"Фантастика 2023-193". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
— Из кооператива? — послышался голос.
— Нет, — не стал я врать.
— Это хорошо, — неожиданно подобрел голос. — Что врать не стал. Ладно, накормить накормим, не жалко. А хочешь переночевать — отработаешь. Если ты те-е-ехник. И комсомоле-е-ец, — так же глумливо протянул Хомыч, как и привратник. — Или десять жоп.
Я чуть не переспросил — но слышно было отчётливо. И в радиопереговорах про жопы говорилось, я думал — ругань. А теперь до меня дошло.
Буржуи то свои подлые агрессивные и империалистические намерения не скрывали: Союз и Советский Человек у этих мироедов костью в горле. Но
И ставились не просто, а работали с момента установки. Нужна лопата, деталь для трактора, ещё что-то такое — можно получить у автоматизированного раздатчика. Но у нас, хоть советские, но всё же люди… в общем, понятно, что если бы содержимое складов, пусть даже пополняемое, раздавалось — ничего бы там вскоре и не было. Да и склады бы разобрали на нужды какие-нибудь. Шутка, конечно, но в каждой шутке есть доля шутки.
Поэтому была запущена программа выдачи ЖП — жетонов подготовки. Этакая параллельная рублям система, работающая только с ЦРППН. Не зарплата, а довольствие, в зависимости от положения, общественной полезности. В общем, я толком не вникал — не до того было, но мне тоже жопы «капали», хотя я к ЦРППН и не подходил-то никогда, кроме одного раза, на учебной тревоге. Но анекдоты распространились со скоростью лесного пожара, а жетоны, кроме как жопами, никто и не называл кроме как по телевизору.
И шутки, пусть чернушные, на тему того, что «будет жопа — перейдём на жопы»… были. В каждой шутке есть доля шутки, да уж. Дошутились.
— Техник. И да, отработаю, — ровно озвучил я.
— Ну заходи тогда, техник Георгий, — послышалось в ответ.
И я вошёл в ворота. с интересом оглядываясь. Первое, на что обратил внимание — это на ПСЗДецы. И странно: не стационарная, с ленточным боепитанием и проводным электропитанием, а полевая модификация. С аккумулятором и прямоугольным бронекоробом на две тысячи патронов. Ну ладно, полевая и полевая, хотя деревянные треноги, придерживающие пулемёты над уровнем стены смотрелись довольно комично.
Далее, встречающие: дядька средних лет, без бороды, но с шикарнейшими, завитыми чуть ли не до бровей усами. Держал в лапах… двустволку-переломку. Откуда он этот раритет вырыл — не знаю, вроде только в музеях уже лет пятьдесят… двести пятьдесят, мда. Ладно, с антиквариатом и антиквариатом. Любитель, может быть. Но это было… ЕДИНСТВЕННОЕ огнестрельное оружие, кроме ПСЗДецов. На виду, конечно. А пара ребят помладше, рядом с усатым дядькой, держали, слегка на отлёте, полунатянутые спортивно-игровые рогатки. Даже названия не помню, но популярная была в двухтысячных у пионеров вещь. И у стёкол домов, а особенно школ — тоже очень популярная.
И топоры на поясах, с ножами, чуть ли не мечами. Это… ну ладно, положим, с огнестрелом тут проблемы. Но ПСЗДцы же! Это ж не двустволки и даже не моя аварийная пукалка! Эти вещи на уровне моей лопаты! И индикаторы питания и готовности зелёные, видно! Ничего не понимаю.
Но ничего не понимать можно долго, так что стал я разглядывать Хомыча. Довольно молодой дядька, помоложе усача. С ухоженной бородкой, не лопатой, а эспаньолка этакая. И щурится на меня так ласково, и щурится благожелательно.
И странно: вся видимая четвёрка людей… маленькая. Не карлики, конечно, но самый высокий усач — метр восемьдесят где-то. Ну не всем высокими быть, все не я. Но они ещё и субтильными были. Не истощённые, у Хомыча и молодых даже щачла отъевшиеся, у Хомыча даже с перебором… хотя он Хомыч, ему положено. Но субтильные, по конституции. Я бы их даже за несоветских людей принял, если бы не вполне советские, наши, морды. И мутаций вроде нет. Ну, просто невысокие, хотя странно — центральный Союз. Разберёмся.
— И здоров же ты, — подкрутил ус Хомыч. — Я — Александр Хомяков, староста села Грязи. И председатель совхоза, — дополнил он. — Правда меня больше Хомычем называют, — под ухмылки пареньков помоложе выдал он.
Хотя и усач в ус усмехнулся. Ну, в общем, пока вроде нормально. И село как село, хотя кроме ПСЗДцов ничего особо техничного, даже уличного освещения, нет. Колодцы, коттеджи. В центре поселения, кстати, не площадь, а как раз бункер ЦРППН, о котором я и думал. Ну и барахло на рогульках-верёвках сушится, пристрои, видно амбары-коровники всяческие. И улицы, обе, не замощёные, а застеленные пластиковыми листами. Не худший вариант — пластик прочный, плотный, и грязищи в дождь не будет. А то в некоторых сёлах в Сибири приходилось чуть ли не плавать, припомнил я.
— Меня Жорой называют, — ответно представился я.
— Хорошо, Жора-техник. Ты пилу Союз-10 знаешь? Починить сможешь? — всё с тем же благожелательным прищуром уточнил Хомыч.
— Знаю, — кивнул я.
Самая распространённая пила — атомная батарейка, турбина замкнутого типа и вибролезвие. Их везде использовали, да и поломки там бывают только от хренового обращения — неубиваемая вещь, вроде СЛУшки.
— А смогу или нет — смотреть надо. Если там турбина прохудилась… Смогу, — решительно махнул рукой я. — Но повозиться придётся.
— Разбираешься, — непонятно чему хмыкнул Хомыч. — Ну ступай за мной, — поманил он меня рукой.
Я и потопал, всё так же с интересом оглядываясь. Народу на улицах, кстати, не было: то ли отдых, то ли меня боялись, хоть и странно. Но в окнах физиономии мелькали. Некоторые девчоночьи — очень ничего, кстати, отметил я и распрямил плечи.
Но низкорослы и субтильны все, это я точно установил. И тут я встал как вкопанный.
— Это — энергоконвертор? — слабым голосом уточнил я, тыча в ржавую покорёженную коробку, подпирающую дверь какого-то хлева.
— Это? — прищурился Хомыч на ржавчину. — Да не знаю, из универмага, — махнул он рукой в сторону бункера «царапины», — достался, нам не нужен, кооперативщики не взяли. Но не выкидывать же?! — аж с возмущением выдал он.
— Я посмотрю? — не отводя взгляд от запчасти. уточнил я.
— Да смотри, за просмотр жоп не берём, — усмехнулся староста.
Подскочил я к конвертору… мдя, он тут не один год. Под открытым небом, в каком-то навозе-помёте. В общем — полуржавый покорёженный кусок металла, а не конвертор. Труп, полный, дохлее не бывает. Эх…