"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Следующим утром к дверям дворца, занимаемого принцем, подошёл изгнанный вчера бакалавр Хирристрин. Он попросил мажордома передать, что просит извинения за своё вчерашнее поведение и разрешения вновь повидаться с принцем. Затем он уселся на землю немного в стороне, чтобы никому не мешать, и стал ждать. Как только как мажордом появился вновь, он спросил его об ответе.
— Никакого ответа не было, — презрительно сказал мажордом.
Домашние принца уже знали о том, что учёный с позором изгнан из дворца, и весть об этом разнеслась по всему городу. Собрались любопытные, но зрелища не было: выслушав ответ мажордома, ученый не стал что-то доказывать, а продолжал сидеть в той же позе. Он так сидел до вечера, только пахнуть от него стало хуже, поскольку он не вставал даже для отправления надобностей. Точно так же, без еды и питья, он просидел всю ночь. Может быть, ему было чуть полегче в смысле питья, потому что ночью шёл дождь, а учёный не укрывался от его струй. Утром эта мокрая и зловонная фигура всё так же продолжала сидеть, ничего не говоря и не двигаясь. Охранники и колонисты хотели его утащить, но принц запретил:
— Если он решил покончить с собой таким способом — его дело. Это почётный выход после того, как он полностью потерял лицо: он восстановит свою честь и заслужит торжественные похороны. Купите дорогой гроб, пронесите через парадный вход, а этому Хирристрину мельком скажите, что гроб заказан для него.
Слуги, посмеиваясь в душе, устроили целое представление, объясняя всем, что учёный решил покончить с собой от позора, и что принц готовится его похоронить как человека чести. Хирристрин не промолвил ни слова. Прошёл весь день и ещё одна ночь.
Арлисса не выдержала и подошла к учёному:
— Ты видишь, что мой муж непреклонен. Чего же ты ждешь?
— Я жду возможности извиниться перед ним и перед тобой за своё недостойное поведение и вновь поговорить с вами.
— Я принимаю твои извинения.
— Нет, высокородная, я их ещё не принёс. Отойди и не мешай мне ждать прощения или смерти.
К вечеру принц не выдержал и, проходя мимо учёного, сказал во всеуслышание:
— Я прощаю тебя и объявляю, что ты восстановил свою честь.
— Я ещё не просил прощения по всей форме, — только и сказал учёный, не шелохнувшись.
На третье утро принц сдался. Он велел поднять учёного, искупать, переодеть в чистое, накормить и объявить ему, что вечером он будет иметь возможность публично извиниться, после чего будет принят принцем и принцессой. Церемония извинения прошла без эксцессов, принц тоже попросил прощения за свой гнев, после чего учёный вместе со своим сыном, который принёс клетку с совой (по-прежнему укрытую от посторонних взоров) и несколько толстых рукописей, удалился для разговора с принцем и его женой. Принц через час позвонил и велел объявить, что к ужину он не выйдет, принимать гостей будет Арлисса, а себе и учёному велел принести еды прямо в комнату. Кроме того, он заказал мелко нарезанного лучшего сырого мяса. Разошлись после переговоров их участники только в полночь. Придя к жене, принц пробурчал:
— Завтра же начнём испытывать в лесах и на море. Если бакалавр приврал, то ему останется лишь покончить с собой. А если нет, это может действительно стать ещё одним нашим тайным оружием.
— Успокойся, муж! Ты возбуждён больше, чем после трудных дипломатических переговоров, — сказала жена, ласково его гладя.
— Но всё-таки поменьше, чем перед битвой! — улыбнулся Атар.
А Хирристрин, возвращаясь домой в карете принца, сказал сыну:
— Ещё во время прошлого разговора я начал чувствовать, что эти люди достойны знания, но не поверил внутреннему чутью. Это урок и для тебя тоже, сын.
— Отец, наверно, тебе было бы легче, если бы ты чуть подольше побыл в Шжи и вернулся бы доктором, — сказал задумчиво сын.
— Сынок, ты действительно сын учёного. Я просто боялся, что при защите вынужден буду раскрыть наши семейные тайны. Но ведь и правда, так было бы лучше. Великим Монастырям их всё равно придётся раскрыть. Утром мы переезжаем во дворец принца. Мы либо выйдем с честью, либо выйдешь лишь ты один, чтобы продолжить наше дело, а я покончу с собой, чтобы смыть позор с семьи.
Князь Клингор как раз дня на три заехал в Карлинор. Дискуссии на Сейме перешли в рутину славословий по поводу нового Императора, и поэтому многие, ссылаясь на неотложные дела, мчались в другие места. У князя действительно были срочные нужды, но он о них Атару не очень рассказывал. Карлинорец начал подготовку к моменту, когда ему неожиданно придётся взять корону Императора. Он почему-то был уже почти уверен, что из рук этого короля Линны она скоро так или иначе выпадет. Принца, конечно же, он принял немедленно. Просьба дядюшки его порадовала и позабавила.
— Племянник! Не соизволишь ли ты разрешить мне поохотиться недельку в заповедных лесах на западе княжества? Голова уже трещит от забот, нужно развеяться.
— Наконец-то тебе осточертели твои дела! Я уже думал, что передо мной не человек, а легендарный железный голем. Я-то знаю, что даже с гетерами ты не отводил душу, а политику проводил. Одним лишь я расстроен. Через пару дней вновь отплывать, а то с удовольствием поохотился бы вместе с тобой. Тогдашняя охота на льва до сих пор вспоминается как один из лучших дней. Кстати, пойдём в зверинец, навестим зверя.
Отказаться было нельзя, и Атар пошёл с князем навещать льва, беззаботно болтая и при этом думая: "Хорошо, и что ты есть, и что тебя скоро не будет. Раз ты дал разрешение, никто из челяди не попытается совать нос в мои дела в лесу. А ты сам, хитроумный племянник, ведь ничего не заподозрил".
И на следующий день принц, захватив пару верных людей и учёного с сыном, отправился охотиться в леса. Вернувшись, он при всех публично похвалил Хирристрина за прекрасное знание лесных растений и животных и велел купить для него, его семьи и слуг отдельный маленький корабль. Это была неслыханная привилегия. Хирристрин немедленно послал за семьёй и совами.
Открытие семейства Хирристринов было в том, что они вывели породу ручных сов, обученных лететь на сигналы ультразвуковым свистком и огнём. Более того, имелась возможность просто послать их в определённом направлении, пока они не услышат или не увидят сигнала. Если они так его и не получат, вернутся назад. Ультразвук они слышали за десять вёрст даже в горах. А люди его не воспринимали. Правда, собаки начинали беспокоиться, но быстро затихали. Совы, как очень умные птицы, могли сориентироваться в неожиданной обстановке. Как ночные животные, они практически были незаметны в полёте, да и никто на них внимания не обращал, в отличие от вестовых псов. Летели они по воздуху, так что препятствий для них было меньше, чем для собак. Хищные птицы были для них не столь страшны, как для голубей. А на крайний случай они за сотни вёрст возвращались в свой дом, как умные и преданные птицы, потерявшие своих хозяев и ищущие их. Но они не были столь связаны с одним человеком, как собаки. Их можно было передавать из рук в руки, и они служили некоторое время другим людям, если те умели с ними обращаться. Правда, через несколько месяцев они начинали скучать по хозяевам и улетали к ним. То же самое, если их хоть раз обидеть. Отдохнув дома несколько месяцев, они вновь были готовы к службе. Такие вестовые птицы были великолепной находкой для армии. Но лучше всего было постараться удержать эту находку в секрете как можно дольше, в этом принц с Хирристрином был согласен. Во всяком случае, в Империи они решили её не разглашать.