"Фантастика 2024-121". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Ну что же вы мне не сказали-то? Сейчас бы уже глядишь — и у нас был бы такой генератор!
— А зачем говорить-то? Вот, у меня есть набросок и генератора в один мегаватт, в двести пудов весом всего. А что толку? Нам его вращать-то нечем. Германский-то во вращение приводят две машины по девятьсот лошадиных сил. А у нас — три машины по триста, и чтобы хотя бы двести киловатт с генератора снимать, машины все время при повышенном давлении работают. Машины, конечно, хорошие — все три от "Борзига", еще год-другой выдержат. Но станция электрическая больше нынешних шестисот киловатт все равно не выдаст.
— А если турбину поставить?
—
— Тогда нужно самим и турбину построить.
— Я уже не говорю насчет потребных станков и подготовленных рабочих, но ведь патент англичане тоже не продадут.
ПАТЕНТЫ!!!
— Какого года патент? Восемьдесят четвертого?
— И восемьдесят девятого, сейчас действует только последний.
— Герасим Данилович, а вы не смогли бы достать текст этого патента?
— Я попробую. У меня есть хороший знакомый в Морском ведомстве, думаю, что у них описание должно быть.
На этом, собственно, Камиллин "повышенный запрос" и застрял: спустя неделю я выяснил, что самый мощный из построенных в настоящее время генератор с приводом от турбины Парсонса имеет мощность в пятьсот сорок киловатт. Ну и ладно, не очень-то и хотелось.
Потому что хотелки у меня росли совсем в другом направлении.
Судя по полям — в особенности по левобережным — урожай получится довольно неплохой. В смысле зерна. А вот насчет кормов для скотины ситуация была сильно хуже: на противосусликовую полосу поливалки не доставали, и травы выросло очень немного. Конечно, сколько-то сена удалось накосить, но немного.
А скотины у меня уже завелось порядочно: только перевозкой угля было занято сто двадцать лошадей, а еще лошади были у папаши Мюллера — таскали мел и глину для цемента, поставил изрядные конюшни Саша Антоневич — пирита из карьеров ему тоже возить — не перевозить. И это не считая многочисленных коровок и овечек, которые держали в хозяйстве "колхозники". Насчет овечек (и свинок) я не очень в курсе, а про лошадей и коров уже знаю точно: в день им нужно по пуду сена. Что для моего небольшого хозяйства означало шестьсот пудов на день. Почти десять тонн.
Вот ведь широка страна моя родная, а занесло меня в именно голодную степь, где ничего, кроме ковыля колючего, и не растет. В особенности в засушливый год: на "царевской" стороне Волги, поскольку разлива-то толком и не было, заливные луга стояли пустые и сухие. Ну, почти пустые и почти сухие, настолько пустые и сухие, что сена там накосить было невозможно: с почти тысячи десятин, засеянных травой в противосусликовой полосе мне, например, удалось накосить чуть меньше даже тридцати тысяч пудов сена. А в нормальный год сто пудов с десятины — далеко не предел.
Но, с другой стороны, ведь лето же на дворе, если бы дождик пошел — ух как бы трава расти начала! И в свете текущего хренового положения с кормами я решил заняться дождиком.
На противосусликовой полосе с этим было довольно просто: пшеница уже почти созрела и ее вроде было можно уже не поливать. Поливалки переключили на луговину, но они доставали всего метров на сто, да и то половинками кругов — так что много там не прибавилось. Зато у "средних" и "нижних" погромцев удалось очень недорого взять в аренду четыреста десятин так и не залитых в этом году заливных лугов. Трава там в принципе еще росла, но так, что погромские крестьяне даже и не надеялись получить оттуда
Володя Чуев, сразу после того, как из Саратова стал массово поступать каучук, наладил по моей просьбе и выпуск резиновых шлангов. Двухслойных, с кордом из дратвы — они спокойно выдерживали давление до десяти атмосфер. Но — тяжелых, конечно. Зато в час он их мог делать по пятьдесят метров.
Эти шланги латунными винтовыми втулками прикреплялись к одному из четырех двухкилометровых трубопроводов, проложенных посреди арендованных лугов (они тянулись полуверстовой полосой на почти восемь верст вдоль реки). А на другом конце — или к следующему шлангу, или к брызгалке, которая медленно крутилась на треноге, поливая все вокруг метров на пятнадцать. Бригада из четырех мужиков обслуживала восемь брызгалок, переставляя их раз в час на новое место. Четыре брызгалки запитывались от одного шланга и сразу поливали четверть гектара — и бригада эта поливала по двести метров поля по обеим сторонам трубы.
Мужикам, правда, приходилось трудиться практически круглосуточно, переставляя агрегаты и перетаскивая шланги. Не совсем, они все же спали по очереди, но мало: таскать треноги могли минимум трое, так что на сон можно было выкроить часов шесть. Но — было за что трудиться: обильно поливаемый луг начал быстро и густо зеленеть.
Правда, пользы от этой травы было бы немного: мужики сразу предупредили меня, что-де "трава не созреет для покосу". Поэтому все луговые мероприятия я начал уже после того, как решил, что с этой травой делать.
У одного мужика в дачном товариществе был какой-то забавный мини, или даже точнее, микротрактор, на который вешалась при нужде газонокосилка. И года три назад я ему помог с мелким ремонтом — нож поменять. Сейчас же, вспомнив "невероятную сложность" конструкции, решил ее повторить — и повторил! Не в одиночку, разумеется, с посильной помощью местной инженерной мысли. С позволения сказать "рама" того (и моего) агрегата представляла собой стальной лист с загибом по краю. С дыркой посередине, через которую от мотора крутился нож этой косилки, и через которую трава выдувалась в мешок-травосборник. У меня и нож был побольше — полуметровый, и мешок пообъемнее — литров как бы ни на двести. Вот только Вове Чуеву пришлось срочно изготавливать оснастку для выделки шин на двенадцатидюймовое колесо, ну да это мне показалось не очень трудной задачей. Он справился — хотя и долго ругался.
С этими же колесами и этим же семисильным мотором были изготовлены и мототележки, по сути — трехколесные мотоциклы с большим жестяным кузовом. Косилки — косили подросшую траву, тележки — водили мешки к переправе, а уже на моем берегу трава силосовалась в бетонированных ямах. Худо-бедно, а тонн двадцать в сутки (то есть одну яму) силоса закладывалось.
Успех омрачало только одно. Этого было катастрофически мало: уже запасенных кормов и тех, что планировалось собрать, моей скотинке хватило бы месяца на четыре, да и то только крупной (рогатой и безрогой). А в хозяйстве уже завелись и свиньи, и овцы. Так что нужно было изыскать дополнительный источник кормов — при том, что "разведка донесла" — в Поволжье, причем вплоть до Твери, избытка сена не ожидалось. Как говорится, от слова совсем. Не было и прочих именно кормов, а тратить на скотину зерно мне было все же очень жалко: люди же голодать будут, а я все же решил бороться именно с голодом среди людей.