"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
— Вы в цеху по поводу отношений между мужчинами и женщинами совершенно невежественны. А это — сложнейший аспект отношений между людьми. Описанное тобой — не гетера, а придворная дама, — ехидно прокомментировал Клингор.
— Да, мы работаем с железом, а не с людьми. Нам такие сложности ни к чему, — отреагировал Тор.
— Врёшь, Великий Мастер! — сурово ответил принц. — И с железом, и с людьми. Более того, я чувствую, что Судьба с головой окунёт тебя в такую яму, что ты вынужден будешь пересмотреть очень многое из своих взглядов. А затем, если выживешь, просто силком заставит иметь дело и с людьми, причём ты должен будешь этим заниматься на уровне владетеля. Так что жди неприятностей
— Я думал, что ты — принц, а ты — прорицатель! — попытался отшутиться обеспокоенный и несколько напуганный таким поворотом разговора Тор.
— Достаточно было поговорить с тобой как следует и немного глянуть на твою ауру и линии судьбы, — непринуждённо ответил королевич.
— Вот теперь я окончательно понял, почему религии тщательно следят, чтобы вы, Высокородные, не пренебрегали обучением! — вдруг сказал Медведь. — Поэтому и объявляются порою роды выродившимися. С людьми вы обращаетесь на уровне Великих Мастеров.
Объявить владетельный род выродившимся имели право лишь обе мировых религии совместно, чтобы это решение было совершенно независимым и беспристрастным. Считалось, что выродившийся род лишается мандата неба, и удержаться такие властители просто не могли: их все покидали.
— Всё равновесие в обществе полетит, если править будут неподготовленные. А готовиться нужно с самого детства, — сказал принц, как будто повторяя азбучную истину.
Тор сразу же подумал про себя: "А как же республики?" но не стал этого говорить. Вместо этого он задал вопрос.
— Я, кажется, понимаю, почему мерзких злодеев порою не объявляют выродившимися. Но вот недавний случай с герцогским родом в Синьимаре. Герцог был добродетельным и мягким человеком, почему же его объявили выродком, да ещё со всем родом вместе?
— А откуда ты знаешь, что он был добродетельным? — съехидничал принц.
— Все говорят, — не подозревая подвоха, ответил Мастер.
— А что о тебе все говорят? — горько улыбнулся Клингор.
— Чушь говорят, — пробурчал Тор и предпочёл сразу забыть.
— Я-то знаю об этой истории из первых рук. Здесь молва права, я видел бывшего герцога. Очень милый и добрый человек. Он просто был убит морально решением двух религий. Но и на самом деле этот род ослабил обучение.
— Разве за это сразу надо было карать?
— Ты не знаешь политической истории, кузнец! Самый вредный правитель — добрый и мягкий выродок. Народ сходит с ума, демагоги поднимают такое, что целый кусок мира летит в тартарары, — жёстко пресек дальнейший разговор принц. — Хоть теперь ты понял, как нужно относиться к большинству?
Тор понял намёк: "Как к удобрению", но ему не понравилось.
— Как к людям, — отрезал он.
После некоторого размышления оружейник вдруг добавил:
— Я понимаю, почему нашей королевской династии не грозит опасность признания вырожденной. Хоть король у нас и выглядит добрым и мягким, есть ты.
— Не только я, но и другие принцы, — добавил полководец. — А вот как мой брат стал таким рохлей, я сам не понимаю. В отрочестве он таким совсем не выглядел.
Принц вдруг прикусил язык, поняв: сболтнул лишнее. Тор в тот момент не заметил реакции Клингора, и лишь позднее в памяти Мастера всплыли эти слова. Оба друга перевели разговор на нейтральные темы и расстались очень довольные. Отдельные размолвки не заслонили общего наслаждения от беседы на высоком уровне.
После праздника Совет Города избрал Тора в члены Совета, и, по рекомендации принца, сделал его командиром городского ополчения. Мастер был страшно недоволен, но отказаться было нельзя. На второй день после этого ещё одна неприятность: пришло от агентов принца в Зооре известие, что Тор Кристрорс объявлен мятежником, что из Линьи должен выйти отряд покарать его людей и захватить самочинно построенную крепость. Клингора пока ещё не трогали, но было ясно, что и принцем займутся, хотя бы под предлогом укрывательства мятежника. Но на следующий день Мастер получил и радостную весть: прибыли восемь подмастерьев, одиннадцать учеников и несколько слуг Мастера из Ломо. Правда, управляющий его старой мастерской, хозяйственный и прижимистый Лун Урриган, не прислал с ними ничего из необходимого кузне имущества и ингредиентов, а из остального лишь некоторые личные вещи Тора и его семьи. Да и всех рабов он удержал: свободных-то людей он имел право лишь уговаривать… Но хозяин не был в обиде: на месте Луна он поступил бы точно так же. И сердце Мастера грел вид достраиваемой кузницы и собственного дома с мастерской. Конечно, двор был намного меньше поместья в деревне, но в городе просто не было места для такого громадного особняка, да и выходить за свои рамки не нужно было: мастерская была по размеру чуть больше городских домов баронов-вассалов.
Через неделю всё было достроено. А ещё через неделю из Зоора пришёл корабль с двумя советниками (один из совета канцлера, один из совета короля) и с уполномоченным чиновником на борту. Они подошли к дому Тора и велели глашатаю выкрикнуть его имя. Приближённые принца сообщили Мастеру, что нужно делать. Он выглянул в окно и ответил: "Я, Великий Мастер Тор Кристрорс, принёс вассальную присягу принцу Клингору и отдался под его покровительство. Поэтому прошу советников сначала обратиться к моему сюзерену", — и захлопнул окно.
Советники явились к принцу. Их ожидал накрытый стол, музыканты и танцовщицы, а также общество вассалов принца, которые посетовали, что принц уехал на охоту, и предложили подождать в его дворце. Лишь через три дня принц соизволил принять делегацию, что само по себе было оскорблением. Сначала, при открытых дверях, советники передали принцу наилучшие пожелания короля и канцлера. Затем они зачитали постановление Совета, которым Тор был объявлен мятежником, но ему и его людям было обещано прощение за мятеж, справедливость и всё возможное милосердие во всех остальных вопросах, если он в течение месяца добровольно явится в Совет со всей семьей. Принц прекрасно понимал дипломатический язык: за мятеж-то кузнеца простят, но сразу же возведут на него другие обвинения. Он резко ответил:
— Мастер Тор Кристрорс находится под моим личным покровительством. Я готов, согласно обычаям Королевства, создать суд для разбора возведенных на него обвинений, в облыжности которых у меня сомнений нет. Если вы пришлёте двух ваших судей, то я дам двух своих и они совместно выберут нейтрального председателя суда. Выдавать Мастера я обязан лишь Имперскому Суду. Прошу официально передать мне постановление, которое вы зачитали.
Имперский Суд был в некотором смысле аналогом Инквизиции. Он собирался для высокопоставленных персон достаточно редко, только лишь если Имперский Сейм признавал обвинения ужасными и достаточно обоснованными для того, чтобы заподозрить человека не просто в преступлениях, а в сознательном либо бессознательном следовании пути Князя Мира Сего. Суд славился своей неторопливостью, жестокостью пыток и, как правило, беспощадными приговорами. А чтобы не "растренироваться", в промежутках между громкими процессами судьи занимались мелкими делами создателей тоталитарных сект, лжепророков, ведьм-вампирш, либо занимавшихся запрещённой магией.