"Фантастика 2024-106". Компиляция. Книги 1-26

Голд Джон

Всего через год первая супруга деда, Акито Рукия, погибла в автомобильной катастрофе. Дело шито белыми нитками! Это я как выходец из семьи следователей говорю. Целителя-ветерана [2] сложно убить, даже если он на легковушке влезет под фуру. Но Рукия погибла…

Затем в 1967-м, спустя пять лет, Геннадий женился в третий раз на Розалинде Бланшет, чем, видимо, поверг в шок всех домочадцев. С мадам Саваки [Ко] семейная жизнь трещала по швам так, что о них судачила вся Япония тех лет.

Если бы развод в те годы не считался моветоном в Сёгунате — давно бы разбежались. В том же году Геннадий

Саваки прорвался в архонты [6] и, как следствие, перестал стареть. Деду тогда исполнилось всего-то сорок три! Весьма выдающийся результат для одарённого, восходящего по рангам.

С тех пор в семье деда начало твориться что-то странное. Дети от первой супруги — Рёма и Аюми — отказались от фамилии Саваки, взяв фамилию Акито. Сеть их целительских косметологических клиник расположена в Осаке. ИМЕННО ИМ дед сплавлял тех клиентов, за которых не успевал браться сам. Сейчас род Акито едва ли не монополизировал эту сферу услуг в Осаке.

Вторая супруга, мадам Ко Синабаки, до сих пор живёт под фамилией мужа. В последний раз старушку видели на севере Японии, в фамильном гнезде рода Ко в компании внуков. По слухам, Язва с ней не общался аж с 1994 года. Вместе их в последний раз видели на свадьбе младшего сына от мадам Ко.

Собственно, след некой двадцатипятилетней Саманты Бланшет обнаружился среди потомков от третьей супруги деда — Розалинды Бланшет. То есть, «Саманта Саваки» приходится Язве внучкой. Целитель-ветеран [2] со специализацией на семейном деле. Она обслуживает узкий круг аристократов Токио… а также до прошлого года выполняла роль официального помощника Геннадия «Язвы».

Договориться с ней о встрече вышло только после внесения депозита в десять тысяч долларов за разовую консультацию. Пришлось задействовать маскировку. Под техникой продвинутого «Сокрытия», с изменённой внешностью и документами на имя Михаила Фрольцова я встретился с ней в кафе в центре Токио.

— Фрольцов-сан, — следуя японскому этикету, Саманта коротко поклонилась. — Благодарю за то, что выбрали клинику Саваки. Начиная с сегодняшнего дня, ваш персональный менеджер всегда будет с вами на связи.

— Полегче, Саваки-сан, — я шутливо замахал руками. — У нас вроде как «разовая встреча». Семейный целитель роду Фрольцовых пока не нужен.

— Как скажете, — девушка опустила глазки. Взгляд выдал лёгкое разочарование.

Внешность… обычная европейка. Тёмные волосы, зелёные глаза, идеальная внешность с намёком на вмешательство целителей-косметологов. Чертами лица Саманта явно пошла в мать или отца. На деда она совершенно не похожа.

— Наш разговор конфиденциален? — спрашиваю чисто для проформы.

— Да, конечно! — улыбка у Саманты снова стала ярче. — С момента внесения вами оплаты на меня распространяется действие Кодекса Целителя, а на вас врачебная тайна. Всё, что вы скажете, останется между нами.

— В таком случае… вы ведь внучка Геннадия Саваки? Целителя-архимага [8] из Комитета Силлы?

— У вас неверная информация, — Саманта, усмехнувшись, покачала головой. — Геннадий Саваки имеет ранг абсолюта [7]. Точнее, имел на момент своего исчезновения.

— Вот как? — я усмехнулся. — А если я скажу, что видел Геннадия ещё год назад и могу дать клятву, что его реальный ранг был

архимаг [8]?

— Вы можете верить, во что хотите, — Саманта качнула головой. — Как дед… то есть Геннадий Саваки связан в вашим вопросом, Фрольцов-сан?

— Видите ли, — смотрю девушке в глаза. — Двадцать пятого мая прошлого года… или, возможно, немного позже Геннадий Саваки должен был лично вам, Саманта, оставить указание. Связаться с его внуком Михаилом Довлатовым в Аране.

Маска спокойствия Саманты дала брешь. Глаз дёрнулся, когда я назвал дату.

— Но вы с ним не связались… Ни до начала Сопряжения. Ни после исчезновения Комитета Силлы. Почему вы это сделали?

— Ты, что ли… Михаил? — тон, поза и мимика девицы резко изменились. — Тот самый внук от его брака в Российской Империи?

Саманта глянула на меня так, будто окатила ведром помоев.

— Роду Саваки не нужны нахлебники! Дед свалил с Комитетом, оставив семейную клинику Саваки на нас с матерью. Заказов стало меньше. Дошло до того, что я теперь хватаюсь за мелкие подработки, вроде этой «частной консультации».

На последних словах я поперхнулся.

— Мелкие подработки? То есть десять тысяч баксов за двухчасовую консультацию без целительского лечения это, по-твоему, мелочь?

— Подножный корм, — голос Саманты стал холодным. На лице показалось отвращение. — Пока дед был здесь, я меньше чем за пятьдесят кусков никого не брала на консультацию.

— Погоди, — вдох-выдох… успокоиться. — Ты вообще хоть что-то обо мне знаешь?

Саманта недовольно фыркнула.

— Пособник орков, редкостный бездарь, сосущий соки из рода Хаммер и каких-то там американских Лордов… Тебя ещё почему-то поместили на обложку журнала «Тайм» в прошлом году. Слышала, в Штатах тебя объявили в розыск? Ещё какой-то идиот из Поднебесной на днях ляпнул, будто ты стал целителем-учителем [3] за год.

С ведром помоев я, пожалуй, ошибся. Тут минимум цистерна наберётся. Эта девица как рот откроет, так нечистоты наружу льются.

Видимо, третья супруга Розалинда и её потомки использовали фамилию деда для привлечения японских аристократов на «семейную подписку». А как дед пропал, выяснилось, что сама клиника — полное дерьмо! Да ещё и с ценниками, задранными в космос. Десять штук баксов — это, по их меркам, «подножный корм»?!

— Может, что-то ещё? — на моём лице появилась самая добрая в мире улыбка. Так мясник улыбается овечке на их последней встрече. — Я так понимаю, всё сказанное тобой это пересказанные слухи? Может, ты ХОТЬ ЧТО-ТО реально знаешь обо мне? Какая-нибудь подтверждённая информация? Или твои собственные выводы?

Саманта нахмурилась, почуяв неладное.

— Ты бесталанный бездарь, которого выкинули из Академии Куб! Так мама говорит. Она следила за всеми, кто может претендовать на наследство.

Фейспалм… наверное, получился слишком громкий. Физическая трансформа никуда не делась. Какое нахрен наследство?

— Ещё что-то? — спрашиваю, давая девушке последний шанс. — Может, ты сама что-то слышала или узнавала? Не вечно же головой мамы пользоваться вместо своей.

— Что ты сказал? — на последних словах глаза Саманты расширились от изумления. — Да ты хоть знаешь, с кем говоришь, бездарь?