"Фантастика 2023-201. Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Оружие распределилось как-то само собой. Вот оно лежало кучкой, не успел оглянуться – а и нет ничего. Майор Иван схватил парабеллум, а карабины рассосались между остальными участниками. И только мне остались «толкушки» и сиротливо лежащий на земле ранец. Ничего, еду тащить даже приятно: мне с каждым приемом пищи легче будет, а карабин как весил четыре кило с довеском, так и оттягивает плечо, становясь все тяжелее.
Я посмотрел на черный портфель, который до сих пор держал в руках. Хорошая вещь, богатая. Да только ну его, такую радость. Бумаги комендантские – тоже в рюкзак, место там еще найдется.
– Ну, куда идем? – спросил я Енота. – Веди, не стесняйся.
– Пішли, – кивнул он. – Тут не дуже далеко.
– Погоди, – говорю я. – Еще одно дело осталось. Совсем небольшое. Командир отряда… – И я посмотрел на майора.
– Как старший по званию, принимаю командование на себя, – сказал Иван. – Приказываю следовать за… – он замолчал, глядя на подпольщика, с которым еще не познакомился, – проводником. Замыкающий – лейтенант Быков. Старшина, – кивнул он еще одному молодому, лет двадцати пяти, – бегом в караулку, забери шинели, сколько есть.
Вот это командир, про все думает. В отличие от остальных, тут собравшихся. Холодно ночью каждому, а про укрыться один майор подумал.
Вот шинелек немецких на всех не хватило, шесть штук только нашлось. Наделили ими тех, кто полегче одет. Енот посмотрел на нас, кивнул и махнул рукой в сторону города: мол, туда идти. Я, тяжело вздохнув, вытащил из кармана комендантов браунинг и отдал ему. Так правильнее будет.
И мы пошли.
Пока пробирались на запад какими-то дворами и закоулками, пошептался с Иваном Федоровичем.
– Ничего, что я командовать начал?
– Тебя, Соловьев, Игорь Никитин узнал, царствие ему… – майор вздохнул, вспоминая елабужца. – В штабе видел. Да и момент такой был… как раз твое командование и вывезло все.
– Из Киева придется уходить, – тяжело вздохнул я. – Предлагаю в брянские леса. Согласен, далеко. Можно в Припять, поближе. Но на восток отсюда не пройти, там немецких войск – хоть задницей ешь. А на юге – и того больше.
– Ну так себе план, – пожал плечами майор. – Карта нужна, запас провизии на неделю минимум. А лучше – на две…
– Это организуем, я думаю. Есть у кого спросить, – успокоил я его. – Только вот какая закавыка. Тут в Дарницком лагере Яков сидит. На казнь привезли. Так что предлагаю задержаться.
– Кто это хоть? – не понял Иван. – Знакомый?
– Яков Иосифович Джугашвили, – уточнил я.
– Самого… сын?!
Майор обалдел, даже остановился.
– Пойдемте, а то отстанем! – Я подтолкнул вперед Ивана Федоровича, и мы догнали основную группу.
Виляли мы только так: то один плетень перескочим, то бегом от дома к дому. Хаты стояли темные, ставни закрыты. Только изредка собаки вдали лаяли. Хорошо, что выпавший снег стаял, иначе нас бы выдали следы. Интересно, откуда Енот так здешние места знает? Но ведет отлично: ни одна живая душа не встретилась по дороге. А отмахали уже больше километра, стрельба в районе лагеря, возникающая время от времени, стала намного глуше.
– Откуда узнал? – продолжил допытываться командир.
– Подслушал телефонный разговор коменданта.
– А ты немецкий знаешь? Вот так, на слух определить смог?
Иван Федорович выпытывал у меня все, что можно и нельзя. Я даже притомился отвечать на его вопросы. Отвлекался он только время от времени на то, чтобы посмотреть, как движется отряд, да скомандовать смену несущих пулемет.
Зато за разговорами я чуть не пропустил момент, когда мы пришли в Киев. Вроде только что были сельские хаты, а уже мостовая с городскими домами. Вот тут скорость наша сильно упала, а упражнение «лечь-встать» выполнялось намного чаще, чем того хотелось. Потому что поймал бы нас кто-нибудь просто так, может, и не было бы ничего: сунули в колонну к пленным – и шагай. А с немецким оружием и в трофейных шинельках – покрошили бы на месте в мелкую капусту.
Наконец мы зашли во двор какого-то наполовину разбомбленного дома. Один из двух подъездов четырехэтажки был полностью разрушен, а во второй я бы не полез, настолько ненадежными с виду казались остатки здания. Но Енот уверенно привел нас к углу развалин и показал на узенький и почти незаметный лаз в подвал.
– Ось і прийшли, – сообщил он и, подсвечивая намародеренной у немцев зажигалкой, полез внутрь. – Все в порядку, – сообщил он уже изнутри. – Обережно тільки йдіть.
В подвале было довольно сухо. Прохладно, конечно, но всякого горючего добра вокруг хватало, так что костерок для сугреву зажечь можно спокойно: ночью дым не виден, а гарью из развалин и без нас несет порядочно.
Майор подтянул к себе ранец с провизией. Кроме сухпаев там обнаружились чьи-то бутерброды с маргарином, целых три штуки. Он долго колдовал, пытаясь поделить их на девять человек с помощью штык-ножа от немецкого карабина. Прошлый хозяин хорошо его наточил, видать, колбасу резать любил.
В итоге всем досталось по четвертушке бутерброда размером чуть больше спичечного коробка, ну и по совсем крошечной добавке. Впрочем, слой маргарина был… одно название, короче. Лично у меня эта порцайка даже до желудка не дошла, где-то по пути рассосалась. Иван Федорович подумал, вытащил банку рыбных консервов, вскрыл и размял содержимое. По пол-ложки всем досталось.
Меня, как бездельника, который пулемет не таскал, назначили дежурным, а остальные просто повалились там, где сидели. Ну вот, вроде и прошли совсем немного, километров пять-шесть, а устали, будто трое суток на марше.
Чтобы не уснуть, я при скудном костровом освещении начал разбирать бумаги коменданта. Неинтересное сразу летело в огонь: и носить меньше, и польза хоть какая. Накладные, графики, требования, ведомости… Обычная канцелярская ерунда, может, кому и полезная, но не нам. Вот списки прибывших, наскоро составленные. Ладно, это на всякий случай сохраню. Не знаю пока зачем, но потом придумаю.
Вот и личные бумаги. Письма с родины бравому гауптману аккуратным круглым женским почерком с дописками детской рукой. Здравствуй, папа, мы тебя любим, будь строг к врагам рейха, ждем. Ну, все такое. Недописанное письмо от херра Штраузе: дорогие Марта и Пауль, я тут сражаюсь с большевиками, чтобы они даже не посмели подумать о сопротивлении, собираю посылочку с гостинцами. Вот и фотография с круглощекой фрау в строгом платье и киндером лет пяти, одетым в матросский костюмчик. Это, значит, тоску по ним комендант глушил сивухой во вражеской земле. И ведь на людей похожи.