"Фантастика 2023-201. Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Побежали без оглядки немчики. Врассыпную, лишь бы подальше. Потому что сколько ни тренируй человека, а когда над башкой гусеницы танка, ноги сами бегут, и в сапогах сразу хлюпать начинает.
Опасно? Еще как! Будь у немцев хоть что-то противотанковое, мы сейчас им самое нежное место подставляем. Жахнут — и насквозь пробьет. А только нет здесь ничего такого, ни одного выстрела я не заметил, пока мы ехали по полю.
Добрались до конца окопа и повернули. Я снова открыл люк и посмотрел назад. Вот прямо тепло на душе стало. Красота. Что немцы могут гранату бросить и нас похоронить, не боялся — не осталось тут никого.
Вот же гадство какое! Бэтэшка, ехавшая метрах в сорока от нас, вдруг остановилась, нелепо сползла с бруствера, и над моторным отделением резко задымило черными жирными клубами. Я даже не заметил, чей это танк. Люк открылся, и через борт выполз танкист. Но останавливаться было никак нельзя. Вон, пехота набегает, там поможет кто-нибудь.
Впереди была рощица, но объезжать ее не было смысла — деревца в ней стояли тонюсенькие, и Максимов рванул напрямик, пробивая просеку. Люк я опять закрыл — не хватало еще по мордасам отскочившей веткой в глаз получить. В панораме мелькала та же растительность, танк переваливался из стороны в сторону, но вдруг все кончилось, и я прямо замер — перед нами, метрах в пятидесяти, серые фигурки мельтешили, пытаясь прицепить гаубицу. А за ней стоят еще… Ого, да мы батарею накрыли! Мелькнула мысль про дырку в гимнастерке, но сразу же ушла — слишком уж резко затормозил Максимов, я лбом неслабо приложился. Судя по торчащему перед панорамой колесу, одну гаубицу мы успешно оприходовали.
— Давай вперед! Дави немчуру, разбегутся же! — закричал я.
— Так это… лошади же… жалко… — ответил мехвод.
Давить никого не пришлось — одной очереди из пулемета хватило, чтобы немчики попадали, а те, которые остались на ногах — задрали руки и начали собираться в кучу. Воины, бляха-муха. Вон, командир молодой стоит, понурив голову, в мундирчике с хлипкими серебряными погончиками. Лейтенант кажись. Дурдом везде, конечно — лошади бегают во все стороны, как тараканы на полу, если ночью свет включить. Гансы какие-то рекорд по бегу устанавливают, уже почти до деревьев добежали. А капитан Власенко, который за мной ехал, вдруг остановился недалеко от моей машины, и влупил от всей души осколочно-фугасным куда-то вперед.
— Что там? — спросил я.
— Так еще одна батарея, метров триста. Ты же в низинке остановился, не видно оттуда.
— Таким образом, наши войска установили контроль над дорогой Новгород — Чудово на участке от Спасской Полисти до Мясного Бора и продолжают продвижение. Захвачено большое количество техники противника. Пленных… около десяти тысяч, товарищ генерал. Потери немцев в живой силе устанавливаются.
Виноградов не улыбался, но делал он это с большим усилием. А Рокоссовский вроде спокойно всё это выслушивал, но видно же: лицо разгладилось, руки на столе дробь выбивать перестали. А утром — хоть не подходи. Желваками играет, распоряжения отрывисто, чуть не сквозь зубы отдавал. Пару раз на комдивов по телефону даже голос повысил, что для Константина Константиновича, обычно вежливого, равно полноценному разносу. А сейчас — милое дело. И танки пригодились. Не только с тыла ударили после артподготовки, но и две батареи гаубиц захватили-подавили. Потери — три машины, одна так и вовсе подлежит восстановлению. Из экипажей, к сожалению, спаслись всего пара человек. Вот такие пироги.
— Якушев! — позвал командарм, и адъютант появился как из-под земли.
— Слушаю, тащ генерал!
— Не кричи, Витя. И так целый день одни вопли кругом. Организуй-ка нам по сто грамм. За наступление. За победу!
До штаба фронта я добрался еще спустя три дня. То некому везти было, то меня на месте не оказывалось. Вроде и не делал ничего особенного, а умахался вконец. В итоге плюнул на удобства и сел в полуторку пассажиром. Так с колонной грузовиков и доехал. Пришлось, конечно, сходить попросить, чтобы в путевой лист внесли — дисциплина, однако.
Продвижение второй ударной в последующие дни немного замедлилось, опомнились немцы, подтянули резервы, артиллерию. Да и распогодилось — опять начались бомбежки… Но наши за дорогу уцепились крепко и сдаваться не собирались. Хотелось бы, чтобы и из Погостья нас поддержали, и соединиться с ними одним махом — но пока нет. Похоже фашисты, сейчас против нас все резервы, какие только можно найти, бросают. Но не ждали нас, совсем не ждали. Так что с «Ленинградом» соединимся, дайте только срок небольшой.
А в штабе фронта как-то невесело. Вроде победа сродни подмосковной, а везде ходят чуть не на цыпочках, тишина странная. Я сразу к командующему пошел, доложиться. Масюк сидел на своем месте, будто и не вставал с тех пор как я уехал.
— Привет. Что там? — кивнул я на дверь.
— Болеет, — вполголоса ответил Аркаша.
— А что стряслось-то? Врачи кончились?
— Не знаю. Не говорит ничего, что спросишь — прогоняет. Но выглядит… хреново.
Я стукнул костяшками пальцев по двери и, не дожидаясь ответа, зашел. Если плохо человеку, то зачем напрягать? Кирпонос и вправду выглядел — краше в гроб кладут. Глаза запали, кожа серая, губы сухие, потрескались, аж черные. Он отложил в сторону какую-то бумагу и спросил:
— Докладывай… и иди… сам видишь… не до того…
— А что случилось, товарищ генерал?
— Да тут, бля… такое! — вдруг хрипло выкрикнул он. — В Москве… придавило теперь… поссать не могу… третьи сутки…
— Так давайте к врачам! Что же вы… терпите здесь? — удивился я.
— Разнесут, суки, — махнул он рукой. — Все стучат наверх. Лучше сдохнуть, чем позор такой…
— Послушайте, здесь рядом, в медсанбате, хирург, — вспомнил я случай с Ильязом. — Золотые руки, что угодно сделает. Говорят, лучший на фронте. Поехали сейчас, что ж вы мучаетесь?
Видать, я попал как раз на тот момент, когда терпелка у Кирпоноса кончилась и он был согласен на что угодно, лишь бы стало чуток полегче. Через минуту я уже искал эмку командующего и собирал сопровождение.
Охрана, конечно, как в кино. Ребятам только форму поменяли, обноситься не успела, и новенькие ППШ всем выдали. Вот прямо в смазке еще, ни разу не выстрелили даже. Смотрелась эта группа товарищей, мягко говоря, немного нелепо. Но мне не до того было. Вместе с Масюком мы под руки вывели и посадили в машину командующего. Передвигался он с трудом, сильно расставив ноги и издавая мученический стон после каждого движения.
Тут и ехать было — тьфу и растереть, но машина двигалась со скоростью беременной каракатицы, будто генеральский водитель боялся расплескать что-то драгоценное.
Около палаток медсанбата я сразу увидел того хитрована, он за махорку искал врача в прошлый раз. Хромой мужик в заношенном халате, который ему был явно велик, а потому он подвернул рукава. Я выскочил из эмки, и схватил его за плечо.
— Слышь, где тут ваш доктор Граберкакеготам? Давай его быстрее сюда.
Тот повернулся в сторону сортировочной площадки и крикнул: