предупредить Ивана.
– Это моя вина, князь, – сказал Владислав, виноватым жестом прикладывая ладонь к груди. –Розалия спит очень чутко, и она проснулась, когда я встал. Она закатила мне истерику, кричала, что в моем возрасте уже стыдно должно быть ходить по бабам…
– Наоборот, гордиться надо таким мужем, – тихо сказал Онуфрий. Князь усмехнулся, чуть улыбнулись даже бесстрастные экены. Лакгаэр понял, что со стороны баронессы это был не пустой упрек. У Розалии имелись какие-то основания полагать, что барон действительно изменяет ей. «Однако», подумал старый эльф, по-новому взглянув на Владислава. Судя по внешности, барону было не меньше пятидесяти лет. Мандречены, если и доживали до этого возраста, обычно женщинами уже не интересовались. Гораздо больше их уже волновали скачки давления, ревматизм и простатит. Лакгаэр знал, что дело здесь не в «некачественности» материала, из которого состояли тела мандречен. Гены эльфов и людей не так уж сильно отличались, на самом-то деле. Полане и боремцы сохраняли ясность рассудка до семидесяти лет. Отцу теперешнего Первого Бека Сюркистана и вообще было семьдесят пять, когда у него родился последний ребенок.