"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Каждый раз слыша подобные слова его дражайшая, лучшая и более клыкастая половина любезно напоминала любимому, что у вампиров не бывает головных болей.
Её супруг в свою очередь тут же сообщал, что тот отвратительный полонез, который пляшут пары — дебютанты, открывая бал, способен кого — угодно превратить в человека, а еще вызвать припадок эпилепсии, нервный тик и несварение одновременно.
На этом моменте мадам Ясмин соглашалась, что, да, полонез никуда не годится вот уже как несколько десятилетий. А мазурка так и вовсе откровенно плоха, и лучше бы её заменили на что-то, что не будет выглядеть как деревенский карнавал, проводящийся между курятником и загоном для свиней.
Метафора красочная и достаточно снобистская, как и сама мадам Ясмин, которая почему-то вдруг загорелась настойчивым желанием заставить сына явиться на бал.
Вампир, который успел не только покинуть замок, успешно избавившись от общества матери, но и добраться до конюшни, вдруг остановился и крепко задумался.
Ему неожиданно вспомнились слухи, которые достигли даже его ушей, хоть он и старался всеми силами отгородиться от подобных явлений, пресекая попытки перемыть окружающим косточки даже среди своей прислуги. Слухи были о том, что в ближайшем к его замку городе среди обычных людей тайно поселилась некая морская принцесса, которую почему — то никто не видел и лично её не знал, но про которую в последнее время вдруг начали все отчаянно судачить, веря, что она — не выдумка слишком впечатлительных местных кумушек. Члены их сверхъестественного сообщества болтали о ней с каждым днем все больше, рассуждая и предполагая, с чем связан внезапно обнаруженный факт обитания принцессы среди людей, который многим показался подозрительным, сбивающим с толку и даже немного пугающим. Ведь всем было хорошо известно, что правители пусть даже самых маленький королевств во все времена отчаянно берегли своих наследников. Потому что наследник — это продолжение рода, это преемственность власти, это сохранение привилегий семьи, а у королевских родов семьи, как правило, отнюдь не маленькие и каждый его член стремился к тому, чтобы удержать своё положение в обществе, залогом которого являлась сидящая на престоле родня.
Эта тема оказалась благодатной для тренировки воображения, а потому захватила умы большинства на многие недели. И чем ближе подходила дата проведения бала, тем яростней обсуждался вопрос — а появится ли на нем принцесса?
И если да, то как её узнать среди огромного количества гостей?
Первый раз услышав подобные россказни, Ян посмеялся, решив, что кто-то просто неудачно пошутил, а все поверили. Но после, в один из дней проходя мимо оранжереи по направлению к тренировочному залу, чтобы попрактиковаться с мечами, вампир услышал приглушенный разговор. И это сразу же его насторожило.
Оранжереей и огромным, прилегающим к ней садом, заведовала Аксинья — крупная женщина возрастом за пятьдесят, которую случайно обратили во время Жатвы. До нападения Аксинья была поварихой в детском саду и имела такой громкий, пробирающий аж до костей голос, что когда она заговаривала окружающие начинали вздрагивать и нервно оборачиваться, совсем впечатлительные — падать на колени, прикрывая голову руками, потому что голос статной мадам мог посоперничать с иерихонской трубой. Сама женщина свой своеобразный дар объясняла просто — громче всех звала деда Мороза на детских праздниках, потому что всегда верила в чудо. И однажды её вера в это самое чудо оправдалась, хотя кто — то, не такой оптимистично настроенный, как Аксинья, мог бы расценить это по-другому — как проклятье.
Молодой вампир, укусивший Аксинью, на самом деле целился не в неё, а в девушку которая шла по темному переулку в двух метрах впереди поварихи, имея намерение сделать девушку своей вечной спутницей. Но в его планы вмешалась Аксинья. Она каким-то невообразимым образом заметила стремительное приближение клыкастого, который собирался использовать тактику «налетел — укусил — улетел», и кинулась защищать его жертву буквально всем своим немалым телом. И как-то так получилось, что её шея попала прямиком под зубы вампира, не ожидавшего такого поворота событий, а потому не успевшего вовремя среагировать. В итоге девушка, благодаря Аксинье оставшаяся человеком, с визгами и воплями о помощи унеслась вперед. Вампир, быстро сообразив, что произошло, тоже поспешил убраться с места событий, а женщина зажимая рану рукой и ощущая усиливающуюся с каждой минутой слабость во всем теле отправилась домой. Там, едва зайдя в квартиру, она добралась до кровати и рухнула в постель, уснув непробудным сном на семьдесят два часа. Вернее, это поварихе показалось, будто она уснула. Уснула и видела тяжелые, липкие, кошмарные сны. На самом же деле, женщина умерла, а после воскресла, трансформировавшись в кое — что, совершенно иное.
Инициация людей чаще всего протекает очень тяжело, поэтому вампирам, как и оборотням, выдаются квоты, определяющие количество людей, которых они могут обратить. Кроме того, существуют правила — вампир, обративший человека, становится его всем — наставником, куратором, опекуном, попечителем, мамкой и папкой в одном флаконе. А еще несет полную ответственность за обращенного на протяжении первых десяти лет его жизни в ипостаси вампира, и должен присутствовать рядом во время трансформации.
Вампир, укусивший Аксинью ничего этого не сделал, и как только по городу разлетелась информация о человеке, попытавшемся напасть на молодую девушку в переулке, Князь сложил два плюс два, то есть, странные показания жертвы и время Жатвы, все понял, и вызвал к себе всех вампиров, получивших квоты. Вычислить виновного не составило труда, он себя сам выдал — нервозностью и лютым страхом, затаившимся на дне налитых кровью глаз. Во время Жатвы они такие у всех вампиров, но лишь этот смотрел на Князя так, словно ожидал казни прямо на месте. Этот страх был оправдан. Среди своих подопечных Ян славился тем, что за проступки наказывал с чрезвычайной изобретательностью — справедливо, но порой очень жестоко. Вампира по имени Марсель он заставил найти укушенную женщину и привести к нему.
У Марселя ушло два часа на то, чтобы прошерстить весь город и по запаху определить нахождение его теперь уже подопечной. Еще пятнадцать минут клыкастому понадобилось, чтобы доставить отчаянно сопротивляющуюся теперь уже вампиршу в замок Князя. Она визжала, кусалась, брыкалась, плевалась, орала и угрожала, но как только увидела представшего перед ней хозяина замка тут же умолка. И там было отчего умолкать. Ян прекрасно знал и понимал, как действует на женщин. Большинство из них буквально на подсознательном уровне считывали его ауру — власти, силы, непререкаемой уверенности в себе и в каждом своем действии. Каким — то истинно женским чутьем они сразу же понимали, что перед ними не просто красивый, высокий, молодой мужчина, а вожак, лидер, повелевающий и властвующий, который знает, чего хочет и умеет это получать. Любыми методами.
Вот и эта, растрепанная, мертвенно-бледная после едва успевшего завершится перехода женщина, с огромными испуганными глазами и чуть вздрагивающими ресницами глядела на него словно на бога, спустившегося на землю по небесной лестнице, как бы банально это не звучало.
— Как вас зовут? — тихо, четко выговаривая каждый звук и при этом удивительно мягко поинтересовался Князь, чуть склонив подбородок к груди.
— Аксинья, — с трудом и не с первого раза выговорила женщина.
— Я думаю, вам будет лучше остаться сегодня у меня, — не предложил, а приказал ей Князь, так, как умел только он один. И от таких его предложений еще ни один не смог отказаться.
— У вас? — переспросила Аксинья, вздрогнув всем телом.
— Да, — с улыбкой кивнул Ян и указал рукой на замершую в сторонку горничную. — Анна вас проводит.
Так Аксинья оказалась в замке своего хозяина, который полностью забрал её под свой контроль, а после осталась с ним навсегда, когда выяснилось, что женщина — непревзойденный садовник, у неё начинало расти и цвести всё, даже иссохшие в прошлом столетии корни кустарника неизвестного происхождения, случайно завалявшиеся в углу кладовки.
Единственным её недостатком, по мнению Князя, была нежная привязанность к обсуждению других людей. Это в ней было, когда она была человеком, это в ней осталось и когда она стала вампиром.
И именно её голос, который она попыталась опустить до приглушенного шепота услышал Князь в оранжерее.
И это уже само по себе показалось странным, потому что шептать Аксинья категорически не умела.
Глава 4
Женщина разговаривала с каким-то мужчиной, в котором вампир, притормозив у чуть приоткрытой двери в оранжерею распознал одного из охранников, недавно взятого на работу для контроля за прилегающей к замку территории. Парень был из клана банши, по каким-то причинам не пожелавший в нем остаться, а отправившийся в одиночное плавание.